Диля Еникеева - Грехи прошлого

- Это ещё что! На суде такое выплыло! Наташа с Зоей выяснили, когда состоится судебное заседание, и пошли послушать, в чем дело. Ритку аж перекосило, когда она их увидела, но прогнать их не в её власти, дело гражданское, любой желающий мог присутствовать. На суде выявилась вся грязная Риткина подноготная. Ее сестры рассказали, как она всех третировала, соседки с лестничной площадки тоже добавили красок. Пригласили в качестве свидетельниц лечащих врачей покойных Ритиной матери и тетки, и те поведали, что "любящая" дочка ни разу не навестила ни ту, ни другую. Между прочим, тетка умерла от инсульта, а довела её до удара именно Рита. Участковый врач сообщила, что много раз к больной женщине вызывали неотложку, да и она сама частенько приходила на вызов, когда после скандала с Ритой у её приемной матери подскакивало давление или разыгрывался сердечный приступ. Терапевт неоднократно выговаривала девушке, мол, вы же в могилу старого человека вгоните! - а той хоть бы хны, все валит на нее, мол, у матери неуживчивый характер. Врач в ответ: "Но ведь ей шестьдесят восемь лет, она тяжело больной человек, неужели вы не можете попридержать свой язычок!" А стоило ей уйти, как Рита опять издевалась над больной женщиной, и опять к той приезжала неотложка.

- Господи, ну почему нет закона, чтобы посадить таких моральных уродов, как Ритка! - простонала Алла. - Ведь это же садизм!

- Хуже. Это сознательное лишение здоровья. Хищнице Ритке нужна была квартира, а при жизни приемной матери она не могла ею завладеть, надеялась вогнать её в могилу, а потом разобраться с сестрами. В то время старшей было девятнадцать, а младшей - шестнадцать, обе бессловесные овечки. На суде Ритка врала, будто её отец давал очень много денег, мол, приемная мать и двое её дочерей жили на эти средства, а потому она имеет полное право потребовать компенсацию в виде части квартиры.

- По закону-то она, к сожалению, имела право, раз удочерена и прописана. Но зачем ей часть?

- Видимо, Ритка не собиралась ограничиваться частью. Старшая сестра была замужем, и Рита сказала ей: "Живи у мужа". Но и младшую она намеревалась выпихнуть к сестре. Пусть и незаконно, но те боялись её и не стали бы связываться. В итоге Рита осталась бы одна в двухкомнатной квартире. В то время она жила у Сергея, а эту жилплощадь, видно, планировала сдавать в аренду втайне от мужа.

- А что она получила по суду?

- Разбирательство длилось долго, и Зоя с Наташей услышали немало. А потом вмешался их дядя. Он живет в деревне, а узнав, что его племянниц обижают, приехал в Москву, явился в суд и выложил про Риту все, что знал. Сестра ему многое рассказывала, - она и сама была не рада, что забрала девочку из детдома, - ни единого дня не жила спокойно со дня её появления, все время плакала и горевала, за что ей на старости лет такое наказание. "Эта подлая девчонка свела мою сестру в могилу ради квартиры, и теперь вы хотите, чтобы она её отсудила!" - заявил он. Судья была в затруднении, а потом в приватном порядке посоветовала дать Рите отступного. Сестры назанимали в долг, продали все, что можно, дядя тоже помог, и Рите дали денег, чтобы она отказалась от своих притязаний на жилплощадь.

- Значит, эта алчная тихушница заполучила свой куш и скрыла это от родного мужа...

- Кстати, во время разговора с Ладо я дважды задумалась, откуда у Риты деньги на то, чтобы покупать розы для его матери и Сергея, приносить ребятам из ансамбля котлеты, - напомнила Тамара. - Видимо, они из этой суммы.

- Нет, Томик, тут по времени не сходится, - возразила Алла. - Когда она бегала за Ладо, ей было семнадцать, за Серегу она вышла в восемнадцать, а кутерьма с судом произошла позже.

- Значит, у неё был ещё какой-то источник средств...

- Видать, эта стервь была горазда на всякие штучки. Может, шантажом не брезговала, раз любила выпытывать чужие сокровенные тайны. Подлость никогда не спит, к тому же, часто просыпается.

- Надо же, какая алчность скрывалась под личиной бедной сиротки, которую все жалели... - вздохнула Олеся.

- Маргарита Медичи по своим деяниям ей и в подметки не годится. Марго отечественного разлива её переплюнула.

Почти три недели, пошедшие со дня убийства Астраловой, Яков Борисович постоянно названивал Даниилу, но телефон не отвечал. Литагент съездил к нему домой, но дверь никто не открыл.

Корн не на шутку встревожился, хотя раньше был уверен, что имиджмейкер перепугался содеянного и ушел в глухой запой.

Такое с ним бывало, и не раз. После очередной безобразной выходки хозяйки обиженный Даниил обычно искал утешения на дне бутылки. Это могло продолжаться и неделю, и больше. Когда Валентине Вениаминовне надоедал очередной юнец, она вспоминала про своего имиджмейкера и требовала его к себе, а Якову Борисовичу приходилось выступать парламентером. Он ехал к Даниилу и уговаривал его явиться пред светлые очи работодательницы. "Да пошла она!" - привычно огрызался имиджмейкер. Нетрезвый Даниил храбрее пьяного зайца, и Корн наслушался немало угроз в адрес хозяйки.

Через некоторое время его обида немного стихала, да и работодательница желала сменить партнера для сексуальных игр и отправляла литагента в новый рейд, снабдив конвертом с энной суммой в качестве компенсации морального ущерба. К этому моменту имиджмейкер уже, как правило, сидел на мели, а потому был трезв, и денежное подспорье оказывалось как нельзя кстати. Немного поломавшись и пригрозив, что это в последний раз, он забирал конверт, а в обиталище "неземной" писательницы появлялся очередной смазливый юноша.

После длительного запоя Даниил некоторое время не пил. "Все, завязал", - самоуверенно заявлял он, но наученный прошлым опытом Яков Борисович знал, что его благие намерения - до первой рюмки. Стоит Дане встретиться с кем-то из многочисленных приятелей или обидеться на хозяйку, и он опять сорвется.

Первые дни после трагедии в обиталище "звезды отечественной беллетристики" Яков Борисович не очень беспокоился и выжидал, когда Даниил пропьет все имеющиеся деньги. Продолжительность загула зависела от его платежеспособности и количества любителей халявы. Как только Даня входил в очередной штопор, весть об этом мгновенно облетала всех пьющих знакомых, и в его квартире дневала и ночевала развеселая компания, пока ресурсы щедрого хозяина не иссякали. Обычно его загул укладывался в неделю, но бывало и дольше.

Припомнив, что Даниил получил ежемесячное вознаграждение 8 мая, Яков Борисович решил, что на этот раз запой будет продолжаться не менее двух недель, и не очень тревожился, пока положенный срок не истек.

Следователя он уже оповестил о склонности имиджмейкера к периодическим запоям, тот навел справки у знакомых Даниила, они этот факт подтвердили. Так что и Корн, и дознаватель ждали, когда Даня Фаргин пропьет все деньги. Чтобы следователь не терзал его допросами, Яков Борисович покривил душой, сказав, что имиджмейкер время от времени веселится не только в своей квартире, но и у кого-то из многочисленных собутыльников. Такого раньше не бывало, но это не означает, что не может быть. Для самоуспокоения литагент убедил и себя, что Даня пьет у кого-то из приятелей. Если собутыльников всего двое-трое, то денег им хватит больше, чем на две недели.