Наталья Александрова - Убийство в спальном вагоне

Анфиса отвела глаза, потом переступила с ноги на ногу.

– Не жмись, – посоветовала Надежда, – говори толком.

– Мы еще официально не развелись, – промямлила Анфиса, – как-то не до того было. Сначала папа болел…

Бегунов развернулся и строевым шагом направился к выходу из магазина.

– Виктор! – слабо крикнула Анфиса.

– Оставь его, никуда не денется, – сказала Надежда. – Он нам сейчас только мешать будет. Вечно эти мужики не вовремя выкаблучиваться начинают!

Кафе «Капуцин» располагалось в полуподвальном помещении в двух шагах от Невского. Грубые кирпичные своды, потемневшие дубовые бочки по углам создавали впечатление монастырского подвала. Для полноты впечатления официанты были одеты в длинные монашеские балахоны с капюшонами. Один из таких «монахов» подошел к столику, за который сели Анфиса и Надежда, и принял у них заказ.

Анфиса заказала кофе по-венски, Надежда – фруктовый чай: кофе она за этот день и так выпила месячную норму и боялась, что больше никогда не сможет заснуть.

Едва «монах» принял заказ и удалился, Анфиса набрала телефон детективного агентства «Вещдок». Ответила ей, как она и ожидала, секретарша Людмила.

– Детективное агентство «Вещдок», – проворковала она, – мы решим все ваши проблемы…

– Люд! – перебила ее Анфиса. – Не надо этой рекламы. Это Аня, я к тебе сегодня заходила. Ты не могла бы выскочить на полчасика? Разговор есть. Я тут неподалеку, в кафе «Капуцин»…

– Доберманыч следит! – прошипела в трубку Людмила. – Злой как черт!

– Да пошли ты его подальше! Я тебе другую работу найду! Что ты за него держишься?

– И то правда! – Людмила приободрилась. – Надоел хуже горькой редьки! Ладно, подожди, я через десять минут буду!

Действительно, ровно через десять минут Людмила появилась в дверях кафе.

– Видела бы ты Доберманыча! – хихикнула она, подсаживаясь к Анфисе. – Прямо позеленел от злости!

– Познакомься, – Анфиса показала глазами на Надежду, – это Надежда Николаевна, она… она в моей фирме занимается кадрами.

Секретарша опасливо покосилась на Надежду и снова повернулась к Анфисе:

– Ну, о чем ты хотела поговорить?

– Взгляни на эту фотографию. Это не он приходил к вам в фирму заказывать слежку за мной?

Анфиса протянула девушке фотографию Стаса.

Людмила бросила на нее взгляд и недовольно поморщилась:

– Нет, ну ты что! Я же сказала, тот был красавец каких поискать, а этот так себе, пустое место…

– Ну отчего же пустое… – протянула Анфиса. Она немного обиделась за своего, можно сказать, бывшего мужа, – не такое уж пустое…

– Говорят тебе – не он! – отмахнулась Людмила. – Ну так о чем ты хотела со мной поговорить?

Надежда и Анфиса переглянулись.

– Ну-ка, девушка, опишите мне того типа, что приходил, как можно подробнее, – сказала Надежда, – от того, как вы это сделаете, зависит ваша дальнейшая карьера.

– Ну очень интересный, рост высокий, фигура мускулистая, спортивная, загорелый – не то в солярии, не то на курортах много времени проводит, улыбается так… профессионально, как на рекламе. Одет очень модно…

– Особые приметы есть у него? – деловито интересовалась Надежда. – А то получается вроде как не человек, а ходячая реклама.

– Есть! – оживилась Людмила. – Вот вы сейчас сказали, и я вспомнила! Вы не поверите, но он чуть заметно прихрамывает! Я думала, может, ногу подвернул или ботинки тесные. Нет, пригляделась – получается, что постоянно это…

Анфиса до боли закусила губу, стремясь удержать внезапно возникшую мысль.

– Так, – быстро сориентировалась Надежда, – вы, Люда, пока идите. Анфиса Юрьевна, то есть Анна Сергеевна… ну не важно! – будет расширять фирму, так что, можно считать, вам место обеспечено. Можете писать заявление об уходе. Всего хорошего, мы вам позвоним…

– Ну? – накинулась она на Анфису, как только Людмила отошла на безопасное расстояние. – Что ты вспомнила?

– Лидка… Лидка Федоскина… Еще раньше, когда мы с ней часто общались, она рассказывала, что мать Алисы… наша мать… вышла замуж за своего тренера по фитнесу. Говорила, потрясающий красавец, бывший спортсмен, рекламировал разное оборудование для фристайла. Но как-то прыгнул неудачно, сломал ногу, и работу эту пришлось бросить. Нога плохо срослась, осталась легкая хромота – куда уж в рекламу. Он и устроился тренером по фитнесу в шикарный клуб, тут его мамочка и подхватила.

– Не люблю я такие совпадения, – медленно произнесла Надежда.

– Но этого не может быть… – губы у Анфисы дрожали, – чтобы мать… на родную дочь…

– Она могла и не знать… – Надежда Николаевна погладила Анфису по руке. – Давай-ка, соберись, нужно это дело прояснить. Я вот что придумала…

Анфиса трясущимися руками набрала на мобильнике номер матери. Ответили, что Алла Константиновна не может подойти, ее нет дома.

– Дайте мобильный! – крикнула Анфиса, энергично понукаемая Надеждой. – Это очень важно, касается ее дочери!

– Мы уже знаем… – едва слышно ответила женщина. – Алле Константиновне звонили…

– Тем более мне нужно с ней поговорить! Это очень, очень срочно!

Женщина сдалась и продиктовала несколько цифр.

– Побольше экспрессии! – зудила Надежда. – Нервов побольше, помни: ты в истерике! Ты вообще очень нервная и легковозбудимая натура, да к тому же еще неудачница, так что лишние слезы не помешают! И не давай ей трубку раньше времени повесить!

– Мама! – крикнула Анфиса, дождавшись соединения. – Мамочка, ты уже знаешь? Алису убили!

– Я в курсе, – сдержанно ответила мать, – мне уже сообщили. Мы займемся похоронами, так что тебе не о чем волноваться.

– Но это ужасно, ужасно! Я не могу представить, что ее уже нет!

– Возьми себя в руки, – посоветовала мать, – это, конечно, горе, но нет причин распускаться. Жизнь продолжается. Извини, у меня очень много дел, эти похоронные хлопоты отнимают столько времени…

Вслед за этими словами из трубки донеслись какие-то гулкие звуки, настолько громкие, что даже Надежда, сидевшая рядом, отчетливо их расслышала. Это был какой-то звон – коротенькая мелодия на три тона:

– Бим-бом, бим-бом! Бамм! Бим-бом! Бим-бом! Бамм!

– Ничего не слышу! – прокричала мать Анфисы, перекрывая звон.

– Мама, только не вешай трубку! – взывала Анфиса. – Я должна тебе сказать! Это очень важно! Этот человек, Джордж Морозофф… он связался со мной.

– Что-о? – Мать закричала так громко, что услышала даже Надежда. – Откуда ты знаешь про Морозоффа? Ты общалась с Алисой?

– Я не общалась с Алисой, – теперь Анфиса говорила гораздо спокойнее, поскольку мать вовсе не собиралась прерывать их разговор, – мне сообщил о ее смерти этот человек. Потому что… потому что Алиса оставила распоряжение, что фондом теперь буду владеть я.