Александр Ермак - «ГЗ»

В учебные планы всех вузов введен обязательный предмет – „Ленинизм”. Все большее место в программе занимает изучение истории правящей партии, атеизма, научного коммунизма. Со страниц периодических изданий исчезают научные дискуссии с бывшими политическими врагами. В тюрьмах и лагерях исчезают и сами враги. Газеты и журналы заполняются стихами, поэмами, повестями о Великом Вожде Всех Народов Иосифе Виссарионовиче Сталине – генеральном секретаре ЦК ВКП б, новом императоре земли русской – Союза Советский Социалистических Республик…

В 1932 году „бригадно-лабораторный” метод отменен. Разрабатываются и вводятся новые учебные программы. В 1934 году в университете защищены первые за годы Советской власти кандидатские диссертации.

В 1936 году на карте Москвы официально появились Ленинские горы, хотя считается, что новое название заменило старое (Воробьевы горы) еще в 1924 после смерти Владимира Ленина.

В 1939 г. началась финская война. Многие студенты университета вошли в состав добровольного комсомольского батальона лыжников, стали участниками боев.

22 июня 1941 г. началась Великая Отечественная война. В это время только на дневном отделении университета занималось около 5 тысяч студентов. Свыше 30 профессоров и научных сотрудников были действительными членами Академии Наук.

В первые же дни войны большинство студентов и молодых преподавателей ушли на фронт. Часть студентов университета приступили к работе на оборонных заводах, на строительстве метрополитена, уехали на уборочные работы в совхозы и колхозы, на строительство оборонительных рубежей.

В университете усилена военная подготовка. Студенты проходят обучение в группах истребителей танков, связистов, радистов и ПВО. Студентки обучаются на курсах медицинских сестер и сандружинниц. По ночам студенты дежурят на крыше университета, обезвреживая зажигательные бомбы.

Значительно расширена научная работа, имеющая оборонное значение. Временно сокращаются сроки обучения. В связи с сокращением сроков обучения первый военный учебный год начался на месяц раньше, и на 28 часов увеличилась недельная нагрузка. Сократились каникулы: летние – на месяц, зимние – на неделю. Временно отменялись государственные экзамены и прием в аспирантуру.

Немцы приближались к Москве. 29 октября на университет на Моховой улице была сброшена бомба. Взрывом сорвана крыша здания библиотеки, выбиты окна и двери, разрушены стены в вестибюле и университетская ограда вместе с памятником М.В.Ломоносову.

Университет эвакуируется в Ашхабад, где студенты постоянно привлекаются к различным работам. Успеваемость падает – 48 % студентов к концу учебного года имели академическую задолженность. После сессии студенты вместе со всем коллективом университета отказались от каникул и отдыха, все лето работали на трудовом фронте. Заработок был передан в фонд обороны.

В Ашхабаде университету не хватало оборудования, связи с крупными научно-культурными центрами. Быт сотрудников не устроен, и не все ученые смогли вынести жару – некоторых она убила. По просьбе Ученого совета университет реэвакуирован в Свердловск, имеющий мощную промышленность.

В апреле 1943 г. после победы под Сталинградом правительство вынесло решение о возвращении университета в Москву. Уровень успеваемости сразу же вырастает до 87 %.

15 сентября 1943 г. принято постановление Совнаркома СССР об освобождении студентов от призыва в армию, о размерах и порядке назначения стипендий в вузах и техникумах.

С целью ознакомления научной общественности с достижениями ученых университета в апреле 1944 организовываются Ломоносовские чтения, которые далее станут традиционно ежегодными.

За военные годы ученые университета осуществили более 3 тысяч военно-экономических научных разработок. Они осваивали месторождения стратегического сырья, совершенствовали самолето– и судостроение, взрывчатые вещества, методики артиллерийской стрельбы, медицинскую практику и т. д.

Всего на фронтах Отечественной войны сражалось более 5 тысяч университетских питомцев. Свыше тысячи из них награждены в годы войны орденами и медалями. Более половины ушедших на войну студентов и преподавателей не вернулись с нее. В их честь рядом с І учебным корпусом на Воробьевых горах открыт памятный знак и зажжен Вечный огонь Славы.

В 1945 году все факультеты снова переведены на пятилетний срок обучения. Количество факультетов за военных четыре года увеличилось с 7 до 12, количество кафедр – с 81 до 151, лабораторий – с 64 до 101, преподавателей – с 600 до 2 тысяч человек. За годы войны университетом выпущено более 3000 специалистов. Часть из них поехала работать в школы районов, освобожденных от немецко-фашистской оккупации…»

Гляжу на часы – за полночь уже. Но отдохнувший, выспавшийся, я продолжаю читать:

«С увеличением числа факультетов и студентов университету стало не хватать учебных корпусов и общежитий. Война с фашистами была выиграна, но нужно было восстанавливать и далее развивать страну. К тому же началась „холодная война”. Страна нуждалась в передовом оружии, в передовой технике, в передовой науке. В 1946 году после нескольких „профилактических” бесед группа известных ученых МГУ обратилась с письмом к И.В.Сталину, в котором говорилось: „Для коренного улучшения условий работы Московского университета назрела острая необходимость разработки перспективного плана развития университета, для чего совершенно неотложным делом является строительство новых учебных корпусов университета и закрепление для этой цели постоянных земельных участков”.

Сталин, разумеется, был „за”…»

Я прислушался – из-за внешней двери доносились подозрительные звуки. Как будто кто-то стоит под ней и пытается потихоньку ее открыть, подобрать ключи к замку.

Я отложил книгу. Встал. Выключил свет и на цыпочках вышел в прихожую. В темноте нашел давно приготовленный мешок, которым собирался ловить черного аспиранта. Войдет сейчас, и я надену на него сверху, покрою всего от головы до пят. Раз, и противник связан по руками и ногам, деморализован. Можно, конечно, будет еще пару тумаков ему отвесить, если буйствовать там в мешке начнет. Да, если потребуется, то за мной не заржавеет.

Ключ в замке провернулся. Дверь тихонько раскрылась. В прихожую вскользнула тень. Я тут же накинул на нее мешок. Раздался дикий визг. Тумаков давать не пришлось. Мешок вместе с содержимым упал на пол как подкошенный.

Я включил свет. Из мешка торчали такие знакомые джинсо-ноги. Зоя-Зая… Я тут же стянул с нее мешок. Она, конечно, была перепугана и даже сказать ничего не могла. Просто сидела на полу у открытой двери.