Марина Серова - Как стать миллиардером

– Замечательно! – обрадовался клиент. – Евгения Максимовна, вы только держите меня в курсе. Обязательно позвоните, как только что-нибудь выясните.

– Да, конечно. До свидания, Константин Вячеславович.

Перед подъездом царило необычное оживление. Стояли небольшими кучками, негромко о чем-то переговариваясь, взрослые, с криками носилась взад-вперед детвора. Между домом и заводом прохаживались с озабоченным видом двое милиционеров, то и дело снимая фуражки и отирая пот со лба. Невдалеке маячили две патрульные машины и покрытый тентом «КамАЗ» защитного цвета.

– Что случилось? – полюбопытствовала я у благообразной старушки в домашних тапочках.

– Так бомбу на заводе нашли, милая, – охотно ответила старушка. – Немецкую, что с войны осталась. Солдат вон понагнали, разминировать будут. Милиционеров вона понаставили, на завод никого не пущают, так кто ж туды полезет-то? Туда и раньше даже Колька из третьего подъезда со своими алкашами не шастал.

– И никакую не бомбу! – стоящий неподалеку мужчина повернул голову, и я узнала вчерашнего курильщика. – Мины там какие-то. Видать, наши сами заминировали, чтоб немцу завод не оставлять. Одна вчера рванула, я сам слышал. Говорят, мужика какого-то убило.

– Дурак ты, Витька! – перебил курильщика его товарищ, невысокий лысоватый мужчина в мятой футболке. – Историю в школе надо было учить. Не было у нас немца, даже близко не подошел. Только на «Юнкерсах» и долетал, да и то если ветер попутный.

– Какая, на хрен, разница, был немец или нет? Завод-то только после войны построили, при Хрущеве, – вступил в разговор мрачного вида бородач. – И вообще, нет там ни мин, ни бомб никаких. Они там какой-то пистолет ищут. Мне Газ по большому секрету шепнул.

– Ага, пистолет, который немец с «Юнкерса» уронил, – усмехнулся курильщик и ткнул пальцем в пыльный «КамАЗ». – Газ тебе лапши на уши навешал, а ты и рад, дурак. Саперов что, ради пистолета сюда вызвали? Говорю же: рванула одна вчера, сам слышал.

В толпе загалдели. Вой мины и выстрелы слышал вчера почти весь квартал.

– Газ, эй, Газ! – закричала мятая футболка.

Один из милиционеров остановился и снова снял фуражку.

– Тамбовский волк тебе Газ! – откликнулся он, утирая пот.

– Газ, так что вы там ищете-то? – не унимался мятый.

– Не твое дело! И вообще, что вы тут столпились? Вам что, блин, заняться нечем? Расходитесь, граждане, расходитесь!

Милиционер со странным прозвищем был прав, у кого как, а у меня дел было предостаточно. Я повернулась и пошла к своему «Фольксвагену».

Прежде чем ехать по адресу, указанному в квитанции, мне пришлось завернуть домой за оружием. Тети Милы все еще не было дома, поэтому я смогла совершенно спокойно вскрыть тайник, разложить свой маленький арсенал на кухонном столе и спокойно, не торопясь, выбрать временную замену любимому револьверу. Остановилась я на «вальтере ППК», небольшом, удобном пистолете с довольно мощным патроном. Сунув «вальтер» в кобуру, я наконец-то почувствовала себя по-настоящему спокойно и уверенно. Все-таки, несмотря на многочисленные мои черные пояса и разряды, ощущение полной защищенности давало только оружие. С ним я готова отправиться хоть на край, хоть за край света. А на улицу Вокзальную, где, если верить квитанции, проживал покойный, и подавно.

Квартира находилась на пятом этаже обыкновенной «хрущевки» без лифта. Я остановилась перед обитой темно-красным дерматином дверью и позвонила. Выждала несколько секунд и снова нажала на кнопку. И вновь никто не ответил. То ли он жил один, то ли я просто не вовремя зашла, но дома никого не было. Я, недолго думая, вытащила из кармана отмычку, взломала замок и вошла, не забыв запереть за собой дверь. Теперь я поняла: жилище одинокого человека, однокомнатная квартира была довольно скромно обставлена и, несмотря на чистоту и порядок, с первого взгляда было ясно, что женщины здесь если и бывают, то лишь эпизодически. Никаких плюшевых уродцев в кресле или на кровати, никаких фарфоровых безделушек на книжной полке, ни одного цветка на подоконниках. У входа – одна пара тапочек, одна зубная щетка в ванной. Разбросанные по столу принадлежности для чистки оружия.

Я ожидала найти где-нибудь на видном месте фотографию Серегина, но нигде ее не увидела. Очень странно. У снайпера была моя фотография: это говорило о том, что он достаточно серьезно подошел к делу, внимательно изучив не только будущую жертву, но и ее окружение, особенно телохранителей. Но в таком случае дома у него должна быть целая папка с фотографиями самого Серегина, а также всех его родственников, друзей и знакомых, во всех возможных ракурсах. Неужели он оборудовал в квартире тайник для подобных бумаг? Я простучала подоконники, заглянула за шкаф и холодильник. Либо снайпер был хитрее и спрятал тайник гораздо лучше, либо, наоборот, он был безнадежно глуп и держал бумаги в шкафу. Или, например, в письменном столе. Я подошла к столу, как вдруг услышала звук поворачивающегося в замке ключа. Я сделала первое, что пришло мне в голову: спряталась за шторой.

В прихожей хлопнула дверь, снова щелкнул замок, потом послышались шаги, какая-то возня и сочный, протяжный звук поцелуя. Очень интересно. Скрипнула кровать. Меня так и подмывало выглянуть из-за шторы, но обнаруживать себя раньше времени не хотелось. После короткой внутренней борьбы моя более осторожная половина взяла вверх. Я приготовилась ждать и слушать дальше. Снова послышалась шумная возня, прерываемая поцелуями и шорохом сбрасываемой одежды. Потом женский голос тихо прошептал:

– У тебя презики есть?

– Где-то были, – так же тихо ответил мужской.

Скрип кровати, шлепки босых ног по линолеуму, снова скрип. Я уже совсем было решила выйти из-за шторы, как вдруг в дверь громко и требовательно позвонили.

– Какого хрена? – удивился мужчина.

Звон повторился. Мужчина вздохнул и пошлепал открывать. Щелкнул замок.

– Мужик, те че надо? – не слишком любезно приветствовал он незваного гостя.

Вместо ответа послышался звучный шлепок, топот пронесшихся через полквартиры босых ног и треск ломающейся мебели. Женщина взвизгнула и тут же замолчала, словно испугавшись собственного визга. Хлопнула входная дверь. Потом в прихожей послышались шаги, совершенно не похожие на предыдущие. Неторопливые, спокойные, уверенные.

– Так, – сказал обладатель уверенной походки, войдя в комнату и оценив обстановку. – Ты, шалава, одевайся и проваливай, а к тебе, сопляк, у меня базар есть.

– Убью, козел! – завопил первый.

Топот босых пяток вскочившего человека, звук удара, стук падающего тела.

– Ты кого бодаешь, баран? – спросил второй. Мне его голос показался знакомым. Где-то я его уже слышала. – Сиди тихо, здоровье свое береги. А ты, сука, чего вылупилась? Одевайся, пока я тебя голой не вышвырнул.