Джайлс Блант - Сезон мошкары

— Ни одного и ни парочки.

— О, мистер Филберт, вы все время отпускаете шпильки в мой адрес.

Чин опять присел рядом с клеткой.

— Да, здесь имеются Calliphoridae и Sarcophagidae еще в стадии куколки. Удивительно, как разница в несколько градусов может изменить всю картину. Впрочем, зима — это совершенно другое дело.

— До снега, после снега, — подхватил Филберт, — выше нуля, ниже нуля — тут уж совсем впору запутаться.

Кардиналу и самому случалось иметь дело с трупами, найденными зимой, но сейчас он не хотел вдаваться в подробности. Не пора ли отправиться в лабораторию и перейти непосредственно к делу?

Чин провел их мимо еще двух клеток с дохлыми крысами, комментируя картину, как это делают музейные гиды. Наконец они очутились в лаборатории, и Чин снял с полки какую-то папку. Пролистав ее с начала до конца, он извлек оттуда несколько компьютерных распечаток и углубился в них.

— Вот, пожалуйста. Труп ваш пролежал не меньше трехсот двенадцати и не больше трехсот тридцати шести часов.

— Четырнадцать дней, — подсчитал Кардинал. — Но это вы нам сказали и в прошлый раз.

— Ну а теперь это установлено совершенно точно, так что может использоваться в суде. В разновидностях насекомых мы теперь не сомневаемся, так как дали им возможность вызреть. Уверен, что мистер Филберт будет рад свидетельствовать для вас в суде. Вряд ли у него найдутся другие дела.

— О, конечно, лишь томительные часы одиноких прогулок, — сказал Филберт. — Почему бы вам не продемонстрировать факты?

Чин повернул в их сторону монитор, и на экране высветилось изображение.

— Последовательные стадии, — сказал Чин. — Все стадии развития членистоногих мы вносим в наши базы данных.

— Имеется в виду, — сказал Филберт, — что вношу их я, он же лишь получает за это аплодисменты.

— Мистер Филберт — вовсе не ученый. Он сбежал из сумасшедшего дома, и я был бы вам крайне признателен, если б вы забрали его у меня, когда будете уезжать. — Чин набрал что-то на клавиатуре, и изображение поменяло цвет, потом слева появился список, а экран заполнили цифры.

— Слева мы вводим данные обнаруженных нами Calliphoridae, Cynomyopsis, Staphylinidae и прочих. У каждого из них имеется свое время яйцекладки, окукливания, свое время развития. Вы вводите в компьютер все эти данные, отмечаете стадии развития, а далее и компьютер вам по существу не нужен. Вы лишь суммируете количество дней. Единственная цифра, объясняющая нам возможность нахождения этих существ в одном месте и в одно и то же время, это…

Чин нажал кнопку «Ввод», и экран высветил цифры.

— От трехсот двенадцати часов до трехсот тридцати шести, — сказал Кардинал. — Весьма наглядно.

— Против науки не попрешь. — Чин поднял на них взгляд и улыбнулся. — Даже Филберт это понимает.

— Да что там я, — сказал Филберт, — ничтожный прихвостень, и больше ничего.

Арсено вытащил два пузырька и передал их доктору Чину.

— А вот другое мертвое тело, — сказал он. — Можете что-нибудь сказать, исходя из этого?

— Ну, здесь в основном яйца. Куколок почти нет. Труп свежий, не так ли?

— Правильно.

Доктор Чин, постучав по пузырьку, извлек из него одно яичко и сунул его под микроскоп. — Phorma regina — ну, это встречается где угодно. — Он подсунул под микроскоп еще одно яичко. — Lucilia illustris, — сказал он, поправляя фокус. — Зеленая муха. Любит открытые сухие места.

— Подходит к нашему случаю, — сказал Кардинал.

Доктор Чин положил под микроскоп еще одно яичко и стал вертеть взад-виеред колесико.

— Phaenicia sericata. Известная также как овечья муха. Обитает на ярком солнце. Появляется рано. В первую очередь — на озерах. В открытых солнечных местах. Я бы сказал, что в данном случае с момента смерти прошло часов двенадцать-четырнадцать.

— Тело так и выглядит, — сказал Арсено.

— Но в первом случае названных разновидностей вы не обнаружили, — сказал Кардинал.

— Да уж. Первая жертва лежала за водопадом и находилась там две недели. Подобных насекомых при таких обстоятельствах ожидать не приходится. И наоборот. На свежем трупе мы не найдем Суnomyopsis cadavarina. Но не понимаю, зачем было обращаться ко мне по поводу второго трупа. По содержимому желудка и температуре тела эксперт совершенно правильно установил время смерти.

— Во втором случае мы нашли еще кое-что, — сказал Кардинал. — Арсено это нашел.

Арсено протянул еще один пузырек. Чин поднес его к свету.

— Частичка куколки?

— Она была совершенно отдельно. Находилась футах в восьми от тела.

— В восьми футах? — Открыв пузырек, Чин вытащил чешуйку и положил ее на стеклышко. — Бывает, что личинки оказываются довольно далеко от тела, — сказал он. — Но эта разновидность прыгучестью не отличается. И воды вблизи второго трупа тоже ведь не было, не так ли?

— Верно. Ни озера, ни ручья ближе чем на милю вокруг.

— Это частичка куколки Cynomyopsis на третьей стадии. На первом трупе этой разновидности было много, но на втором насекомых старше первой стадии мы не найдем. Труп не такой старый, чтоб привлекать myopsis. Частичка эта ко второму трупу не может иметь отношения.

— Есть! — И Арсено в знак победы поднял согнутую в локте руку.

— Спокойно, — сказал Кардинал. — Если я вас правильно понял, частичка эта не могла соскочить со второго трупа, верно?

— Верно.

— Тогда непонятно, каким образом кто-то мог перенести ее с первого трупа.

— Не обязательно с него, — возразил Чин. — Она могла быть перенесена с чего угодно. С любого гниющего тела — мертвого животного, например. Перенести мог охотник, турист, кто угодно.

— Какое разочарование! — воскликнул Арсено. — Вы хотите сказать, что находка моя ничего не значит?

— Она может значить очень много, — сказал Чин, — но с помощью энтомологии доказать это я не могу.

— Вот уж попал пальцем в небо, — посетовал Арсено. — А я-то думал, что это важно.

— Можно мне это поисследовать? — спросил Филберт. — Подержать у себя день-другой?

— Зачем? — спросил Чин. — Список разновидностей составлен.

— Разрешите мне это подержать, и, может быть, я сумею быть чем-то полезен.

— Возможно, это и не бог весть что, — сказал Арсено, — но все-таки какое-никакое, а доказательство. Я оформлю акт передачи, а вы распишетесь, после чего мне надо посмотреть холодильник, в который вы собираетесь его поместить.

Вскоре Кардинал и Арсено покинули лабораторию. По пути к машине Арсено сказал:

— Как ты считаешь, мог какой-нибудь случайный человек, турист, занести личинку на наше место преступления?

— Маловероятно, — сказал Кардинал. — Возможно, но маловероятно.

— Говорят, убийцы возвращаются на место преступления. Может, он за чем-нибудь вернулся, оставил там что-нибудь, забыл. В случае с Вомбатом и всей этой расчлененкой убийца мог, черт возьми, вернуться за какими-нибудь недостающими частями тела.