Шарль Эксбрайа - Опять вы, Иможен

Констебль Тайлер мирно проспал всю ночь, а утром, усевшись на полицейский мотоцикл, поехал сменить на дежурстве своего шефа Арчибальда Мак-Клостоу. Человек недалекий и простодушный, констебль даже не заметил смущенного вида обитателей колледжа. К огромному удивлению Тайлера, его проводили на кухню, где он и обнаружил сержанта. Взгляд Арчибальда выражал смертную муку, веки покраснели, а подбородок покрывал густой слой мази.

- А-а-а... это вы, Сэм... - пробормотал сержант.

Сам не зная почему, Тайлер почувствовал, что у него сжалось сердце. Этот тусклый, смиренный голос даже отдаленно не походил на привычный рык его шефа. Даром что Мак-Клостоу втемяшилось во что бы то ни стало научить его играть в шахматы, Сэмюель всегда относился к нему по-дружески.

- Шеф... что-нибудь неладно?

В глазах Арчибальда констебль увидел целый мир несправедливых обид и незаслуженных страданий.

- Да все неладно, Сэм... Сегодня ночью я чуть не погиб, спасая человека от смертельной опасности... Это едва не стоило мне бороды...

Констебль окончательно растерялся.

- Бороды, шеф?

- Не знаю, каким чудом она выдержала такой зверский натиск... и как ее не оторвали вместе с кожей...

- Но кто же...

- КТО?

Арчибальд медленно встал и навис над констеблем, словно живое воплощение оскорбленной справедливости, обманутой добродетели и попранной чести, так что пораженный Тайлер отшатнулся.

- Кто? И вы еще смеете спрашивать, Сэмюель?

Тут констебля наконец осенило.

- Шеф! - в отчаянии завопил он. - Надеюсь, вы не хотите сказать, будто это...

- А кто же еще, Тайлер? Кто, как не эта фурия, очевидно поклявшаяся самому дьяволу отправить меня на старости лет в сумасшедший дом? Кто, если не гнусная Иможен Мак-Картри, которая вцепилась в меня, как гарпия, и не перестает терзать ни на минуту? Послушайте, Тайлер, на сей раз решено: я прикончу ее, а потом наложу на себя руки!

- Шеф, вы не имеете права...

- Не говорите мне о правах, Сэм, я уже за гранью всего этого! Не могу больше... Любому терпению есть предел... А меня одно упоминание о ней доводит до истерики...

- Но скажите, шеф, почему мисс Иможен так отвратительно с вами обошлась?

- Потому что я спасал ей жизнь!

Мак-Клостоу подробно рассказал констеблю о ночных приключениях, которые, по его мнению, погубили репутацию сержанта полиции Ее Величества и нанесли серьезный урон его бороде.

- Кто-то из нас двоих явно спятил - либо я, либо эта женщина! - мрачно подытожил он. - И чтобы выяснить это раз и навсегда, я должен ее прикончить! Как только увижу - возьму и без всяких там предупреждений выпущу в брюхо весь магазин! Ну а уж потом послушаю объяснения!

- У вас нет оружия, шеф!

- Я прихватил с собой револьвер, Сэм.

- Но это же запрещено!

- Говорю вам, мне уже не до правил и уставов!

И, дабы показать незыблемость своего решения, Мак-Клостоу принялся тщательно разбирать и протирать револьвер. Щелкая курком, он с такой дикой радостью стиснул зубы и так блаженно улыбнулся, что, даже не кончая Оксфорда или Кембриджа, любой бы сообразил: сержант представил, как стреляет в Иможен Мак-Картри. У честного Тайлера застрял комок в горле. Эта хладнокровная подготовка к бойне и пугала, и возмущала его простую душу. Сэмюель не желал Иможен смерти, ибо для него это означало бы убийство самой юности, и не представлял, как поведет в тюрьму собственного шефа. С точки зрения констебля, это было бы ужасным кощунством. Иможен Мак-Картри спасло только то, что, когда она вошла на кухню, сержант еще не успел собрать револьвер.

- Ну, Сэм, как дела? Все в порядке? - весело спросила она. - Я счастлива вас видеть, Арчи, тем более что уже довольно давно ищу...

Легенды рассказывают, что путешественники баснословных времен, забредавшие на край света, порой встречали неких дам по фамилии Горгона, и если злая судьба сталкивала их с Медузой - самой страшной из сестер, то застывали на месте, не в силах удрать от неминуемой гибели. Но, сколько бы глубоко ни было описанное в легендах оцепенение, вряд ли оно отличалось от полного паралича, в который повергло Арчибальда Мак-Клостоу неожиданное появление Иможен Мак-Картри. А шотландка, не подозревая о чуть не разыгравшейся драме, продолжала:

- Арчи, сегодня ночью я вела себя ужасно глупо, но меня слишком крепко придушили, и я просто не узнала вас... А потом выяснилось, что я обязана вам жизнью... Теперь вы станете для меня братом... Я принимаю вас в клан Мак-Грегоров!

И в доказательство самых благородных намерений Иможен, склонившись над сержантом, нежно облобызала его в обе щеки.

- Ну и колючая у вас борода, Арчи! - кокетливо заметила она. - Кажется, будто целуешь медвежонка...

Прямое напоминание о бороде, так жестоко пострадавшей от той же мисс Мак-Картри, вернуло сержанту способность соображать. Он вскочил, довольно грубо оттолкнул Иможен и разразился истерическими воплями:

- Она меня поцеловала!.. Иможен Мак-Картри меня поцеловала!..

Потом он закружил по кухне, как больная вертячкой овца, прыгнул на один стул, с него - на другой и, распахнув дверь, выскочил прямо в парк, где до полусмерти напугал стайку девушек, разучивавших фигуры джиги. Да и как не испугаться, если перед вами внезапно вырастает какой-то огромный бородач и принимается сыпать проклятиями, каких отродясь никто не слыхал в учебном заведении, а потом галопом мчится куда-то в глубину парка?

Иможен, не веря своим глазам, так и осталась на кухне.

- Скажите честно, Сэм, неужели это мой поцелуй привел его в такое состояние? - ошарашенно спросила она Тайлера.

Констебль ткнул пальцем в разложенные на столе части револьвера.

- Вы чудом избежали смерти, мисс...

- Что? Вы хотите сказать, будто Арчи... Но почему? Что я ему сделала?

Мисс Мак-Картри не понимала, с чего вдруг столько людей возжаждали отправить ее в мир иной. Чего им надо? Ведь, в конце-то концов, Иможен добивается лишь справедливости... Мак-Клостоу, Мак-Дугал, не говоря уж об убийце, шастающем по колледжу... Шотландка не привыкла сидеть сложа руки и спокойно ждать, пока ей свернут шею, она давно знала, что лучшая защита это нападение, а потому решила сходить к Морин Мак-Фаддн и при случае прямо сказать, что считает ее убийцей двух преподавателей и советует поскорее самой во всем признаться, если хочет хоть немного облегчить свою участь. Повторяя про себя пылкую обвинительную речь, мисс Мак-Картри постучала в дверь учительницы французского языка.

Морин сидела в кресле-качалке и читала. Узнав Иможен, она с улыбкой пригласила ее в комнату. Героине Каллендера мисс Мак-Фаддн показалась еще очаровательнее, чем обычно, но с такого рода слабостями следовало бороться.

- Прошу прощения, мисс Мак-Фаддн, я побеспокоила вас...