Тесс Герритсен - Лихорадка

На выручку Ферн подоспели еще двое учителей; они схватили Джея-Ди за руки и оттащили в сторону.

– Держись подальше от моей сестры, Эллиот!

– Я никогда не трогал твою сестру! – кричал Ной в ответ.

– Да, только я видел совсем другое.

– Значит, ты слепой и тупой!

– Увижу еще раз вас вместе, убью обоих!

– Прекратите! Оба! – закричала Амелия, проталкиваясь сквозь толпу и вставая между мальчиками. – Ты такой идиот, Джей-Ди!

– Лучше уж идиот, чем школьная шлюха.

Амелия вспыхнула и покрылась ярким румянцем.

– Заткнись!

– Шлюха! – рявкнул Джей-Ди. – Шлюха, шлюха!

Высвободившись, Ной врезал кулаком в челюсть Джея-Ди. Громкий хруст кости прозвучал так же неожиданно, как ружейный выстрел в морозном воздухе.

Кровь брызнула на снег.

– Нужно срочно принимать меры, – заявила госпожа Любек, учительница истории. – Ферн, когда лес охватывает пожар, надо тушить его комплексно, нельзя размениваться на маленькие очажки пламени.

Ферн, одетая в чужой спортивный костюм, хлебнула горячего чаю. Она знала, что все сидящие за столом наблюдают за ней, ожидая какого-нибудь решения, но черт с ними, пусть подождут, решила она. Сначала нужно согреться, чтобы к ее обмороженным ступням, которые директриса укрыла полотенцем, снова вернулась чувствительность. От спортивного костюма пахло какими-то духами и дезодорантом. Так же как и от его владелицы, круглолицей мисс Будде, учительницы физкультуры. К тому же костюм был растянут и висел на бедрах. Стараясь, чтобы это было незаметно, Ферн тихонько вздрогнула, а потом обвела взглядом пятерых педагогов, которые сидели за столом. Через два часа у нее была назначена встреча с окружным школьным инспектором, которому Ферн должна была представить новый план действий. А для этого нужно было заручиться поддержкой коллег.

В комнате помимо нее сидели заместитель директора, двое учителей, завуч по воспитательной работе и окружной психолог, доктор Либерман. Последний был единственным мужчиной среди присутствующих, а потому сразу принял высокомерный вид, столь характерный для представителей сильного пола, когда они находятся в окружении женщин.

– Думаю, пора действовать жестче, – высказалась учительница английского и литературы. – Не бояться драконовских мер. Если для этого потребуются привлечение вооруженной охраны и исключение хулиганов, значит, так и будем делать.

– Я бы не стал прибегать к таким мерам, – вызывающе возразил доктор Либерман. – Впрочем, это только мое мнение.

– Мы уже проводили усиленные консультации, – сказала Ферн. – И занятия по разрешению конфликтных ситуаций. Практиковали временное отстранение от учебы, содержание под арестом, уговаривали, умоляли. Мы даже убрали из школьного меню десерты, чтобы сократить потребление сахара. Но дети совершенно неуправляемы, и я не знаю, кто в этом виноват. Знаю только, что мои учителя уже бессильны бороться с этим, и я готова обратиться в правоохранительные органы. – Она бросила взгляд на своего заместителя. – А где же комиссар Келли? Он разве не присоединится к нам?

– Я оставила сообщение диспетчеру. Сегодня утром комиссар Келли задерживается.

– Должно быть, всему виной ночные проверки на дорогах, – саркастически заметила госпожа Любек.

Ферн повернулась в ее сторону.

– Что?

– Я слышала об этом в «Монаганз». Динозавры активно обсуждают это.

– И что же они говорят? – Вопрос Ферн прозвучал излишне резко, она сама не ожидала этого. Директриса с трудом взяла себя в руки, чувствуя, что щеки предательски вспыхнули.

– О, прошлой ночью комиссар Келли и эта доктор Эллиот слишком долго прогревали машину. Я хочу сказать, конечно, этот бедняга заслуживает передышки после стольких лет… – Увидев выражение лица Ферн, госпожа Любек прикусила язык.

– Послушайте, может, мы все-таки вернемся к нашим насущным проблемам? – вмешался Либерман.

– Да. Разумеется, – прошептала Ферн. «Это всего лишь сплетни. Линкольн открыто встал на защиту женщины, и город тут же решил, что они спят вместе».

Совсем недавно городские сплетники считали новой пассией Линкольна саму Ферн. Ложные слухи поползли потому, что директриса и начальник полиции на протяжении долгого времени вместе работали над программой ОППН [6]. Она заставила себя забыть о Клэр Эллиот и направила свое раздражение на Либермана, который явно пытался захватить бразды правления в свои руки.

– Грубая сила не работает в этой возрастной группе, – вещал он. – На подростковой стадии развития личности дети восстают как раз против власти. Жесткие меры, которыми вы пытаетесь установить эту власть, не принесут положительных результатов.

– Мне неважно, как они воспримут эти меры, – возразила Ферн. – Моя задача – предотвратить убийства.

– Тогда пригрозите, что они лишатся чего-то важного. Спорта или экскурсий. Вот, например, тот бал, который запланирован. Для них ведь это важное событие, верно?

– Мы уже дважды отменяли танцы по случаю праздника урожая, – заметила Ферн. – Первый раз в связи с гибелью госпожи Горацио, а потом – из-за участившихся драк.

– Но не кажется ли вам, что полезно припасти для них что-то позитивное? Морковку за хорошее поведение. Я бы не стал отменять бал. Какие еще стимулы можно придумать?

– Как насчет страха смерти? – пробормотала англичанка.

– Нам нужно положительное подкрепление, – возразил Либерман. – Нам нужно что-то хорошее. Позитив. Позитив.

– Бал может обернуться катастрофой, – высказалась Ферн. – Две сотни детей в одном спортзале. Достаточно одной драки, и мы получим оголтелую, орущую толпу.

– Значит, надо заранее отсеять самых буйных. Это я и имею в виду, говоря о положительном подкреплении. Тот, кто нарушает правила поведения, автоматически не допускается на праздник. – Он сделал паузу. – Вот, скажем, те два мальчика, что дрались сегодня.

– Ной Эллиот и Джей-Ди Рейд.

– Начните с них. Это послужит примером для остальных.

– Я отстранила их от учебы до конца недели, – сообщила Ферн. – Сейчас за ними приедут их родители.

– Я бы на вашем месте немедленно довел до сведения всей школы, что эти мальчики не допущены на праздник и такая же участь впредь ждет всех нарушителей порядка. Сделайте из них антигероев. Пусть на их примере все видят, чего делать нельзя.

Молчание затянулось; все смотрели на Ферн, ожидая ее решения. Она так устала отвечать за все, устала отбиваться от обвинений в свой адрес. Но вот появился доктор Либерман, который учит ее, что делать, и она даже обрадовалась тому, что можно ему подчиниться. Переложить ответственность на кого-то другого.

– Хорошо. Бал состоится, – заключила она.

Раздался стук в дверь. Когда в комнату вошел Линкольн, сердце Ферн забилось быстрее. Вместе с начальником полиции в помещение ворвался характерный зимний запах. Сегодня он был без формы, в джинсах и старой охотничьей куртке, а в его волосах застряло несколько сверкающих снежинок. Он выглядел усталым, но утомление лишь усиливало его мужскую привлекательность. И она в который раз подумала: «Тебе нужна хорошая женщина, которая бы холила тебя и лелеяла».