Джеффри Дивер - Двенадцатая карта

– Нет? Тогда где же? – спросил Хэнсон.

– Догадаться несложно, – продолжил Райм, – если вспомнить, что почти до конца девятнадцатого столетия фермы в Нью-Йорке существовали в черте города.

– Хотите сказать, его ферма находилась в Манхэттене? – спросила Стелла.

– На том самом месте, где стоит это здание, – лаконично заметил Райм.

– Нам в руки попала карта Холмов Висельника девятнадцатого века, на которой обозначены три или четыре поместья. Одно из них находилось на этом месте. Через дорогу была бесплатная школа для чернокожих. Не та ли, в которой он преподавал? А на Гудзоне, – Райм посмотрел в окно, – примерно вон там, в районе Восемьдесят первой улицы, располагались сухой док и верфь. Не тамошним ли рабочим Чарлз продавал сидр?

Но был ли он владельцем поместья? Проверить труда не составило. Том навестил манхэттенскую регистрационную палату и нашел запись о передаче хозяином прав собственности на имя Чарлза. Итак, поместье принадлежало ему. Теперь все встало на свои места, включая упоминания о сходках на Холмах Висельника… Политики и борцы за гражданские права собирались в доме Чарлза. В этом и состояла тайна: Чарлз был хозяином пятнадцати акров отборной земли в центре Манхэттена.

– Но почему он это скрывал? – спросил Хэнсон.

– Не осмеливался никому сказать, что владеет землей. Хотя, разумеется, очень хотел. Отсюда его душевные муки: он гордился тем, что имеет большое поместье в городе; считал, что может служить примером для других бывших рабов, показать им, что они могут выглядеть в глазах других полноценными людьми. Могут иметь свою землю и возделывать ее, быть частью общества. Потом он стал свидетелем бунтов против призыва, расправ над черными, поджогов. Они с женой решили выдавать себя за смотрителей фермы. Чарлз боялся, что, если кто-то узнает, кому принадлежит большой участок первоклассной земли, поместье тут же разорят. Или, что вероятнее, просто отнимут.

– Что и произошло, – прокомментировала Женева.

Райм продолжил:

– Когда Чарлза признали виновным, всю его собственность конфисковали, включая ферму, и выставили на продажу… Да, конечно, теория замечательная: ложное обвинение с целью завладеть собственностью. Только можно ли ее доказать? Задача не из простых, как-никак сто сорок лет прошло. Впрочем, кое-какие доказательства все же имеются. Сейфы марки «Экзетер стронгбау», один из которых якобы взломал Чарлз, производились в Англии, поэтому я связался со знакомым из Скотланд-Ярда. Тот проконсультировался с тамошним специалистом по замкам, который сказал, что взломать сейф этой марки с помощью молотка и стамески, которые нашли на месте преступления, невозможно. Даже паровым сверлом злоумышленнику потребовалось бы работать часа три-четыре, а в статье об ограблении говорилось, что Чарлз пробыл в здании фонда двадцать минут. Отсюда вывод: кто-то другой совершил кражу, подбросил на место преступления инструменты Чарлза и подкупил свидетеля, чтобы его оболгать. Полагаю, реальным вором был человек, чьи останки мы обнаружили в подвале таверны «Поттерс-Филд». – Райм рассказал о кольце с надписью «Винскински» и его владельце.

– Один из близких соратников Босса Твида. Был и другой, по имени Уильям Симс, детектив, арестовавший Чарлза. Позже Симса уличили во взяточничестве и подбрасывании обвиняемым ложных улик. Симс, «Винскински» и прокурор с судьей сфабриковали обвинение против Чарлза, а украденные из фонда деньги, которые якобы не удалось вернуть, просто присвоили. Итак, мы установили, что Чарлз владел крупным поместьем на Холмах Висельника и был осужден по ложному обвинению. Его собственность конфискована. – Райм изогнул брови. – Какой далее напрашивается вопрос? Главный вопрос?

Желающих высказаться не нашлось.

– Элементарно: кто же, черт побери, преступник? – рявкнул Райм. – Кто обокрал Чарлза? Зная мотив: отнять у него ферму – мне не составило труда установить личность… потребовалось лишь проверить, кто завладел землей.

– И кто же? – спросил Хэнсон встревоженно, хотя историческая драма явно его захватила.

Помощница президента пригладила рукой юбку и предположила:

– Босс Твид?

– Нет. Некто из его окружения. Человек, которого часто видели в «Поттерс-Филд» наряду с такими сомнительными личностями, как Джим Фиск, Джей Гоулд и детектив Симс. – Райм поочередно взглянул на каждого из трех собеседников. – И звали его Хайрам Сэнфорд.

Стелла удивленно моргнула и, помедлив немного, сказала:

– Основатель нашего банка.

– Он самый, и никто иной.

– Но это просто смешно, – подал голос адвокат Коул. – Он был одним из столпов нью-йоркского общества.

– Как, например, Уильям Эшбери? – язвительно спросил Райм. – Тогдашний деловой мир мало чем отличался от сегодняшнего. Сплошные финансовые спекуляции. В одном из писем Чарлз приводит цитату из «Нью-Йорк трибюн» о «лопающихся как мыльные пузыри» финансовых рынках. Железнодорожные компании той эпохи – это сегодняшние интернет-компании, активы которых были переоценены и обвалились. Сэнфорд, вероятно, лишился своего состояния на тогдашнем обвале акций, и Твид согласился ему помочь. Только, разумеется, за чужой счет, иначе он не был бы Твидом. Они вместе сфабриковали обвинение против Чарлза, и Сэнфорд купил его землю на фиктивном аукционе за крохотную долю реальной стоимости. Дом Чарлза он снес и построил собственный, в стенах коего мы сейчас и находимся. – Детектив кивнул на соседние улицы за окном. – А потом он и его наследники все постепенно застроили и распродали.

– И Чарлз не заявил о своей невиновности, не рассказал, что случилось? – спросил Хэнсон.

Райм насмешливо фыркнул.

– Один бывший раб против всей прорасистской машины «Таманни-холл»? Вы полагаете, ему бы поверили? Кроме того, он убил человека в таверне.

– Значит, он был убийцей, – тут же уцепился адвокат Коул.

– Ничего подобного, – резко возразил Райм. – «Винскински» был нужен ему живым… Чтобы подтвердить свою невиновность. Убийство было актом самозащиты. Но Чарлзу пришлось спрятать тело и скрыть следы перестрелки, иначе бы его повесили.

Хэнсон покачал головой:

– Одного я все равно не могу понять: как то, что больше века назад совершил Хайрам Сэнфорд, могло навредить Биллу Эшбери? Согласен: это плохой пиар – отец-основатель банка обобрал бывшего раба. Десятиминутный скандальный сюжет в блоке ночных новостей, не более. Но если быть откровенным, есть немало политтехнологов, которые с этим бы справились. Ради такого не стоит убивать.

Райм покивал:

– Очень хороший вопрос… Мы провели небольшое расследование. Эшбери ведь возглавлял отдел недвижимости вашего банка?