Марина Серова - Леди не промах

– Мне также известно о том, что в вашей семье произошло еще одно несчастье… Сергея Васильева арестовали.

– Ах, вы об этом… – вздохнул Колесников. Вокруг него расплылось очередное облако сигаретного дыма.

– Вы поверили, что это он убил того человека?

Колесников молчал.

– Понимаете… Все это время я… Я пыталась выйти на след вашей дочери. И мне это почти удалось. Я в нескольких шагах от того, чтобы разоблачить этого человека. Но вы должны мне помочь!

– Я? Чем?

– Дело в том, что, по моей версии, человек, который похитил вашу дочь… – «Он убил Павла Брутского», – чуть было не сорвалось с языка, но я удержалась, отлично помня, какая версия моего расследования была известна Колесникову. – Так вот этот же человек и подбросил в ваш дом труп! Понимаете? А Васильева просто глупо подставили!

– Васильев – скотина. Я пригрел на груди змею, – без особых эмоций заговорил бизнесмен. – Хорошо еще, что не успел выдать замуж за этого негодяя свою дочь.

– Неужели вы поверили? Но ведь это абсурд! Его явно кто-то подставил! Я знаю это наверняка! – не сдержалась я.

– Его машина была обнаружена рядом с домом! И он никак не может этого объяснить!

– Но… Но… – Я в очередной раз не смогла признаться в том, что на «БМВ» в тот вечер разъезжала я собственной персоной.

– Честно говоря, я вообще не понимаю, какое вам дело до Васильева… – рассуждал между тем Колесников. – Вы, кажется, занимались совсем другим делом. Или я ошибаюсь?

Я прикусила язык.

– Так что же тогда?

– Михаил, – я решила опустить отчество, – вы достаточно известная личность в нашем городе. Естественно, что у такого человека, как вы, много конкурентов, врагов – да назовите их как угодно! И все они спят и видят, как бы вам насолить. Сначала похитили Настю, потом в ваш загородный дом подбросили труп… Вам не кажется, что все это неспроста? Кто-то всеми силами старается испортить вам жизнь. Сергей лишь случайно попал во всю эту передрягу. Вышла ошибка! Роковая случайность!

– Случайность? Так вот как называется то, что Васильев сделал? Значит случайность?! – неожиданно заорал Колесников. – Может, тогда он и случайно похитил мою дочь? А? Ну, вот совершенно случайно?! По недоразумению?! Просто понял, что Настя ни за что не согласится на брак с ним и… – он захлебнулся словами.

Я ошарашенно смотрела на него. «Что за бред несет этот мужик? Какая муха его укусила? Ведь Сергей сам признался мне в том, что для Колесникова этот брак был удачной сделкой, впрочем, как и для него самого. Васильев этого и не скрывал! Но к чему сейчас эти жуткие обвинения?»

– Вы же прекрасно знаете, что Сергей ничего этого не делал, – очень тихо сказала я.

– Я знаю? Я уже ничего не знаю! Пусть из него вытрясут всю правду! Пусть эту гадину посадят в тюрьму! – снова, как с цепи сорвавшись, заорал Михаил.

Может, мужик тронулся умом после похищения дочери? Иного объяснения этой сцене я просто не находила…

Неожиданно в дверь кто-то поскребся.

– Да! – голос его еще звенел от злобы.

На пороге возникла та самая сухая тетка, которая сопровождала меня в кабинет.

– Михаил Викторович, к вам Суздальцев. Говорит, что принес важные бумаги из банка вам на подпись.

– Хорошо, передайте ему, что я сейчас спущусь.

Дверь тихонечко закрылась. Колесников отвернулся к окну, взлохматил волосы. Я терпеливо ждала, чем все это закончится.

– Подождите меня пару минут, – произнес он уже спокойным тоном, – сейчас улажу кое-какие проблемы и вернусь.

Я кивнула. Михаил размашисто зашагал к двери и скрылся за ней. Я вздохнула и откинулась на спинку кресла. «Надо же, до чего дошел несчастный! Даже в похищении дочери начинает винить Сергея. Это же полный абсурд. Васильев трясся над своей нареченной, как курица над яйцом… и Колесников должен был это понимать, как никто другой».

Из размышлений меня выдернул звонок телефона. «Если это опять чокнутая жена Блынского… И угораздило же меня с ней связаться»! Я схватила со стола нервно трезвонивший мобильник и нажала на кнопку приема вызова.

– Собираешь деньги? – зашипел в мембране далекий, совершенно неузнаваемый голос; по этому шипению даже нельзя было определить, кто мой невидимый собеседник: мужчина или женщина, а может, подросток, решивший зло пошутить? – Учти, с тобой шутить не будут! Вся сумма – как договаривались! Через два дня! Ясно?

Связь оборвалась. Я обалдело посмотрела на телефон. Вот черт! Это же сотовый Колесникова! Скорее всего, мужик оставил его на столе, а я по чистой случайности положила рядом свой «Эриксон»; когда аппарат заверещал, я просто машинально схватила трубку. Незадача… Но вместо того чтобы оставить телефон и забыть о случившемся, я поступила совершенно иначе: подталкиваемая каким-то внутренним чутьем, потыкала на кнопки чужого сотового. Так, вот он – журнал звонков. Ага! Похоже, что в последние дни звонки Колесникову поступали от одного и того же абонента, который высвечивался на дисплее как «анонимный звонок». И мне только что довелось поболтать с таким вот анонимным доброжелателем. Что же получается: бизнесмена все эти дни непрестанно тревожат шантажисты, а он только что в моем присутствии обвинил во всех смертных грехах Васильева?! Странно как-то…

Дверь распахнулась, я лишь успела выпустить сотовый Колесникова из рук и состроить скучающую гримасу.

– Извините, что пришлось отвлечься… Так на чем мы остановились? Вы сказали, что знаете имена тех, кто похитил Настю?

Я поднялась со своего места.

– Я этого не говорила. Я лишь сказала, что она находится в руках тех самых людей, которые минувшей ночью подбросили в ваш дом труп. Никак не думала, что вы будете обвинять во всем случившемся Сергея… Но раз уж так произошло… Мне нечего здесь делать…

Я решительно направилась к двери.

– А с какой стати ты так его выгораживаешь? – понеслись мне вслед слова Колесникова. – Уж наверняка не дружеские чувства к моему несостоявшемуся зятьку привели тебя сюда!

Я обернулась, зло глянула на глупого мужика и вышла из кабинета, громко хлопнув дверью. Честно говоря, я ждала, что меня догонит какой-нибудь громила и потащит обратно в кабинет или – того хуже – в тот жуткий гараж, где мне однажды уже учинили допрос. Я была уверена, что меня остановит охранник у ворот и откажется выпускать за территорию участка. Я ждала самого худшего и, когда, вопреки всем унылым мыслям, оказалась в теплом салоне своей «Лады», просто не могла в это поверить. Инстинктивно еще ожидая неприятностей, я завела мотор и погнала машину в сторону главной автострады. Но чем дальше я отъезжала от дома Колесникова, тем больше во мне закипала злоба: «Старый маразматичный бизнесмен! Он явно намерен упрятать Васильева в тюрьму! И даже слышать не хочет о том, что во всех его бедах виноват совершенно другой человек! Ну, просто идиот – слова другого нет!»