Леонид Матюхин - Дансон с нечистым, или Дьявольское рондо

— Охотно верю.

Помолчав, они выпили.

Молчание нарушил Марлен Евграфович:

— А вам не хотелось бы вернуть Ольгу? Продолжить с ней встречи?

— Боюсь — нет. Слишком многое изменилось. Согласитесь, прав тот, кто первым заметил, что знание убивает любовь, Нет-нет, не подумайте, будто я разлюбил её! Я по-прежнему люблю её. Но это уже иная любовь, Мне известно, что она мертва и… И здесь я уже ничего не могу с собой поделать. Я неоднократно задавался вопросом, что было бы, не начни я тогда следить за Олей. И знаете, мне думается, нашёлся бы какой-нибудь другой повод, который неизбежно привел бы нас к той же самой развязке. В конечном итоге я лишь в очередной раз на собственном опыте убедился, что нельзя перманентно оставаться в состоянии счастья. По крайней мере — обычному человеку. К сожалению, счастье не может быть вечном. Счастье — это миг. Или, во всяком случае, весьма ограниченный отрезок времени. Это очень скользкая вершина, на которой нельзя задержаться надолго. А причина в том, что человеческая натура не терпит статики. Если всё хорошо и гладко, то человек сам себе выдумывает проблемы, устраняя которые получает удовлетворение. Если же в жизни всё остаётся неизменным — это преддверие конца.

— Иными словами, из вашего монолога можно сделать вывод, что вам не хотелось бы однажды вновь встретить Ольгу? Так, как прежде — у метро, или даже у себя дома?

— Ну как же Вы не понимаете! Конечно, хотелось бы. Но зто была бы уже совсем другая Ольга… и другим был бы при такой встрече я. Наше знание исключает счастье. — Задумавшись па минуту, он вдруг поинтересовался: (А почему вы спрашиваете? Вы могли бы вернуть её?

— Мог бы, — спокойно, как нечто само собой разумеющееся, подтвердил Марлен Евграфович, — Вы верно догадались, Серёжа.

— Н-да-а. Не таким я представлял себе Князя Тьмы… — с нескрываемым разочарованием произнёс Сергей. — Не таким он мне виделся…

— Так это Вы это м е н я за Сатану приняли? — искренне удивился Мален Евграфович. — Да что вы, батенька! Я такой же смертный, как и Вы. Вот только опростоволосился я, что называется, однажды. Бес, который никогда не дремлет, попутал миля. Или, говоря языком спецслужб, завербовали меня, привлекли к сотрудничеству. А я оказался способным, стал делать успехи, подниматься по служебной лестнице ни только на основной работе. Да и не столько… Короче, в том «департаменте», где я работаю по совместительству, занимаемая мною должность — далеко не последняя.

— И чем же вы в своём «департаменте» занимаетесь?

— Ох, Сережа, погубит вас любопытство… Ну, да ладно. Отвечу так сбором информации по региону «Центральная Россия», а также анализом и прогнозированием рынка.

— Можно поинтересоваться, о какого рынке идет речь?

— О рынке душ, естественно.

— А-а! Так Вы здесь всё-таки по мою душу?!! Чем это, интересно, она вас так привлекает? Какими такими качествами?

— Да не заводитесь вы, Сережа! — попросил Марлен Евграфович. — Всё много сложнее, а в то же время и проще… Дело сводится к обыкновенной сделке. И у меня есть все основания полагать, что мы могли бы быть друг другу взаимно полезными… Как правило, становясь старше, люди начинают задумываться о своей душе. И думают о ней уже не как о какой-нибудь абстракции, а как о чём-то реальном и главное — своём и очень дорогом. Как вы полагаете, почему многие из наших видных политических лидеров-атеистов не только теперь, но и в прежние годы церковь посещали? Да за душу свою боялись. Вот и мне тоже душа моя не безразлична… У нас там недавно тоже ведь перестройка прошла. Также новые ветру подули. И в порядке опыта в целях поощрения позволяют теперь выкупать наши запроданные души. Вот и я хочу сбою выкупить. А это далеко не просто. Чтобы свою душу назад получить, нужно для него шесть душ заполучить. Как видите, заинтересовывают нас таким вот образом. Чтобы больше инициативы проявляли. Короче — четыре души у меня в активе уже есть, а вот ещё две…

— Но почему Вы решили, что я продам вам свою душу?

(Ну, во-первых, не мне, a e м у, а во-вторых, для подобных ожиданий есть все основания. Сами ведь знаете, душа у вас артистичная, мятущаяся. А это в нашем деле — всегда шанс. Ну а в третьих — здесь и могут быть и варианты… Но о них позже. Ну, как там насчёт души? Сторгуемся?

— Вы имеете в виду мои встречи с Ольгой? Боюсь, что пет, не сторгуемся. Сговорись я с Вами на ближайшие годы, я потеряю Ольгу в вечности.

— Ну что ж. Такие люди, как вы, обычно бывают фаталистами. Может, предоставим судьбе решить этот вопрос? Сыграем на вашу душу в карты? Или, если хотите, бросим кости? А то, монет быть, — в шахматы? Хотя нет, в шахматы я вам не рекомендовал бы. В них у вас ни малейшего шанса выиграть у меня. Так что — лучше всего кости.

— Увольте, уважаемый Марлен Евграфович, увольте. При всем моём к вам уважении и при всей моей к Вам признательности — ну никак не могу. Считайте, что мне моя душа дорога как драгоценный сувенир, доставшийся от родителей. Давайте-ка лучше о чем-нибудь другом поговорим. Кстати, не поделитесь ли опытом, сами-то вы как свою душу запродали? История, думается мне, была интересная и в высшей степени неординарная. И — клянусь услышанное останется между нами.

— Ну что ж, Серёжа, — вздохнул Марлен Евграфович, — и беседа у нас с Вами интересная, и человек Вы приятный. К тому же, честно говоря, иногда и поисповедвоватъся хочется. Облегчить погубленную душу. Так что грех не выполнить Вашу просьбу. Еще но рюмашке — и извольте историю моего грехопадения.

В прежние годы каждый свой отпуск проводил я в туристических походах. Как правило — без жены. И не один, а с друзьями, такими же любителями путешествий, как и я.

Так вот, лет двадцать с небольшим тому назад договорились мы не забираться куда-нибудь к чёрту на кулички, а провести время в нашей средней полосе. Оговорили маршрут, обязанности и вклад каждого. К сожалению, не все выходили в отпуск одновременно. В результате было решено, что те из нас, кто уже свободен, выезжают первыми и ждут остальных в небольшой деревушке в Смоленской области, где проживал дальний родственник одной приятной дамы из нашей компании. Таким образом, место сбора было определено, равно как и день отправления в поход. Поэтому каждой имел возможность добираться к месту сбора когда и как ему было удобно.

Мы с приятелем, которого звали Равшаном, решили провести на свежем воздухе побольше времени и отправились в деревню приблизительно за педелю. Были мы изрядно загружены — палатка, рыболовные спасти, топорики и неизбежные рюкзаки.

Был конец июля. Не помню уж по какой причине, но мы не смогли выехать, как это предполагалось, ранним утром. И в результате на нужную нам железнодорожную станцию прибыли лишь часам к шести вечера. Солнце стояло ещё достаточно высоко, но жара уже спадала, так что предстоящий путь к пункту сбора казался не таким уж неприятным. И это несмотря на то, что от нужной нам деревушки нас отделяло около полусотни километров.