Джеймс Чейз - Снайпер

Пятнадцать минут длился этот спектакль на воде: прекрасный, возбуждающий, сексуальный. Затем катер унес ее за пальмовую рощу. Двигатель кашлянул и заглох.

– Это она. – Раймондо опустил бинокль. – Каждый день в это время она катается на лыжах. Диас – один из лучших воднолыжников Южной Америки. Можно не сомневаться, что после любовных утех они появятся в бухте, чтобы показать друг другу свое мастерство. Ты сможешь подстрелить его отсюда?

Я ответил не сразу. Цель будет двигаться быстро, постоянно меняя направление. Оптический прицел уменьшит расстояние до сотни футов. Подстрелить Диаса будет сложно, но возможно. Потом я подумал о том, чем будет чреват мой промах. Вновь взглянул на клеймо «Красного дракона» на деревянном столбе. Мне вспомнилось, как я в джунглях сидел на дереве с винтовкой. Три долгих часа я ждал появления снайпера, который доставил нам немало хлопот. Руки затекли, солнце слепило глаза. Нас разделяло пятьсот ярдов. На долю секунды он поднял голову, но этого мгновения мне хватило, чтобы убить его. С тех пор прошло три года. Реакция у меня стала хуже, но Диас несколько мгновений будет находиться у меня на мушке. Я мог выпустить по нему как минимум шесть пуль.

– Шансы велики, – ответил я. – Завтра представление повторится?

– Каждый день в это время.

– Я смогу сказать наверняка, посмотрев через оптический прицел. – Я встал. – Поеду за ружьем Тимотео.

Раймондо прищурился.

– Хочешь, чтобы я составил тебе компанию, солдат?

– Я не убегу.

Он кивнул:

– Поезжай.

По пути домой я думал о Люси. О первой ночи, которую мы провели вместе. В отличие от многих девушек наших дней она была невинна. Я вспомнил, как она вскрикнула от боли, но прижала меня к себе. Я вспомнил три месяца, которые мы провели вместе. Я вспомнил ее слова: « Я немного боюсь тебя. Я понимаю, что иногда ты должен быть жестоким и суровым, чтобы достичь цели, но, пожалуйста, не пытайся быть жестоким и суровым со мной».

Чтобы вернуть ее, я должен убить человека. Но кто такой Диас Саванто? Мерзавец, да и только. Изнасиловал и заклеймил девушку, такую же невинную, как Люси.

Подъезжая к школе, я увидел, что ворота открыты. Около дома стоял сине-красный «Бьюик» детектива Тома Лепски из полицейского управления Парадиз-Сити.

Я вышел из машины и огляделся. Сердце стучало, как паровой молот. Лепски нигде не было видно. Я двинулся к бунгало. Входная дверь распахнута. Гостиная, стол накрыт на две персоны. Кухня, на плите сковорода с ломтями ветчины, кастрюлька с фасолью, вторая – с водой, рядом с ней чашка с рисом. Спальня, ничего не изменилось. Я заглянул в шкаф Люси. Вся одежда на месте. Ничего не пропало.

Тут я почувствовал себя как никогда одиноким. Впервые я вернулся домой, и она меня не встретила.

Из бунгало я направился к тиру. Я подумал, что найду детектива там. И не ошибся. Он вышел мне навстречу из пристройки.

Холодный, вопрошающий взгляд.

– Привет! Я уже собрался объявить ваш розыск.

Я заставил себя смотреть ему прямо в глаза.

– Розыск? С какой стати?

– Дом пуст. Я подумал, что-то случилось.

– Ничего не случилось. Что привело вас сюда, мистер Лепски?

– Проезжал мимо. Я обещал миссис Бенсон рецепт чатни [4]от моей жены. Где миссис Бенсон?

Я не сомневался, что он побывал в доме, увидел и накрытый стол, и кастрюльки, и сковородку, под которыми так и не зажгли огонь, и, как опытный полицейский, начал прикидывать, что к чему.

– Я отвез ее к подруге. Та заболела. Срочно вызвала ее.

– Тяжелый случай, – Лепски покачал головой. – Приехав сюда, я решил, что попал на палубу «Летучего голландца». Дверь открыта, стол накрыт, еда на плите, а живых нет… Я забеспокоился.

– Да, ее вызвали срочно. Мы бросили все и уехали.

– К подруге вашей жены?

– Совершенно верно.

Он впился в меня взглядом:

– Кто победил?

Я уставился на него.

– Не понял.

– Из-за чего дрались?

Я забыл о синяках и ссадине на скуле.

– А, пустяки. Немного поспорили. Я, похоже, сорвался.

– Понятно. – Он отвел взгляд. – Ваш телефон не работает. – Он вновь посмотрел в меня.

– Не работает? – Я полез было в карман за сигаретами, затем передумал. Полицейский по этому жесту сразу узнает, что человек нервничает. – Он всегда то работает, то нет. Это и немудрено, мы живем далеко от города.

– Провод перерезан.

В горле у меня пересохло.

– Перерезан? Не может быть.

– Его перерезали.

– Наверное, подростки. Они совсем распоясались. Я его починю. Даже не подозревал об этом.

– Вы обычно уезжаете из дома, оставляя входную дверь открытой?

Меня начали раздражать его вопросы. Я решил положить им конец.

– Если меня это не волнует, то какое вам дело?

Лицо Лепски окаменело.

– Беззаботные люди доставляют массу хлопот полиции. Я вас спрашиваю: вы обычно уезжаете из дому, оставляя входную дверь открытой?

– Наверное. Вокруг же никого нет. Мы часто спим с незапертой дверью.

– Несмотря на распоясавшихся подростков?

Я промолчал.

– Когда я вошел в дом и никого там не обнаружил, – продолжал Лепски после короткой паузы, – я осмотрел комнаты. Миссис Бенсон взяла с собой вещи? Я заглянул в шкафы… это наша работа, мистер Бенсон. По-моему, все на месте.

– Я ценю вашу заботу, но волноваться не о чем. Нас вызвали срочно. Собраться мы не успели. Моя жена взяла с собой лишь самое необходимое на несколько дней.

Он почесал нос, по-прежнему глядя на меня.

– Почему ваш ученик не стреляет?

Внезапный поворот застал меня врасплох.

– Ученик?

– Богач, который купил все ваше время.

– А… этот. – Я быстро нашелся. – Он уехал вчера.

– Правда? А что у него случилось? Заболел друг?

– Да нет. Просто ему наскучила стрельба.

– «Уэстон-и-лиис» – его ружье?

– Да. – Я взмок. – Мне надо отослать его.

– А почему он не взял ружье с собой?

Я решил положить конец допросу:

– Вас это тревожит, мистер Лепски?

Он улыбнулся:

– Пожалуй, что нет. – Улыбка исчезла. – Оптический прицел и глушитель… Кого он собирается убить? Президента?

Я спрятал прицел и глушитель в коробку. Чтобы найти их, требовался настоящий обыск.

Мне удалось выдавить из себя смешок.

– Он любит всякие приспособления. Знаете ли, есть люди, у которых больше денег, чем здравого смысла. Он покупает все, что можно навесить на ружье.

– Понятно, – Лепски кивнул. – Значит, завтра у вас свободный день? Ученика нет… жены нет. Я тоже смогу выкроить пару часиков. Как насчет того, чтобы дать мне урок?

Только этого мне и не хватало.

– Извините, но я собираюсь поехать к жене. Я закрываю школу на несколько дней.

– Значит, мне не повезло. Но мы встретимся двадцать девятого. Правда?

– Конечно. Я не забыл.