Эллери Куин - Последнее дело Друри Лейна

— Послушайте, доктор Седлар, — сказал Тамм. — Похоже, что дело завершено, но будь я проклят, если хоть что-то понял. Нам стали известны факты, касающиеся вас и вашего брата, и нам было бы интересно узнать всю правду. Не вижу причин скрывать ее.

Доктор Седлар вздохнул.

— Полагаю, вы правы. Я все вам расскажу. — Он прикрыл глаза. Его голос звучал очень слабо. — И вы, и пресса сыграли не последнюю роль в том, что я принял решение скрыть истинную дату прибытия в Соединенные Штаты. Я прибыл сюда втайне, в надежде предупредить бесчестный поступок моего брата… Здесь слишком много людей, — неожиданно резко бросил он.

— Не беспокойтесь, доктор, — ответил Роу. — Мы все принимаем участие в этом деле. И поскольку Донахью тоже…

— Я глух, нем и слеп, — ухмыльнулся ирландец.

Англичанин неохотно поведал свою историю.

Несколько лет назад, когда Вильям Седлар работал в Англии с коллекционерами редких книг; он подружился с сэром Джоном Хэмфри-Бондом, известным библиофилом. Вильям способствовал заключению сделки, по условиям которой Сэмьюэл Саксон становился обладателем «Страстного пилигрима», изданного Джэггардом в 1599 году и принадлежавшего сэру Джону.

Несколько месяцев спустя Вильям, работая в библиотеке сэра Джона, совершенно случайно наткнулся на неизвестный манускрипт, датированный 1758 годом, и, пролистав его, узнал о существовании письма, написанного и подписанного рукой Шекспира. Неизвестный автор утверждал, что в этом письме содержится странный секрет, и поэтому оно было спрятано в переплете первого издания «Страстного пилигрима». Вильям выяснил, что сэр Джон никогда не читал этот манускрипт и продал книгу, не подозревая о ее содержимом. Вильям рассказал обо всем своему брату Гэмнету, хранителю Кенсингтонского музея, и показал ему манускрипт.

Гэмнет высмеял брата, назвав все это выдумками. Но Вильям грезил о документе, имеющем неизмеримую историческую, литературную и материальную ценность. Он решил отправиться на его поиски, несмотря на то, что до нашего времени дошло лишь три экземпляра первого издания «Страстного пилигрима».

После трехлетних поисков он убедился в том, что два экземпляра не содержат упомянутого автографа. Преследуемый полицией Вильям покинул Францию и отплыл а Соединенные Штаты. В Америке он решил проверить последний, третий экземпляр, который он, по иронии судьбы, сам помог продать Сэмьюэлу Саксону. Перед отъездом из Бордо он обо всем написал своему брату.

— Когда я узнал о нападении на Гревиля, — продолжал доктор Седлар, — то понял, что поиски документа превратились для моего брата в навязчивую идею. К счастью, незадолго до этого я получил приглашение мистера Джеймса Уайта приехать в Нью-Йорк и решил воспользоваться представившейся мне возможностью разыскать Вильяма и предотвратить еще одно преступление. По прибытии в Нью-Йорк я дал объявление в одной из газет.

Вильям немедленно связался со мной и пришел в дешевый отель, где я остановился под вымышленным именем.

Брат рассказал мне, что снял дом в Вестчестере, назвавшись доктором Алесом, и напал на след экземпляра Саксона, но удача отвернулась от него, поскольку книга, среди прочих, по завещанию старика, отошла Британскому музею. Он также рассказал о том, как нанял воришку по имени Вилла, чтобы тот прокрался в особняк Саксона и украл книгу. Но Вилла все испортил, украв никчемную подделку, и Вильям анонимно вернул ее. Дрожа от нетерпения, он сообщил, что музей закрылся на реставрацию, но ему обязательно надо туда проникнуть. Я видел, что алчность сводила моего брата с ума, и попытался разубедить его. Ситуация была отчаянной еще и потому, что я сам собирался вскоре стать хранителем этого музея. Но Вильям был непреклонен, и наш первый разговор ни к чему не привел.

— Полагаю, это вы, — медленно сказал Лейн, — посетили вашего братца под покровом ночи. Мы знаем об этом от слуги.

— Да, но из этой затеи тоже ничего не получилось.

Когда я обнаружил, что Джэггард украден, то ужаснулся и испугался. Разумеется, я сразу понял, что человеком в синей шляпе был Вильям. Конечно же, я не мог никому об этом сказать. Той же ночью Вильям связался со мной и, ликуя, сообщил, что, несмотря на все опасения, нашел документ в переплете книги и за ненадобностью отправил Джэггарда обратно в музей. И поскольку, в конце концов, он не был мелким воришкой, то оставил свой собственный экземпляр второго издания «Страстного пилигрима» взамен украденного для успокоения совести и для того, чтобы кража не сразу обнаружилась.

— А ваше заточение? — спросил Тамм. — Как это случилось?

Доктор Седлар прикусил губу.

— Никогда бы не подумал, что Вильям зайдет так далеко. Он захватил меня врасплох. Подумать только — собственный брат!.. Я получил от него по почте письмо, в котором он назначил мне встречу близ Территауна, однако не в своем доме, а по соседству. Конечно, это было странно, но в мою душу не закрались подозрения, поскольку я верил своему брату… В воскресенье утром я отправился к месту встречи… Мне больно, больно, джентльмены…

— Он напал на вас? — резко спросил Боллинг.

— Да. — Его губы дрожали. — Фактически он похитил меня — родного брата! Связал, заткнул кляпом рот и запер в этой вонючей дыре… Остальное вам известно.

— Но зачем он сделал это?! — удивился Тамм. — Не вижу никакого смысла.

Седлар пожал худыми плечами.

— Полагаю, я представлял для него угрозу. Он боялся, что я его выдам. Наверное, потому и решил убрать меня с дороги, пока ему не удастся выбраться с документом из страны.

— Мы нашли ваш монокль в доме Алеса, где было совершено убийство, сурово сказал Тамм. — Объясните, как это могло случиться?

— Мой монокль? Ах, да. — Англичанин слабо махнул рукой, — В прессе упоминалось об этом. Я не могу найти объяснение. Должно быть, Вильям взял его у меня, когда… Он сказал, что ему необходимо вернуться в дом, чтобы забрать документ. Может быть, Вильям вступил в схватку с убийцей, и монокль выпал из кармана во время драки? Без сомнения, брата убили из-за документа.

— Получается, что сейчас документ находится в руках убийцы вашего брата?

— Вероятно.

Ненадолго наступила тишина, прерываемая лишь храпом Донахью. Пэтиенс и Роу переглянулись и склонились над кроватью англичанина, — А как же секрет? — взмолился Роу.

— Вы не могли это просто так оставить! — добавила Пэтиенс.

Человек на койке мягко улыбнулся.

— Так вы тоже хотите знать? — ответил он. — Предположим, я скажу вам, что этот секрет касается… смерти Вильяма Шекспира!

— Смерти Шекспира! — прохрипел Роу.

— Но как может человек писать о своей смерти? — изумилась Пэтиенс, Весьма уместный вопрос, — хихикнул англичанин и заерзал на постели. — От чего умер Шекспир?