Эдвард Эронс - Миссия - Нидерланды

В карих глазах Уайльда, в его жесткой безжалостной усмешке промелькнуло что-то звериное. Дюрелл почувствовал укол ножа в горло и повторил:

- Уберите нож, Уайльд, или вы его потеряете.

- Потеряю? Правда? Понимаете, я влюблен в этот нож. У меня долго были два таких совершенно одинаковых ножа. Если бы вы могли видеть рукоятку, то заметили бы на ней череп и скрещенные кости, - символ старой надежной элиты гестапо. Она инкрустирована серебром и слоновой костью, вот так-то. Нацист, которому принадлежал нож, умер, когда начал бить бедного Мариуса. Мариус никогда не умел постоять за себя. Не слишком ли много я вам рассказываю? Это все, наверное, записывается? Вы что, попытаетесь быстро нас разыскать? Это ничего не даст, приятель. Когда мы получим банковские документы, а вы "Кассандру", сделка будет закончена и мы просто исчезнем.

- Сомневаюсь, что вам удастся уйти с такими деньгами.

- О, и тем не менее мы уйдем, - Он раздраженно вздохнул. - Мы слишком долго ждали... а Мариус не настолько крепок, чтобы сражаться с этим жестоким миром, но достаточно умен, чтобы все превосходно спланировать. Когда появился шанс, он понял, какие тот открывает возможности. Он все предусмотрел.

- Таким образом из вас двоих он - мозговой центр, - заметил Дюрелл.

- Если вам нравится, можете так думать.

- Без него вы просто груда мышц, верно?

Нож у горла Дюрелла слегка шевельнулся.

- Этот нож уже не раз был в деле. Я могу им снова воспользоваться. Вы ведь вполне можете мне не понравиться, старина, до такой степени, что я вас просто убью.

- Я последний раз прошу вас, - сказал Дюрелл, - уберите нож.

Уайльд ухмыльнулся. В этом человеке чувствовалась какая-то звериная жестокость, фанатизм и ощущение крови, пролитой много лет назад.

Дюрелл нырнул и развернулся, уходя от ножа в руке Уайльда. Движение его было мягким и точным. Уайльд засопел и попытался отступить назад, но Сэм подставил ногу и толкнул его, заставив пошатнуться. В тот же миг он болевым приемом вывернул Уайльду руку и нож мелькнул в воздухе. Дюрелл проследил за его полетом, и когда нож коснулся пола, наступил на него.

Лезвие хрустнуло под каблуком.

Наклонившись, он подхватил нож за рукоятку, успев заметить на ней выполненные слоновой костью и драгоценными камнями нацистские символы. Отломившийся кончик лезвия швырнул в корзину для мусора.

- Вы сломали мой нож, - недоверчиво прошептал Уайльд.

- Я не люблю ножи возле моего горла. Даже если это всего лишь шутка. Ведь это была шутка, Уайльд?

- Он так долго служил мне, и я им очень дорожил.

- Тогда вам не следовало обращаться с ним, как с игрушкой.

В карих глазах Уайльда мелькнула какая-то тень, затем он поднял взгляд и улыбаясь пожал плечами. Напряжение и ярость как-то вдруг исчезли из его голоса и он заговорил спокойно и просто.

- Я позвоню вам сегодня вечером в шесть часов. Подготовлю к отправке все, что вы хотите получить. В свою очередь я вас предупреждаю, что я должен найти здесь своего брата Мариуса, живого и невредимого. И документы на десять миллионов долларов. В шесть часов.

- Я буду здесь, - сказал Дюрелл.

Пока Джулиан не вышел из комнаты, он не двигался с места.

Дюрелл медленно досчитал до десяти, затем шагнул в коридор. В холл спускались под руку молодой человек и девушка, размахивая теннисными ракетками. Проходя мимо, они улыбнулись Дюреллу. Никаких признаков Джулиана Уайльда.

На какое-то мгновение он подумал, а не мог ли Уайльд поселиться в одной из соседних комнат. Это был бы весьма разумный шаг. Но тут проходивший мимо юноша сказал по-английски с сильным акцентом:

- Вы ищете своего приятеля, сэр? Он только что сбежал вниз по лестнице, и ужасно спешил.

- Спасибо.

Сэм кинулся по широкой деревянной лестнице вниз в холл. Возможно, его действия были не слишком разумны, но существовала небольшая вероятность, что он сможет сесть Джулиану Уайльду на хвост и тот приведет его в какое-то важное место. То, что он может привести в ярость и без того взбешенного человека, давало шанс, которым следовало воспользоваться.

Когда Дюрелл скатился по лестнице, Уайльд миновал парадный выход отеля "Гундерхоф". За узким тротуаром и береговой полосой ослепительно сверкало море. Мимо низких островов, расположенных неподалеку от берега, проносились накрененные под ветром паруса. Уайльд повернул налево, с кошачьей грацией скользя среди шезлонгов и сваленных в кучу велосипедов и не оглядываясь назад. Дорога, выгнутая дугой по дамбе, вела к красным крышам и пристаням деревушки Амшеллиг, расположенной в четверти мили. На дороге было множество гуляющих и велосипедистов, и Дюрелл, позволив расстоянию между ними увеличиться, спокойным шагом последовал за Уайльдом.

Ему казалось, что его короткое сообщение даст достаточно информации для инспектора Флааса и О'Кифи. До сих пор никто, кроме Пита, не упоминал имени Мариуса Уайльда. А Джулиан Уайльд пришел в ярость из-за того, что его брат исчез. У Дюрелла не было ни малейшего представления, что все это может значить, если не считать того, что Джулиан в результате безжалостно усилил нажим. С этим следовало что-то делать, и быстро.

Он жалел, что не удалось чуть подольше задержать этого человека. Слишком много вопросов осталось без ответа. Были Джулиан с братом единственными участниками заговора "Кассандры"? Или существовали и другие? Возможно, Уайльды были всего лишь агентами и посыльными; но тут Дюрелл не мог определиться. Казалось, что Джулиан Уайльд сам себе хозяин, и только время сможет ответить на вопрос, не скрываются ли в тени и другие.

Судя по всему, Джулиан Уайльд не замечал слежки. Он быстро шел к побережью Северного моря, ни разу не оглянувшись назад. Дюрелл проверил ситуацию позади себя, чтобы убедиться, не проистекает ли самоуверенность Уайльда из того, что кто-то прикрывает его отступление; однако не смог обнаружить ничего подозрительно в толпе гуляющих по дамбе.

Длинная и широкая главная улица Амшеллига, шедшая параллельно побережью, была застроена главным образом торговыми заведениями, связанными с рыболовством и туризмом. Неподалеку от главной набережной, предназначенной для рыбацких лодок, был построен скромный пирс для прогулок. Гавань с каменным молом заполняли яхты, а узкие вымощенные кирпичом улочки деревни кишели туристами.

Здесь сразу же стало гораздо труднее следить за Уайльдом и только его высокий рост и светлая львиная грива несколько облегчали задачу. Миновав прогулочный пирс, Уайльд резко свернул в узкую боковую улочку, застроенную пакгаузами, и Дюрелл прибавил ходу, чтобы повернуть следом.

Но не тут-то было.

От набережной, где были привязаны несколько парусных шлюпок, ему навстречу шагнул молодой голландец огромного роста в типичной шапочке с узким козырьком и мешковатых штанах. Положив огромную руку на грудь Дюреллу, он улыбнулся, сверкая золотыми зубами.