Мэри Стюарт - Это странное волшебство

Полиция тоже присутствовала. На противоположном конце комнаты около двери сидел инспектор (не знаю, как у греков называется эта должность) из Корфу, который расследовал смерть Янни. Это мощный седой человек с густыми усами и черными умными глазами. Он как-то не очень аккуратно выглядел, очевидно одевался в спешке. Несмотря на спокойное лицо и твердый взгляд, он явно не был уверен в том, что делает, и плохо себя чувствовал.

Годфри говорил спокойным и слишком мне знакомым голосом. «Как угодно, мистер Пападопулос. Но предупреждаю, что то, что произошло в моем эллинге, и тот факт, что эти молодые люди вломились в мое жилище, я не собираюсь оставлять без последствий. Что касается девушки, я не совсем понял, в каких действиях по отношению к ней меня обвиняют, но дал вам полный отчет о своих движениях сегодня днем и уверен, что вы найдете достаточно количество людей, подтверждающих мои показания».

«Мы заинтересованы в ваших движениях ночью. – Голос у Макса был очень грубый, он явно с трудом держал себя в руках. – Для начала, что случилось с вашим лицом?»

«Несчастный случай с гиком».

«Еще один? Вас не удивляет, что так распространились эти несчастные случаи? Как это случилось?»

«Вы яхтсмен?»

«Нет».

«Тогда не задавайте глупых вопросов. Вы свой шанс уже использовали, черт побери. Права задавать мне вопросы у вас не больше, чем набрасываться на меня, вламываться сюда и обыскивать дом. Если бы вы не позвонили в полицию, я наверняка сделал бы это сам. Поговорим о ваших методах попозже».

Пападопулос мрачно сказал: «Если позволите, Макс. Итак, мистер Мэннинг, вы сообщили нам, что не видели мисс Люси Веринг после семи часов вечера вчерашнего дня, когда отвезли ее домой?»

«Именно так. – С инспектором он разговаривал терпеливо вежливо. Идеально играл роль. Демонстрировал неприязнь к Максу и бешенство по поводу его действий, утомление, а относительно меня – удивление я слабое беспокойство. – Я доставил ее домой перед обедом. Сам собирался опять уезжать».

«И с тех пор ее не видели?»

«Сколько я должен… Извините, инспектор, я немного устал. Нет, с тех пор я ее не видел».

«Вы дали нам отчет о своих движениях после того, как привезли мисс Веринг домой. Когда вы пришли в эллинг, вы обнаружили, что он заперт и, насколько вам известно, там никого не было?»

«Именно так».

«Ничто не указывало на то, что кто-то – мисс Веринг либо кто-то еще – заходил туда и удалился?»

Мне показалось, что Годфри задумался, но он, должно быть, был твердо убежден, что утопил меня бесследно. «Нет».

«Вы слышали, что сказала девушка?»

«Миранда? – Годфри теперь говорил с легким осуждением. – Она может сказать все, что угодно. Помешана на брате и изобретет любую сказку, только бы у меня были неприятности. Бог знает почему мальчик родил такую странную идею, или кто ему ее внушил. Никогда в жизни не был так счастлив, как сегодня, когда увидел его живым».

Спиро сказал что-то по-гречески, короткую, грубо звучавшую фразу, так что сестра его засмущалась. А потом он перевел: «Плевать». – А потом и проиллюстрировал это действием.

«Спиро», – сказал строго Макс, Годфри посмотрел на инспектора и засмеялся. «Сатана делает выговор грешнику. Правда, это всегда очень забавно, вам не кажется?»

«Извините, – сказал Пападопулос. – Спиро, держи себя в руках, или тебе придется уйти. Давайте вернемся несколько назад, мистер Мэннинг. Простите, не слишком хорошо говорю по-английски. Про сатану я не понял. Что вы хотели сказать?»

«Я говорил, что в чем бы Миранда меня ни обвиняла, факт остается фактом. Она не видела, как мисс Люси Веринг входила в эллинг или подходила к моей яхте. Ничто не свидетельствует о том, что она это сделала».

«Нет. Хорошо, мистер Мэннинг. Оставим это на время… Да, Макс, понимаю, но мы ничего больше не можем сделать до того, как Петрос доложит о результатах обыска в эллинге. Когда мистер Гэйл встретил вас по возвращении и обвинил…»

«И напал на меня, вы хотите сказать».

«Как угодно. Когда он спросил вас, где вы были, вы ответили, что это была „нормальная поездка“. Что вы под этим подразумеваете? Возможно, рыбную ловлю?»

Адони сказал невыразительно: «Камеры были в рубке».

«Значит, вы фотографировали, мистер Мэннинг? Можно поинтересоваться, где?»

Недолгое молчание. Годфри отхлебнул виски, посмотрел в стакан, потом поднял глаза, посмотрел на полицейского и улыбнулся, будто пожал плечами. «Вижу, придется раскалываться. Никогда не думал, что вы до меня доберетесь. Если бы не это недоразумение с девушкой, сомневаюсь, что вам бы удалось. Или вам настучали?»

Выражение лица инспектора не изменилось, но Макс напрягся, а Адони вытаращил глаза. Капитуляция, когда они даже еще не схватились за пистолет?

«Очень прошу, – сказал Пападопулос. – Я не понимаю. Если бы вы использовали более простые выражения…»

«Он имеет в виду, – сказал Адони, – что вам о нем рассказали, и он хочет признаться».

«Не имел в виду ничего подобного. Держи свой красивый ротик закрытым, если можешь. Это для мужчин». Годфри даже не взглянул на него, будто отмахнулся от комара. Адони смотрел спокойно, но у меня даже сердце подпрыгнуло. Я подумала: «Вот тут ты ошибся, Годфри…»

«Пожалуйста, – произнес Пападопулос. – Не будем терять времени. Итак, мистер Мэннинг?»

Годфри откинулся назад, совершенно спокойный. «Поскольку ваши люди обыскивают яхту, нет никакого смысла притворяться, что я фотографировал, не так ли? Достаточно посмотреть на камеру… Нет, если говорить чистую правду, у меня были дела на другой стороне».

В комнате и до того было тихо, а теперь стало еще тише. Я подумала, что не может же он просто так признаться… Почему? Ну почему? А потом поняла. Миранда рассказала полиции, что знала. Годфри понял, что она была со мной на берегу. Думаю, пещеру и свертки в разговоре с ним еще не упоминали, но он мог догадаться, что она видела то же, что и я, и, должно быть, рассказала полицейским. Более того, обыскивали яхту, и если констебль хоть что-то соображает, он найдет тайник под полом. Годфри наверняка собирался дать самое безобидное объяснение до того, как что-нибудь найдут.

«Где на другой стороне?»

«В Албании».

«А какие дела?»

«Назовем это импортом?»

«Как это назвать, не важно. Это-то я понял. Значит, вы это признаете?»

Годфри нетерпеливо шевельнулся. «Уже признал. Наверняка вы не будете притворяться, что не знаете, что вокруг происходит? Вы, конечно, закрыли глаза на то, как был убит Янни Зулас, но, между нами…»

«Янни Зулас? – Пападопулос быстро взглянул на Макса. Годфри опускал заранее все паруса, в которые еще только собирался подуть ветер.

«Вижу, вы меня понимаете. Я так и думал».

«Вы знаете о смерти Зуласа что-то, что не рассказали полиции?»