Стенли Эллин - Двенадцатая статуя

– Конечно, пока все живы, – сказала Бетти. – Бедный Сай. В один прекрасный день он убьет Алекса. Вот бы посмотреть эту сцену!

Чинечитта – Голливуд в окрестностях Рима, где Файл снимал почти все свои фильмы. Но когда Мел позвонил ему, предложив встретиться там, тот наотрез отказался: картина будет сниматься в нескольких милях к югу от Рима, сразу за Форте-Аппиа, на виа Аппиа Антика, старой Аппиевой дороге.

Это соглашение, судя по рассказу Файла, было одной из его типичных манипуляций. Компания “Пан-Италиа продакшнз” разместила здесь декорации для постановки грандиозного фильма о святом Павле, и, когда фильм был закончен, Файл за гроши снял в аренду площадь, декорации и прочее с условием, что после завершения съемок все приведет в порядок.

То, что декорации могли совершенно не подойти к сценарию, который купил Файл, тоже за гроши, совершенно его не волновало. Они имели отношение к истории Рима, и этого было достаточно.

В какой-то степени именно такие нюансы работы у Файла часто привлекали Мела, так же как и приводили в бешенство. Обычно сценарий, декорации и прочий реквизит сочетались друг с другом, как классический четырехугольный колышек и круглая дырка, и он находил особое удовольствие, пытаясь составить из них единое целое. Когда дело касается Александра Файла, часто повторял про себя Мел, необходимость становится матерью изобретения.

На следующий день они с Бетти взяли напрокат машину и отправились к месту съемки, посмотреть, что можно изобрести из того, что “Пан-Италиа” оставила для них. Они проехали в направлении Порто-Сан-Себастьяно, мимо катакомб, по узкой старой римской дороге, пролегающей среди пышной зелени, и наконец добрались до некоего сооружения, изображающего Форум времен Цезаря, которое возвышалось на лугу в полумиле от дороги. За ним находились различные службы, лабиринт зданий, окружающих постройку размером с небольшой авиационный ангар, очевидно, там производилось озвучивание фильма.

Все это было обнесено проволочным заграждением высотой в десять футов, у ворот стоял охранник, парень бандитского вида с пистолетом на бедре, который устроил целое представление из проверки документов.

Оказавшись внутри, они без труда нашли штаб Файла, который помещался в ближайшем от ворот здании. Перед ним стояло несколько машин, и среди них – большой открытый “кадиллак” Файла. Единственным признаком жизни на всей съемочной площадке были глухие удары молотка, раздававшиеся из глубины ангара.

Файл ожидал их в своем офисе вместе с Сайрусом, Мак-Аароном, парой итальянских операторов, которых Мел помнил по последнему фильму, помощником директора и старшим осветителем. Сайрус как-то сказал Мелу, что никто из них не знает как следует своего дела – Де Милль не взял бы их даже в уборщики, – но они стоили дешево и понимали по-английски, а больше от них ничего не требовалось.

Мел обнаружил, что церемония начала работы у Файла нисколько не изменилась со временем.

– Хорошо, хорошо, давай посмотрим, – сказал ему Файл без всяких предисловий и, когда Мел вручил ему свой текст, невнимательно прочел его и сказал:

– Ладно, это подойдет. Когда у тебя будет готов какой-нибудь материал, чтобы начать съемку?

– Примерно через неделю.

– Еще чего! Сегодня пятница. В понедельник утром Ванда и остальные актеры, занятые в главных ролях, явятся сюда рано утром вместе с кучей статистов для массовки. Значит, в понедельник утром, к восьми, ты будешь здесь с материалом, достаточным, чтобы Голдсмит работал пару дней. И приготовь несколько сцен в интерьере на случай, если будет дождь, чтобы никто не сидел без работы и не получал деньги даром.

– Послушай, Алекс, давай выясним кое-что раз и навсегда...

– Давай, сынок. А выясним мы вот что: мне наплевать, как ты там отличился на телевидении. Когда ты работаешь на меня, ты выдаешь материал так же, как всегда. Ты не Эрни Хемингуэй, понятно? Ты ниггер, холодный сапожник, и все, что от тебя требуется, – это забить в ботинок несколько гвоздей, чтобы заказчик не натер себе ногу. И нечего смотреть на меня волком, потому что, если у тебя появится желание устроить скандал или нарушить контракт, я тебя так прижму в суде, что ты в ближайшие пятьдесят лет ни для кого не напишешь ни единого сценария. Понятно?

Мел чувствовал, как воротник душит его, лицо наверняка побагровело от бессильной ярости, грозящей апоплексией. Больше всего его бесило, что все присутствующие смущенно отвели взгляды. Точно так же в тот день за столом все избегали смотреть на Сайруса, когда Файл ставил его на место. Лишь Бетти, нацелив на Файла указательный палец, угрожающе начала:

– Послушайте, Алекс!..

– Не вмешивайтесь! – злобно предупредил ее Файл. – Может, вам и нравится, когда ваш муж играет гения, но мне нет!

Прежде чем Бетти успела нанести ответный удар, Мел предупреждающе качнул головой. В конце концов контракт был подписан, скреплен печатью и вручен адвокату. Теперь уже было поздно что-либо делать.

– Ладно, Алекс, – процедил он. – В понедельник я вобью пару гвоздей в твой ботинок.

– Я так и думал! А теперь пойдем посмотрим на обстановку! – Они гурьбой высыпали под палящее солнце. Файл возглавлял процессию. Мел плелся позади, рядом с Бетти, которая в знак утешения сжимала ему руку. “Пан-Италиа” покрыла эту часть площадки жесткой кожурой асфальта, чтобы не было грязи и пыли, но, хотя еще не наступил полдень, Мел чувствовал, как асфальт плавится у него под ногами. Почти все в Риме закрывают лавочки и соблюдают сиесту в жестокую полуденную жарищу, но у Александра Файла, разумеется, сиеста исключалась.

Рядом с Мелом шагал Сай Голдсмит. Казалось, он изнемогал от жары, вчерашняя краснота сошла с его лица, оно было желтым с красными прожилками, а губы приобрели нездоровую синеву. Но глаза были ясными, с них сошла мутная пелена, а это означало, что Сай по крайней мере временно не прикладывался к бутылке.

– Не переживай! – сказал он. – Алекс не мог не припомнить тебе эти статуи...

– Да? Если бы не контракт, я послал бы его подальше с его фильмом.

Если он думает, что я буду выкладываться ради него...

– Кончай, Мел. В кои-то веки у нас приличный сценарий, хорошие декорации и даже несколько актеров, умеющих работать. Я лично их подбирал.

– Такие, например, как эта Ванда, наша несравненная, великая и прекрасная звезда? Уж мне-то такого не говори, Сай! Какой игры ты ждешь от актрисы, у которой роль записана по-английски в транскрипции?

– Я заставлю ее играть как надо. Только не теряй вкус к работе из-за Алекса, Мел. Ты ни разу еще не подводил нас. Сейчас никак нельзя этого делать.

Мела едва не стошнило от умоляющего тона Сайруса. Мало того, что этот медведь много лет покорно глотал все, чем кормил его Алекс.