Диля Еникеева - Мы одной крови !

- Отлично! - просияла Наташа.

- Тогда я вас оставляю.

Попрощавшись с адвокатессой и свидетелем, сыщик вышел на улицу.

Неясное чувство тревоги, не покидавшее его весь день и лишь слегка притупившееся, когда дело с Глебом успешно завершилось, теперь вновь обострилось.

Почему же сама Алла не позвонила, чтобы узнать, как у него дела? Она могла забыть свой мобильник в машине, но оказавшись в любом место у телефона, должна была позвонить и выяснить, нашел ли он Глеба, и согласился ли тот дать показания.

Номера мобильного телефона Толика у сыщика не было, и Виталий решил заехать в офис "Примы". Верный оруженосец обычно в курсе, где его начальница.

Толика так и не смогли выпроводить из операционного блока, хотя сердитая старшая медсестра привела двух охранников. С охранниками ему удалось договориться, сунув каждому по зеленой сотне, и его оставили в покое.

Через сорок минут в коридор операционного блока вошел Слава Миронов в сопровождении двух телохранителей. При виде командира Толик встал, пряча глаза.

- Что, операция ещё не закончилась? - напряженным голосом спросил Мирон.

Глядя в пол, верный Санчо Панса отрицательно мотнул головой.

Закусив губу, Слава отошел в сторону. Здесь не было окон и даже некуда было уставиться взглядом. По одну сторону коридора голые стены, выкрашенные белой краской, по другую - четыре двери с табличкой на каждой "Операционная".

- Куда её ранили? - наконец нарушил молчание Мирон.

- В левую руку пониже плеча, - глухим голосом ответил Толик, по-прежнему глядя себе под ноги.

- Гена говорил, вся её шуба была в крови. Может быть, ранений несколько?

- Других я не видал. А рука вся разворочена.

Слава посмотрел на лежащую у его ног окровавленную одежду Аллы.

- Что ж ты сразу её не перевязал? И жгут наложил с опозданием...

- Я ж не знал, как надо, командир... - еле слышно произнес верный оруженосец виноватым тоном.

- Мерзавец, - с ненавистью произнес командир, и Толик вскинул голову. - Да не ты, - поморщился Слава. - Я про этого подонка, который в неё стрелял.

- Алка велела их не трогать. Хотела сама с ними потолковать... сказал преданный Санчо Панса и еле сдержался от всхлипа, подумав, сможет ли горячо любимая им начальница когда-нибудь с ними потолковать. И вообще с кем бы то ни было...

Мирон не ответил, и Толик понял, что толковать Алле, если она останется жива, уже не с кем.

Подъехав к офису "Примы", Виталий увидел знакомый красный "фольксваген" и обрадовался. Значит, верная боевая подруга здесь.

Взбежав по ступенькам, он нажал на звонок. Дверь открыл незнакомый охранник.

- Вы к кому? - хмуро спросил он.

- К Алле Дмитриевне.

- Ее нет.

- Но её машина стоит возле офиса!

- А вы кто?

- Виталий Рылеев, её друг.

- Алла Дмитриевна в больнице. Она ранена.

- Как - ранена... - растерянно произнес сыщик, успев подумать, что его тревоги сбылись.

- На неё напали пятеро. Это произошло недалеко от офиса. Гена с Мишей взяли их и отвезли к командиру, а Толян повез её в больницу. А командир меня сюда прислал.

- А что с Аллой Дмитриевной?

- Пока не известно. Гена говорил, что когда они приехали, вся её шуба была в крови.

- А в какой она больнице?

- Не знаю. Толян не звонил, а его мобила не отвечает.

- Дайте мне номера мобильников Мирона и Толика.

Охранник продиктовал, и Виталий сразу набрал номер Славы Миронова. Когда тот ответил, сыщик произнес:

- Слава, это Виталий Рылеев. Как Алла?

- Видимо, повреждена артерия. Гена говорил, что кровь просто хлестала. Но мои бойцы, вместо того, чтобы оказать ей первую помощь и немедленно везти в больницу, молотили этих подонков и выясняли, кто из них в неё стрелял. Ее оперируют уже более двух часов.

- Я сейчас приеду.

- Не надо. Вас сюда не пропустят. Когда операция закончится, я сам вам позвоню. Дайте номер вашего сотового.

Виталий продиктовал номер своего телефона, и Мирон дал отбой.

Все это время, пока сыщик разговаривал, охранник напряженно смотрел на него, пытаясь понять, о чем сообщил командир.

- Как Алла Дмитриевна? - спросил он, когда Виталий замолчал, застыв с трубкой в опущенной руке.

Сыщик непроизвольно вздрогнул от звука его голоса и перевел на него взгляд.

- Тех, кто играет в смертельные игры, предчувствия обычно не обманывают, - тихо произнес он, думая о своем.

Спустя ещё полтора часа из операционной вышли оба хирурга, на ходу стягивая маски и промокая ими мокрый лоб. Лица у обоих были утомленные, глаза запали, лица блестели от пота.

Мирон шагнул к ним, встав на их пути.

- Как она, доктор? - обратился он к тому, кто был постарше, и в котором он интуитивно почувствовал главного.

- Пока жива, - ответил тот, окинув его быстрым взглядом и сразу поняв, кто он такой.

- А... - всесильный Слава Миронов на минуту смешался, не решаясь спросить о прогнозе на будущее. - А она выживет? - наконец задал он вопрос.

- Пока не могу сказать определенно. Пациентка перенесла клиническую смерть. Мы сделали все, что могли, теперь дело за реаниматологами.

Достав приготовленный пухлый конверт, Мирон протянул его врачу, но тот сделал отстраняющий жест:

- Ничего не могу гарантировать. Очень большая кровопотеря. Ваши деньги её не спасут.

- Значит... - Слава не смог продолжать дальше.

- Мы перелили ей четыреста граммов крови, больше за один раз нельзя. А она потеряла значительно больше. Кровопотеря, почти не совместимая с жизнью. Жгут был наложен поздно, да к тому же, неправильно - не выше, а поверх раны, только хуже сделали, а кровотечение не остановили. Что ж вы сразу-то не постарались остановить кровотечение подручными средствами?

- Она была одна...

- Сколько времени прошло после ранения?

Мирон перевел взгляд на Толика.

- Не знаю, - промямлил тот, чувствуя себя виноватым за то, что своими неумелыми действиями сделал только хуже. - Мы сразу приехали, как она позвонила. Она уже была раненная.

- Без сознания?

- Нет, стояла.

- Надо было прижать артерию пальцем или ладонью. Ведь кровь фонтанировала, разве вы этого не видели? - суровым тоном произнес хирург.

Верный оруженосец опустил голову и еле слышно ответил:

- Она ж в шубе была, не видно...

- При таком интенсивном кровотечении каждая минута дорога. Учтите на будущее.

- Ладно, - ответил Толик и добавил со всхлипом: - Лучше б такого сроду не видать...

- Как я понимаю, при специфике вашей деятельности, сие от вас не зависит.

- Доктор, а через сколько времени ещё можно перелить ей кровь? вмешался Мирон.

- Посмотрим. Злоупотреблять с переливанием крови нельзя. Хотя кровь той же группы, но это чужеродный белок. Может быть анафилактический шок, это крайне опасно для жизни. А в её состоянии - тем более. Кто-нибудь из вас может стать донором?