Чингиз Абдуллаев - Душа сутенера

У Валентины были светлые волосы, причем настоящие, не крашеные. Она была высокого роста, хорошо сложена, с длинными красивыми ногами. Однажды к нам приехал какой-то испанец, которого нужно было принять по высшей категории. И к нему отправили Валентину. Разумеется, встречавшие его друзья оплатили все услуги девочки. Так этот испанец вернул обратный билет. Он остался в Москве еще на несколько дней. И, уезжая, дал Валентине пять тысяч долларов. Конечно, я забрал половину, но половину оставил ей. Нужно отдать должное Вале, она никогда не обманывала с деньгами, как некоторые, всегда называла точные суммы. Это я проверял.

Я приехал к ней сразу после разговора со Славиком, уже зная, что она вернулась домой. С ее водителем я говорил по мобильному телефону, и был в курсе всех ее передвижений. Нужно было видеть, как она выходила из «Мерседеса», когда направлялась куда-нибудь в ресторан или в офис. Она казалась неприступной леди, настоящей богатой леди, к которой не подступишься. У нее всегда было надменное выражение лица. Я видел некоторые пленки, на которых она работала с разными мужчинами. Это надменное выражение лица не исчезало, даже когда она оказывалась на «разных этажах». Подозреваю, что некоторым это могло нравиться, хотя меня бы раздражало. Впрочем, у каждого свой вкус.

Свою квартиру Валя обставила совсем неплохо. На ее деньги это было несложно. Она встретила меня со своим обычным выражением лица. Она обращалась ко мне только по имени и отчеству и вообще вела себя так, словно мы были всего лишь коллегами по работе. Впрочем, меня это устраивало.

— Здравствуйте, Петр Аристархович, — кивнула мне Валя, когда я вошел. — Хотите кофе?

— Хочу, — я прошел на кухню и уселся за столик. На кухне у нее было особенно уютно.

Валя была в джинсах и короткой синей майке. Пока она готовила кофе, я терпеливо ждал, не начиная разговор. Наконец она налила кофе и села напротив.

— Когда? — спросила она, произнеся одно слово.

— Иногда ты меня удивляешь, — сказал я Валентине, — могла бы расспросить о жизни, рассказать о себе. Хотя бы ради приличия задать несколько вопросов.

— Зачем? — она смотрела на меня своим спокойным взглядом, словно мы говорили о вчерашней погоде. — О моей жизни вы все знаете. Подозреваю, что даже лучше меня самой. Вам наверняка докладывают о моих передвижениях и водитель, и ваши телохранители, которые отвозят меня в клубы. А про вас мне спрашивать нечего. Семьи у вас нет, о себе вы никогда не рассказываете. И приезжаете только в исключительных случаях, когда у нас важные клиенты. Как вы их называете? Кажется «богатенькие Буратино»?

— Может быть, — разговаривая с ней, испытываешь ощущение, будто мы поменялись местами, и она мой сутенер. — Но сегодня у нас действительно очень важное дело. И я приехал к тебе за помощью.

— Опять какой-нибудь извращенец? — поморщилась Валентина.

Можно подумать, что я нахожу ей только подонков. А все «извращение» некоторых клиентов состоит в том, что они хотят знакомиться с Валей в ресторане, а не лезть к ней сразу в постель. Она считает, что это ханжество. Нужно быстро заняться делом и уйти.

— Нет, абсолютно нормальный человек. Кстати, он готов заплатить большие деньги. Очень большие.

— Сколько?

— Это зависит от тебя.

— Можно подумать, что у меня есть выбор, — пробормотала Валя. — Когда нужно ехать? Сегодня я не смогу. У меня еще не закончились месячные.

Такие вещи я тоже должен знать. Это входит в мою работу. На лучших девочек у меня есть таблицы с указаниями их критических дней.

— Я это помню.

— Иногда мне кажется, что вы знаете обо мне все, даже о моих снах.

— Я стараюсь угадывать ваши желания, поэтому должен предполагать, что вы можете увидеть во сне.

— Вы сказали, что предстоит важная работа. Это иностранец?

— Нет, наш. Но такого клиента у тебя еще не было.

— Какой-нибудь актер или режиссер?

— Хуже, политик.

— Кто именно?

— Очень известный политик. И занимает один из самых больших постов в нашей стране. Поэтому я и приехал.

— Что ему нужно?

— Ты не знаешь, что обычно нужно мужчинам? — с иронией поинтересовался я.

— Знаю, — невозмутимо ответила она. — Но зачем вы приехали? Вы ведь могли передать ваши указания через водителя, как делаете обычно. Чего он хочет конкретно?

— Его интересуют женщины, — осторожно начал я, — но не одна… Он любит, когда их несколько…

Именно в этот момент она собиралась налить себе кофе. Но когда я произнес эти слова, она, нахмурившись, резко сказала:

— Нет.

— Что значит — «нет»? — спокойно спросил я. — Какая разница, сколько будет женщин? Ты не очень хорошо поняла, что именно я сказал. Он будет один, а вас — трое. Не обращай внимания на остальных. Я же не предлагаю тебе спать с тремя мужчинами одновременно. Хотя и в этом не было бы ничего необычного. Или тебя смущают голые женщины?

— Нет, — решительно ответила она, — я не пойду на такое дело. Мы с вами раньше договаривались. Я, конечно, проститутка, но проститутка элитная, вы сами мне об этом не раз говорили. Зачем вы делаете из меня дешевку с Тверской? Вам обязательно нужно меня унизить?

— Ну зачем ты говоришь мне такие гадости? — я отодвинул чашку с недопитым кофе. — Неужели ты думаешь, что я не забочусь о твоей репутации? Я даже девочек решил подобрать тех, кто всегда с тобой работает. Луизу и Галу. Они пойдут с тобой. Ты ведь их не стесняешься, вместе в сауну ходите, вместе ездили отдыхать.

— Это вы тоже знаете, — вздохнула Валя.

— Я знаю все, что касается моих девочек. В последние несколько месяцев вы часто ездили вместе с Луизой. Только работали в разных комнатах или в разных номерах отелей. Я не думаю, что ты будешь так уж стесняться их. Кроме того, клиент заплатит лично тебе пять тысяч долларов.

— И сколько из них вы возьмете себе?

— Ни доллара, — иногда, когда нужно, я умею быть щедрым. В конце концов, остальным девочкам я дам по тысяче долларов и из них вычту половину. А мне обещали тридцать пять.

— Пять тысяч долларов? — деловито переспрашивает Валя.

Она понимает, что это большая сумма. Очень большая.

— Пять тысяч, — подтверждаю я, — и всего за одну ночь работы.

— Кто этот клиент?

Конечно, я не имею права этого говорить. Но я уверен, что она никогда никому об этом не расскажет. Никогда и никому. В этом я абсолютно уверен. И я называю ей имя. Она вздрагивает. Она даже пугается. Потом спрашивает меня:

— Мы будем с ним. Все трое?

— Конечно. Будешь вместе с Луизой и Галиной. И больше никого.

— Галина не сможет, — вдруг неожиданно говорит мне Валентина, — она беременна.

— Что? — только этого мне и не хватало. Такие известия всегда выбивают меня из колеи. — Как это беременна? Кто отец ребенка?