Марина Серова - Как стать миллиардером

Крав мага. Боевая система, созданная в середине прошлого века офицером израильских спецслужб, который еще в юности приобрел огромный опыт уличных драк с гитлеровскими штурмовиками. Крав мага изобилует чудовищными по жестокости, но крайне эффективными приемами, от которых любой мастер восточных единоборств пришел бы в ужас. Как я ни была зла на Борю там, в туалете офиса, мне ни за что не пришло бы в голову испробовать на нем что-либо из ее арсенала.

Самому прыткому я сломала хрящи гортани. Парень захрипел, схватился за горло и рухнул как подкошенный. Второй с воем отпрыгнул, баюкая сломанную в локте руку. Третий оказался благоразумнее своих дружков и отскочил назад, но на его место шагнули еще двое. Откуда-то из-за моей спины вылетел верзила в кожаной куртке и врезался в единомышленников, сбив их с ног. Почему-то я даже не сомневалась, что меня прикрыл именно Боря. Очередной скинхед упал, забрызгав мне лицо и волосы кровью. Он еще не успел коснуться земли, а я уже атаковала следующего, ткнув ему пальцами в глаза. Дальше я просто сбилась со счета. Я била, отражала удары и била снова, выбирая самые уязвимые места. Многие из этих совсем еще молодых ребят после этой ночи могли на всю жизнь остаться инвалидами, но совесть меня совершенно не мучила. Мимо меня по асфальту прополз парень лет семнадцати, из разорванной штанины его камуфляжных брюк торчала сломанная кость, словно наглядное подтверждение того, что Боря правильно оценил обстановку и тоже не был излишне нежен с противником. Потом справа от меня встал какой-то мужчина в униформе охранника, и стало чуть легче.

– Женя, прикрой! – крикнул вдруг Боря.

Я оглянулась и мысленно чертыхнулась. Боря бежал куда-то в сторону. Делать нечего, я последовала за ним. Свалив двух или трех скиндхедов, Боря прорвался к стене, у которой трое погромщиков избивали какого-то человека. Его лицо было так залито кровью, что я не сразу узнала Антона. Двое держали его за руки, а третий стоял перед ним, раз за разом поднимая и опуская руку, снова и снова. В тусклом свете уличного фонаря на пальцах скинхеда блестел окровавленный кастет. Боря подпрыгнул и врезался в него обеими ногами, в голову и в плечо одновременно. Второго вырубила я. Третий побежал прочь. Боря схватил скинхеда за шиворот, но тот ужом вывернулся из куртки и убежал, оставив ее в Бориных руках.

А потом все кончилось. Скинхеды бежали врассыпную, а где-то на горизонте уже мелькали серые каски омоновцев.

– Петрович, ты как? – спросил Боря, присаживаясь перед Антоном на корточки.

– Хреново, – честно ответил Антон.

– Встать можешь? – снова спросил Боря.

– Не знаю, – сказал Антон. – И проверять не хочу, сержант. Можно, я просто полежу? Слушай, дай сигарету. Нет, прикури, в рот вложи, а то у меня, кажется, еще и руки сломаны.

Он говорил медленно, словно в полусне, правый его глаз был закрыт, а левый, наоборот, бессмысленно вытаращен.

Мимо пробежал бритоголовый верзила в кожаной куртке. Я могла бы просто его вырубить, но почему-то повисла у него на спине и принялась душить. Мужик попался здоровый, успел пробежать еще с полсотни метров, прежде чем его остановили омоновцы и стащили меня с его плеч. Потом были мигалки милицейских машин, снующие взад и вперед санитары с носилками, пожарники с брандспойтами, какие-то уж совсем непонятные лица, коридоры райотдела милиции, решетка «обезьянника» и вопросы, вопросы, вопросы… Сперва меня допрашивал молоденький лейтенант-омоновец, потом незнакомый мне следователь в штатском. Потом в кабинет вошел мой старый знакомый, следователь Земляной.

– Здравствуйте, Евгения Максимовна, – поздоровался он. – Нечего сказать, умеете вы выбирать знакомых. Но такого я даже от вас не ожидал. Ладно бы убийцы, бандиты, шантажисты, наркоманы, на худой конец. Но сегодня вы саму себя превзошли! Какие-то извращенцы пополам со скинхедами…

– Я тоже рада вас видеть, Вячеслав Юрьевич, – сказала я и заставила себя улыбнуться.

– Как вы? – спросил вдруг Земляной с искренним сочувствием. – Тяжело пришлось?

– Бывало и хуже. Скажите, пострадавших много?

– Да уж немало, и работников клуба, и посетителей, и налетчиков. Летальных пока – тьфу, тьфу! – нет, но многие в тяжелом состоянии. Боюсь даже представить, сколько из них на вашем счету. Мы ведь, знаете ли, давно с ними боремся, но за один этот вечер у нас больше задержанных, чем за весь прошлый год. Одно плохо, большая их часть говорить не в состоянии. Физически. Револьвер был при вас?

– Да. Но я сегодня не стреляла, можете проверить.

– Верю на слово, – кивнул Земляной. – Надеюсь, наши ротозеи его изъяли? Или вы его спрятали?

– Нет, он был в сумочке. Я отдала омоновцам, спросите у них.

– Хорошо, вам его сейчас принесут, – пообещал следователь.

– Вы что, меня отпускаете? – удивилась я.

– Да, конечно, – сказал Земляной. – А какие у меня могут быть основания для задержания? И еще. Знаете, сегодня я согласен с вами как никогда. Не как следователь, просто по-человечески. Сам бы эту мразь душил голыми руками. У меня ведь оба дедушки с фронта не вернулись. Но зайти для дачи показаний в самое ближайшее время вам все-таки придется.

– Понимаю.

– Завтра или послезавтра сможете? – спросил следователь. – Вы ведь, как я понимаю, сейчас работаете?

– С чего вы взяли, Андрей Васильевич?

– Ай, бросьте! – махнул рукой Земляной. – Ни за что не поверю, что вы зашли в «Устрицу» совершенно случайно. Просто так, пивка попить. Может, раз уж мы встретились, просветите меня по секрету, как старого знакомого, сколько трупов ожидать в ближайшее время?

– Я не астролог, Андрей Васильевич. Очень надеюсь, что ни одного.

– А уж я-то как надеюсь, – пробормотал Земляной. – Ладно, можете быть свободны. Если хотите, я скажу ребятам из ППС, они вас довезут.

– Спасибо, я лучше возьму такси. У меня к вам один вопрос, точнее, просьба.

– Знаю, – сказал Земляной. – Фюрер Борис Карлович. Уже свободен, ждет вас на улице.

– Спасибо, – поблагодарила я следователя, взяла свой револьвер и вышла.

Боря и в самом деле ждал меня у дверей отделения. Обе наши машины остались у «Наутилуса», а такси мы не стали брать по молчаливому согласию и просто пошли по ночному городу, тем более что до дома Серегиных было рукой подать. Какое-то время мы молчали, потом Боря вдруг запрокинул голову и засмеялся.

– Ты чего? – спросила я.

– Так просто. Слишком много впечатлений для одного вечера. И это только первое свидание! Что же будет на втором?

– Извини.

– Да нет, все нормально. По-моему, именно это и называется «жить активной жизнью». Тут тебе и суши, и танцы, и небольшой мордобой для полного удовольствия. Скажи, а чего ты хотела от Матвеева? Ведь ты ради него меня в этот клуб притащила?