Елена Арсеньева - Последняя женская глупость

Маг согласился на все оптом, однако, когда уверился, что его не собираются отправлять в занебесные сады прямо сейчас, осмелел настолько, что спросил, зачем, мол, все это уважаемому господину надо. Резвун изобразил одну из улыбок Малюты, от которых у него у самого-то, помнится, морозец по коже бежал, и сказал, что он представляет здесь интересы своего клиента. Клиент желает разойтись со своей неверной женой, у которой хобби – таскаться с молоденькими мальчиками. А главное – тратить на них денежки своего мужа. Содержать хорошеньких альфонсов этому самому мужу изрядно надоело, вот он и решил развестись с женой, да так, чтобы у нее не возникло охоты требовать от мужа отступного. Однако дама ведет себя чрезвычайно осторожно и, создается впечатление, сама начинает искать компромат на супруга. Сейчас – и Марк Васильевич сам мог в этом убедиться – у нее новое и очень сильное увлечение. Ради того, чтобы добиться этого мальчишки, она горы свернет, не то чтобы…

И Резвун объяснил, что именно потребуется сделать магу, какие конкретно способности пустить в ход.

Марк сначала захлопал своими красивыми глазами, в точности такого глубокого черного цвета, как у Никиты, совершенно с такими же голубиными, томными веками, слегка побледнел, и у Резвуна даже мелькнуло подозрение, что он сейчас встанет в позу. Однако парень посмотрел сперва на компактный, но весьма внушительный «глок», потом на пять зеленых бумажек… и кивнул в знак согласия.

Обговорили детали. Обговорили кару, которая воспоследует за попытку Марка Васильевича поддаться приступу малодушия и сбежать либо в астрал, либо за пределы Нижнего Новгорода. Резвун великодушно согласился накинуть еще двести долларов сверх условленной суммы, подумав про себя, что это, конечно, непомерная цена за возможность потрахаться с красивой женщиной. С другой стороны, цель оправдывает средства.

– Ох, да ведь я ее предупреждал, что надо бояться перевернутого короля мечей! Только я думал, что это ее муж. А это, наверное, вы, – растерянно протянул Марк.

– Приятно было познакомиться, – кивнул Резвун и вышел.

Римма, конечно, уже уехала. Резвун вернулся в верхнюю часть города, а когда вновь проезжал через площадь Горького, увидел вывеску: «Алтекс. Компьютерная техника». Реклама гласила, что фирма «Алтекс» выполняет также все виды компьютерных работ, от сканирования книг и фотографий до отпечатки изображения на футболках и фаянсовых кружках.

Подумав немножко, Резвун припарковал «Ладу» около Центрального переговорного пункта и перебежал дорогу к «Алтексу».

На первом этаже, в собственно магазине, было тихо и спокойно. На втором, где стояли сканеры, принтеры и прочая множительная техника, кипела жизнь. Резвун выждал, пока освободился один из компьютерщиков – молодой, оранжево-рыжий, малость похожий на кота, – и спросил:

– Молодой человек, а не найдется ли у вас какого-нибудь завалящего хакера?

– Почему нет? – не моргнув глазом, отозвался рыжий. – Чего взламывать будем? Пинкод мобильника или сразу банк?

– Да мне два файла надо прочитать, которые вот на этой дискете. – И Резвун достал из кармана дискетку, некогда числившуюся среди имущества Павла Малютина, ныне усопшего.

– Минуточку, – попросил рыжий и подошел к свободному компьютеру.

Вернулся через пять минут и сказал:

– Штука такая. Завалящим хакером вы тут не обойдетесь. Нужен ас. Такой, как я. Дискетку я вам эту прочитаю, но не сегодня и не завтра. Очень может быть, что вообще не на этой неделе. Работы море. Хотите – ждите. Нет – ну как хотите.

Резвун подумал. Дискета лежала три месяца – ну что с ней за неделю произойдет, прокиснет, что ли? Прочтет ее паренек – славно, нет – ну и в пень.

– Подожду. А точно прочтете?

– Обижаете… – Парень подал ему визитку магазина «Алтекс». – Позвоните через недельку. Спросите Максима Чернова.

Резвун не сдержался – хрюкнул насмешливо, глядя на его шевелюру. Оранжевый Максим Чернов понимающе улыбнулся и вернулся к своей работе. А Резвун еще раз перешел площадь, поднялся к магазину «Европа» и купил там недурной фотоаппарат – не мыльницу, но и не «Никкон». Пленку купил, штатив, приспособление для автоматической съемки. Все, что надо. И тщательно проконсультировался у продавца, даже кое-что записал в блокнот. А потом поехал к себе на Бекетовку.

Через четыре дня он, не без ущерба для нервной системы (перевозбудился от таких сцен изрядно, а жил-то один, без женщины!), поработал фотографом. Отправил снимки Бронникову.

И на другой же день узнал, что продолжает недооценивать бывшего компаньона! Потому что пакет с фотографиями уже ждал Никиту на вахте театра!

Римма в очередной раз набрала номер, но увидела, как поворачивается дверная ручка, и торопливо нажала на рычаг.

Вошла секретарша Григория, положила Римме на стол несколько конвертов.

– Занято, – зачем-то сообщила ей Римма, кладя трубку и повыше подтягивая и без того глухой, высокий ворот свитера.

Девушка кивнула, и Римме почему-то показалось, что эта быстроглазая проныра отлично знает: номер не занят, просто Римма не хочет, чтобы кто-то слышал ее разговор по телефону. Потому что он не имеет ни малейшего отношения к работе. И вообще к той ее жизни, о которой осведомлено любимое издательство. И вообще к нормальной жизни! А к чему имеет отношение? К безумию. К блаженному безумию, к блуждающим по лицу счастливым улыбкам, отрешенному взгляду, трепету душевному, к смутному беспокойству: ну почему он не берет трубку?! Не случилось ли чего?!

– Римма Николаевна, а… а вы не в курсе, Григорий Александрович будет сегодня или нет? – деликатно осведомилась барышня, хотя кому-кому, как не ей, секретарше директора, знать, когда будет босс!

Римма покачала головой, отводя глаза. Раньше – еще полгода назад, не больше, – такой вопрос доставил бы ей удовольствие, потому что означал, насколько всерьез относятся в издательстве к их с Григорием отношениям. Может, кто-то и осуждает, кто-то завидует, кто-то пожимает плечами, кому-то до фени, однако все признают: Римма Николаевна для коммерческого директора Бронникова – первое лицо. И с этим необходимо считаться! Теперь же ей стало стыдно и вопроса секретарши, и своего молчания. Не потому, что девушка могла подумать, будто Григорий перестал удостаивать Римму своим доверием, будто отношения у них разладились. В том-то и дело, что нет! Римма боялась, что соображучая девка смекнула: мадам провела ночку вне дома, с другим, а теперь сидит и трясется, со страхом ждет приезда официального любовника, который вполне способен, при своем взрывном темпераменте, вывеску ей начистить прямо при всех!