Марина Серова - Свадебный кастинг

– Вы сразу поняли, что она в вас влюбилась? – спросила я.

– Конечно! У меня, как вы понимаете, взгляд наметанный, – не стал лукавить Василий. – Потом отец мне о ней рассказал, и я пожалел ее – сколько же ей вынести пришлось, а она не сломалась! Я тогда уехал и, честно говоря, не вспоминал о ней, а потом, уже в походе, вдруг такая тоска навалилась! Целыми ночами лежал и все о ней думал, о жизни ее несложившейся, а перед глазами ее лицо стояло.

– Если бы у вас была ее фотография, то вам легче было бы, – посочувствовала я.

– Да вы что?! – воскликнул он. – Подводники никогда не берут с собой фотографии родных, чтобы, если сами погибнут, их с собой не забрать! Только снимки детей, потому что их бог хранит!

– Не знала! – удивленно сказала я.

– Да это одна из наших традиций, – ответил он.

– Вам отец написал, что Анна беременна? – спросила я.

– Меня на берегу целый ворох телеграмм ждал, – усмехнулся он. – Начиная с самых гневных по поводу моего распутства и заканчивая той, где отец написал, что у нас тройня будет. Ну, я тут же сорвался в Тарасов! Вещи в камере хранения оставил и сразу сюда! Вот распишемся мы с Анной, и вернусь я рапорт об отставке подавать – детям отец нужен, а не его фотография! А выслуга у меня давно огромная! – веско закончил он и, встав, сказал: – Пойду узнаю, как там, а то, верите, аж мурашки по спине бегают!

– А по вам не скажешь! – бросила я ему вслед.

– Так это характер наш фамильный! Максимовский! – кинул он на ходу и скрылся в здании.

«Повезло Анне! – подумала я. – Просто в сказку о Золушке попала! Появилась добрая фея, правда, в виде немолодого генерала, и ее жизнь сразу же чудесным образом наладилась! Теперь-то у нее все хорошо будет. И совершенно заслуженно!»

– Я вас предупреждал? – раздался у меня над ухом гневный голос генерала. – Пеняйте на себя!

– Вы не правы, Василий Васильевич! – примирительным тоном сказала я. – Я здесь совершенно ни при чем! Мы с Анной очень спокойно и мирно беседовали, когда у нее роды начались.

– Раньше срока? – все тем же тоном спросил он.

– Врачи, бывает, со сроками ошибаются, – заметила я.

– Вы на них не валите! – рявкнул он. – Ни при чем она здесь, видите ли! Как бы не так! Кто же тогда здесь при чем?

– Папа! Это я виноват! – раздался за его спиной голос сына. – Это меня она увидела и разволновалась!

– Явился – не запылился! – резко повернувшись к нему, взорвался генерал. – Как чертик из табакерки! То от него ни слуху ни духу, а тут – нате вам!

– Да подождите вы! Потом ругаться будете! – остановила их Людмила Алексеевна. – Васенька! Вы уж извините, что я с вами так запросто, но вы ведь оттуда, да? – Он кивнул, и она спросила дрожащими губами: – Ну, как там? Как Анечка?

– Все хорошо! Дочки вышли, а сын пока ленится, – ответил он, улыбаясь глупой и счастливой улыбкой.

– Значит, в тебя, балбеса, пошел! – облегченно вздохнув, сказал генерал. – Такой же разгильдяй будет!

Поняв, что я здесь лишняя, я тихонько попрощалась, причем меня, кажется, никто даже не услышал, и отправилась по своим делам – мне еще многое предстояло сделать.

«Итак, что же мне еще предстоит делать и куда дальше двигаться? – думала я, сидя в машине. – Романтических историй я наслушалась на несколько лет вперед, а из фактического материла – одна только фамилия. Значит, так! Перво-наперво нужно немедленно поговорить с Николаем – думаю, он мне многое сможет рассказать, а потом неплохо было бы побеседовать с Тамарой Герасимовой – вдруг она мне тоже что-то ценное поведает».

С этими мыслями я и поехала в военный госпиталь, но дальше КПП мне пройти не удалось, потому что, как оказалось, Николай Иванович Белов уже ушел домой и будет только завтра утром. Попытки прорваться к дежурному врачу, чтобы узнать у него домашний адрес или хотя бы номер телефона Белова, успехом не увенчались, и я, расстроенная, вернулась к машине.

Успокоив себя тем, что у меня есть еще Тамара, я начала прикидывать, как мне до нее добраться. Идею воспользоваться помощью Володи я, подумав, отвергла: женщин с таким именем явно немало, я могла зря проездить целую неделю, да и потом она могла, например, остаться в том городе, куда ее родители отправили, или вернуться в Тарасов, выйти замуж и поменять фамилию. Оставался один существенный выход – «Дом книги»! Вполне вероятно, что там до сих пор работает какая-нибудь ее подруга, которая подскажет мне ее адрес или какие-либо другие координаты, по которым я смогу ее найти.

Народу в магазине было довольно много, и я, с трудом отловив одну немолодую продавщицу, спросила у нее:

– Девушка! У вас тут в начале девяностых работала Тамара Герасимова. Вы не подскажете мне, здесь есть кто-нибудь, кто может ее помнить?

Женщина сначала непонимающе уставилась на меня, а потом крикнула в глубь магазина:

– Тамара Ильинична! Тут к вам пришли! – а потом сказала мне: – Идите туда и возле отдела букинистики увидите стол администратора. Администратор-то вам и нужен.

Обрадовавшись, что мне наконец-то повезло, я быстрым шагом направилась в указанном направлении и увидела за столиком женщину лет около тридцати, которая недоуменно и выжидающе смотрела на меня. Я сразу же поняла, что некогда она была очень красива, но сейчас, хотя она была по-прежнему хороша, в горько поджатых губах и тяжелом взгляде легко читалась, мягко говоря, неприязнь ко всему окружающему миру, а судя по надписи на бейджике «Тамара Герасимова», замуж она так и не вышла, и это объясняло все.

– Чем я могу вам помочь? – дежурно спросила она.

– Можете, и очень сильно, – честно сказала я. – Я понимаю, прошло много лет и вспоминать вам это, скорее всего, неприятно, но мне нужно поговорить с вами о Викторе Чернове.

– Я действительно не хочу об этом ни говорить, ни вспоминать, – отрезала она.

– Я вас очень прошу! – с нажимом сказала я. – Дело в том, что через некоторое время после того, как вы его бросили...

– То есть после того, как отец меня насильно отправил к тетке в Оренбург, – горько усмехнулась она, поправляя меня.

– Я предполагала, что не все так просто тогда было, – кивнула я. – Так вот, Виктор начал встречаться с другой девушкой, и они даже подали заявление в ЗАГС, но их свадьба была расстроена, как и в вашем случае. Поэтому скажите мне, может, вы знаете, что послужило поводом для такого резкого решения вашего отца, ведь он выгнал Виктора? Ведь до этого все было хорошо!

– Теперь знаю, – потухшим голосом произнесла она.

– Расскажите, пожалуйста! – попросила я. – Я чувствую, что в отношении вас и еще одной женщины была совершена огромная подлость, но кто ее совершил и зачем?

– Насчет другой девушки не знаю, а в моем случае постаралась тетка Виктора: Таисия Петровна Скворцова.