Марина Серова - Невеста года

– Кто позволил? – гаркнул он.

– Никто, – испуганно пролепетала я. – Я тут вам статейку принесла.

– Какую статейку? Вы у меня работаете?

– Мечта-аю, – проблеяла я.

– Объяснитесь, – милостиво позволил он.

– Я закончила педучилище, но мое призвание – журналистика, – зачастила я, проглатывая окончания, – у меня дома целые тетради статей на злободневные темы, но их никто не принимает, говорят, что еще вернутся к обсуждению этой проблемы, а сами не возвращаются. Никак. Я и к вам присылала, но у вас какие-то редакторы вредные, ничего не понимают в истинном таланте, завидуют, наверное.

– Подождите, – перебил он меня, – что вы нам присылали? Свои опусы?

– Да нет же, – пояснила я ему, как маленькому, – статьи на злободневную тему, но ваши редакторы очень злые и завистливые…

– И они не хотят принимать ваши статьи?

– Нет, не принимать, печатать. А мне это обидно. И я решила прийти к вам, ведь ясно же, что до вас письма не доходят, вон какой вы важный! А раз важный, то умный, а раз умный, то поймете, насколько я талантлива.

– Я все понял, зайдите через неделю, – устало вздохнул Хихматулин.

– Фигушки, – мотнула косками я, – пока не прочитаете статью при мне, не уйду.

– Я приглашу охрану. Они вас выгонят.

– Я буду так кричать, что пострадает ваша репутация. Или пойду в другую газету и все про вас расскажу. У меня очень маленькая статья, всего две страницы. Прочитайте, и, может быть, я уйду по-хорошему.

Статью о союзе казаков и стриптизеров я накатала уже перед выходом, накатала нарочито бездарно, сдобрив текст доброй пригоршней грамматических и орфографических ошибок. Пока Хихматулин читал, я, поддавшись искушению, ковыряла в носу. Один из приемов НЛП – если хочешь завоевать доверие и симпатию собеседника, аккуратно копируй его интонацию, жесты, манеры. Что же, испытаем. Не зря дед частенько критиковал меня за хулиганские наклонности.

– То, что здесь написано, правда? – поднял наконец голову главный редактор.

– О том, что казаки готовят программу для стрип-клуба? Чистая правда. У кого хотите спросите. Зуб даю. Век воли не видать.

Он немного посидел в задумчивости, потом соизволил обратить свой взор на меня:

– Слушай, девочка, чего тебе больше хочется, славы или денег?

– И того, и другого.

«И без хлеба», – чуть не добавила я, но удержалась. Переиграть – хуже, чем не доиграть.

– А больше? – продолжал искушать меня хитрец.

– Денег, – подумав, решила я.

– Давай тогда поступим так: я сейчас же плачу тебе за информацию, скажем, двести рублей, а твою статью редактирует другой человек и, соответственно, ставит под ней свою фамилию. Согласна?

– Ищи дурака, – фыркнула я. – Думаешь, я не знаю, какие гонорары платят в газетах?

– Маленькие, – горестно вздохнул он. – Кроме того, статью следует перепечатать, отредактировать, поправить, проверить информацию, сделать фотографии. И за все придется платить. Так что сегодня ты выступишь информатором, а авторство статьи будет принадлежать другому.

– Конечно, я раскопала сенсацию, а вся слава – другим? – продолжала капризничать я.

– Что ты предлагаешь? В таком виде статью выпускать нельзя, она требует доработки.

– Пятьсот рублей и приписку, что идея статьи принадлежит мне.

– Но так не принято, – ломался Хихматулин.

– Брехня, – рубанула я. – В сериалах пишут, чья идея, кто главные сценаристы, кто не главные. А у вас нельзя? Сейчас все можно, не пудрите мне мозги.

– Ладно, – сломался он, – только сейчас я выплачу тебе двести рублей, остальное – после проверки информации. Так принято.

– Ну, раз принято, то я согласна, – сжалилась я.

Накорябала на листке свои данные, естественно, липовые, выпросила визитку и гордо удалилась. Хихматулин клюнет, информация частично подтвердится, статья выйдет – кто же откажется от столь жареных фактов? И выйдет в ближайшее время. А пока я поработаю над вторым пинком в «Пятую точку». Первый будет физическим, второй – моральным.

Довольная встречей с главным редактором «Пятой точки», я решила воплотить в жизнь еще одно дело, о котором несколько подзабыла за более важными и срочными делами. На своем «Мини-Купере» я объехала магазины, принадлежащие Дудареву, и исподтишка нащелкала охранников торговых точек. Так как я уже была в привычном для Сережи Дорофеева облике, то, прихватив связку бананов, завалилась к нему в больницу. Он явно обрадовался моему визиту.

– Я уж думал, что ты меня забыла, – вскочил с кровати он. – А меня завтра выписывают. Куда пропала? Зачем обманула меня с адресом?

– Адрес не дала из скромности, а пропала потому, что в библиотеке тяжелая неделя была, – пожаловалась я, – книги ремонтировали. Представляешь, я столько клейстера сварила, что можно обои в многоэтажке поклеить.

– Вы книги клейстером подклеиваете? – фыркнул он. – И обои?

– Это экономнее. У нас же бюджет-то мизерный, на хороший клей денег не хватает. А чего? Нормальный клей. Одна беда, его тараканы любят. Но если добавить отравы, то ничего, не грызут.

Сережа вовсю забавлялся, глядя на мою озабоченную мордашку. Я посчитала, что он уже достаточно расслабился, присела к нему на кровать и открыла на сотовом папку с фотографиями:

– Смотри, узнаешь кого?

Сергей внимательно просмотрел фотографии, потом перенес взгляд на меня:

– Откуда это у тебя? И зачем?

– Хочу за тебя отомстить, – честно призналась я, – написать статью о них в газету.

– Ты с ума сошла? С этими людьми связываться нельзя, к тому же я сам смогу за себя постоять, я все-таки мужчина.

– Ладно, шучу, – решила сменить тактику я, – куда уж мне. Просто, честно говоря, испугалась. Ты же говорил, что они могут добраться и до меня, вот я и страхуюсь, а ты мне покажешь, кому не стоит попадаться на глаза.

Второе объяснение Сергея устроило, и он ткнул пальцем на двух дюжих парней, работающих в одном из магазинов.

– Вот и здорово, – повеселела я, – этот магазин далеко от моего дома, значит, случайная встреча исключена.

– Что за магазин? – заинтересовался Сергей. – И где расположен?

Я назвала ему совершенно другую торговую точку и собралась уходить, но Сережа попросил меня задержаться.

– Сними очки, – попросил он, – я же знаю, что и без них ты неплохо видишь.

– Я без них вообще ничего не вижу.

– А зачем ты снимала их в кино?

– У меня особый вид дальнозоркости.

– Не ври.

Сергей взял мои пальцы и слегка сжал их в ладони. Рука у него была теплая, а я еще не отогрела пальцы с мороза. Мне так не хотелось отнимать руку… Встреча переставала быть официальной, что не входило в мои планы. Я решительно выдернула руку под предлогом, что мне надо поправить прядь волос, и спешно попрощалась. Дорофеев действовал на меня как расслабляющий фактор, а моя работа только набирала обороты.