Чингиз Абдуллаев - Мечта дилетантов

— А какие отношения были у Абасова с Ребриным?

— При чем тут Дмитрий Григорьевич? Он никого не убивал. Какое он имеет отношение к нашему разговору?

— Поэтому я и спрашиваю. Ведь Ребрин знал, что его хотят заменить на Абасова. И, наверно, не очень тепло относился к своему возможному преемнику, из-за которого должен был оставить место в руководстве банка.

— Я этого не знаю.

— А теперь давайте поговорим о вас, — предложил Дронго.

— Что вы хотите? — пискнул от испуга Орочко.

— Благодаря трагедии, которая произошла в отеле «Марриот», для вас освободилось вакантное место вице-президента. По непонятному совпадению убили вашего заместителя. При этом сначала разгромили соседний кабинет, а вы умудрились ничего не заметить и не услышать. Наконец вы ничего не хотите говорить об отношениях в вашем банке между руководителями. Получается, что вы один из самых подозреваемых лиц, на которых давно должен был обратить внимание следователь.

— Не смейте так говорить, — шепотом попросил Вячеслав Константинович, — вы меня подозреваете? В чем?

— Как минимум в нежелании сотрудничать с правоохранительными органами, — строго сказал Дронго, не уточняя, что адвоката нельзя отнести к правоохранительным органам и он вообще не адвокат.

— В каком нежелании? Я рассказал все, что я знал. Почему вы так говорите? И если меня хотят выдвинуть вице-президентом, то в этом я не виноват.

— Не сомневаюсь. Тогда говорите откровенно. У Алдоны Абасовой были друзья в вашем аппарате. Вы работаете здесь достаточно давно и всех знаете?

— Только Бродникова. Об остальных я не знаю.

— А у вашего бывшего заместителя Паушкина? Кто был его самым близким другом?

— У него не было ни одного близкого друга, — немного подумав, ответил Орочко, — но, может, Радик Файзулин. Они раньше вместе работали в Подольске, но Радик перешел в центральный офис гораздо раньше Леши Паушкина. Он у нас программист. Три недели сидел в Хельсинки, работал там и все время звонил сюда, чтобы помочь с расследованием убийства Паушкина. А сегодня с утра уже успел обегать всех вице-президентов.

— Где сейчас этот Радик?

— Наверно, на обеде, — посмотрел на часы Вячеслав Константинович, — но я точно не знаю.

— Понятно. Последний вопрос. Сколько лет Файзулину?

— Двадцать девять. Или тридцать. Не больше.

— Спасибо. И учтите, что вы пытались не отвечать на мои вопросы. Я об этом всегда буду помнить, — строго сказал на прощание Дронго, выходя из кабинета.

Соседний кабинет был опечатан. Дронго посмотрел на замок и бумагу с печатью. Затем оглянулся по сторонам. В конце концов, сейчас его никто не видит. И это не такое страшное преступление. Он достал из кармана несколько икуссно сделанных отмычек, которые ему подарили еще пятнадцать лет назад. И довольно легко открыл дверь, разрывая бумагу с печатью. Вошел в кабинет. Маленькая комната. Очевидно, здесь уже успели все убрать. Стол, стулья, телефон, шкаф. Что здесь можно было искать?

На столе стоял компьютер. Дронго подошел ближе. Посмотрел на монитор и усмехнулся. Двадцать первый век, нужно учитывать реалии. В этой комнате ничего невозможно спрятать. Да и не нужно. Уже никто не прячет свои бумаги в сейф или в шкаф. Все важные и необходимые документы хранятся обычно в компьютере. И если чужой человек проникает в кабинет, то первое, что он должен сделать, это проверить компьютер, стоявший на столике. Покопаться в его памяти. Тем более что это служебный компьютер, подключенный к сети Интернет, а вице-президент банка наверняка знает пароль. Интересно, почему тогда Абасов не искал именно здесь? Более того. Почему не сломал компьютер, чтобы лишить своего возможного соперника любой доступной информации, почему сам не попытался прочесть все, что там было спрятано? Это ведь логичнее, чем ломать телефоны или разбрасывать по кабинету бумаги. Он прислушался. За стенкой находился Орочко. Было слышно, как он с кем-то разговаривает. Тоже интересный факт. Почему Орочко не слышал как сюда вошел Абасов и начал разбрасывать бумаги? Почему не вошел следом? И почему Абасов не сломал компьютер, ведь в этом случае он причинил бы своему сопернику куда больший ущерб?

Дронго услышал, как в конце коридора хлопнула дверь, и поспешил выглянуть. В коридоре никого не было. Он достал носовой платок, закрывая дверь, чтобы не оставить своих отпечатков пальцев. Какой интересный человек этот Орочко. Он узнал, что в соседнем кабинете был разгром, но он его не услышал. И это совсем не удивило Вячеслава Константиновича. Может, он не хотел услышать, чтобы гарантированно убрать Абасова и самому сесть на его место. Может, ему было это невыгодно? Или он сам вошел в кабинет своего заместителя, устроив легкий разгром и пощадив компьютер. Ведь шум от его падения мог привлечь внимание всех остальных сотрудников банка, работавших на этом этаже.

Дронго закрыл дверь и снова прошел к кабинету Орочко. Прислушался. Вячеслав Константинович с кем-то разговаривал.

— Я ему сказал, что ничего не знаю, а он на меня давил. И все время про вас расспрашивал. Честное слово, я ему ничего не говорил. Это он сам сказал, что у вас могли быть какие-то плохие отношения.

Дронго резко открыл дверь. Увидев снова знакомое лицо, Орочко от страха выпустил из рук телефонную трубку.

— Алло, алло, — громко говорил кто-то в трубку.

— Возьмите трубку, — предложил Дронго.

Вячеслав Константинович дрожащей рукой поднял трубку и неуверенно произнес:

— Да, я вас слушаю.

— Куда ты исчез? — недовольно спросил его собеседник, — что ты ему сказал?

— Я… ему… — Орочко не мог говорить.

— У тебя словно каша во рту, — разозлился его собеседник, — давай заканчивай обедать и приходи ко мне. Нам нужно поговорить. Ты все понял?

— Да, — испуганно ответил Вячеслав Константинович, положив трубку.

— Кто это был? — почти ласково спросил Дронго.

— Ребрин, — выдохнул Орочко, — он позвонил и спросил про вас. Сказал, что вы целый день ходите по банку, всех опрашиваете и нервируете. И еще Файзулин к нему приходил.

— А вы сказали Ребрину, что ничего мне не сообщали. Какая тесная дружеская связь.

— Он первый вице-президент, а я его сотрудник, — попытался оправдаться Вячеслав Константинович.

— Именно поэтому вы обязаны ему отчитываться, — закончил за него Дронго, — не нужно ничего больше говорить. Я все понял. Скажите, в какой комнате может сидеть Радик?

— По коридору пятая дверь, — испуганно ответил Орочко.

Дронго повернулся и еще раз вышел из кабинета. На этот раз Вячеслав Константинович поднялся со своего места и быстро закрыл дверь. Дронго прошел по коридору. Постучался в пятую дверь. В комнате сидело четверо молодых сотрудников.