Олег Рой - Муж, жена, любовница

– Вот это да! Откуда это у тебя?

– Новогодний подарок. Честно говоря, я хотела у тебя спросить – откуда. И что все это значит?

– Ну, что это может значить, ты, я думаю, легко догадалась – не маленькая. – Голос Алексея был вполне спокоен, будничен, и это резануло ее больше всего. Боже мой, не закричал, не смутился, не вспылил... Деловит и разумен. А муж тем временем продолжал: – Неужели ты до сих пор не знала? Всем известно об этой интрижке уже давно. Подумаешь, делов-то!

Юлия обмерла, ослабев от новой волны обиды. Слезы навернулись на глаза, комок застрял в горле. «Только не рыдать, – тупо повторяла она про себя. – Это совсем глупо. Не рыдать, не показывать, как мне больно». Она едва сумела заставить себя выговорить:

– Не знала, Алешенька, представь себе. Я ничего этого не знала, жила себе спокойно, ни о чем не ведая.

– Ну, теперь знаешь. – Его интонация по-прежнему была безучастной и странно холодной.

– Прости, но ты считаешь, это в порядке вещей? Это нормально, когда муж изменяет жене?

– Это совсем другое. Ты моя жена, я люблю только тебя и не собираюсь что-либо менять в своей жизни.

– Любишь меня? А спишь с другой? Но как это может быть? У меня это не укладывается в голове.

– Послушай, солнце мое, ты забыла, что я – мужчина? А мужчинам нужны страсти, погоня и охота. Ты об этом когда-нибудь слышала? – Алексей говорил с досадой и, как казалось ей, со снисхождением, неожиданным, странным для прежнего Алексея, каким она его всегда знала.

– Откуда я могла такое услышать? Я, знаешь ли, все больше дома, по хозяйству, у меня муж, дети, стройки... – Она попыталась добавить в свой голос язвительности, но не выдержала, сорвалась, замолчала. И, отвернувшись в сторону, уставилась на совсем не нужный ей бокал с белым вином.

Что ж, вот и все. Разговор состоялся. Ей вполне недвусмысленно предлагают роль жены при наличии любовницы. А на что она, собственно, рассчитывала? Вспомнилась глупая фраза из какой-то студенческой дали: «жена не стенка, может и подвинуться». А она-то всегда считала, что она и жена, и любовница, и друг для своего мужа. Надеялась заменить ему всех женщин на свете...

– Не дури, Юлия, не пытайся выглядеть глупой, невинной девочкой, – между тем увещевал ее Алексей. – Идеализм на четвертом десятке тебя совсем не украшает. Не будь смешной. Все так делают. Нельзя же, матушка, быть такой наивной!

Она не могла больше продолжать этот разговор.

– Я хочу спать, Алеша. Выйди, пожалуйста, я разденусь.

Он опешил:

– Ты что, спятила?

– Да, спятила. Имею право как недалекая и наивная женщина. Иди погуляй, – почти приказала она.

На языке ее вертелись обидные слова – о, как много она могла бы сейчас ему сказать! – но Юлия все же сдержалась. Молча отвернулась к зеркалу, принялась разбирать роскошную старинную прическу, на которую потратила столько вдохновения, выдумки, сил. Алексей недоуменно взглянул на нее и вышел, раздраженно хлопнув дверью.

Она сняла свое шикарное, такое глупое и ненужное, как оказалось, платье, тщательно сложила его и упаковала в чемодан. «Теперь оно мне долго не пригодится, – пронеслось в голове. – Какая же я дура... Нет, сейчас ничего решать нельзя, надо выспаться». Она быстро приняла теплый душ и нырнула в холодную гостиничную постель.

Юлия любила первые дни нового года больше самих праздников. Хлопоты позади, можно расслабиться. Она всегда испытывала какое-то облегчение, когда наступало первое и особенно второе января. Первого января был еще праздник, надо было в чем-то участвовать, чему-то соответствовать. А второго и далее, до православного Рождества, можно было наслаждаться будничной снежной тишиной, теплотой семейного несуетного общения, любовью близких... И такой покой давали только первые январские дни.

Но в этот раз, проснувшись новогодним утром, она увидела спящего рядом мужа, вспомнила вчерашние события, и сердце у нее сжалось от тоски и обиды. Нет, только не хныкать, она не даст никому – даже Лешке с его дылдой – испортить себе жизнь. Юлия тихо вынула из шкафа лыжные брюки и куртку, оделась, стараясь не шуметь, и, заглянув к детям, выскользнула из номера.

Они спали сном праведников, ее ангелочки. Посмотрев на нежную растительность на лице сына, на спящую розовощекую Ксюшу, Юлия подумала, что только в молодости можно так крепко спать, ни о чем не беспокоясь. Неужели ее Пашка, ее мальчик тоже когда-нибудь заставит так страдать женщину? А беленькая хорошенькая Ксюша будет убиваться, как и ее мать, от горя и обиды на мужа-обманщика? Нет, господи, пусть минует их чаша сия!

Юлия вышла на мокрую улицу тихого Амбуаза. На голых деревьях грустно качались гирлянды выключенных лампочек. В утреннем свете город выглядел буднично и неприкаянно сиротливо. Ветер шевелил гору мусора на углу, не убранную со вчерашнего дня. А у французских мусорщиков тоже праздник, как и у наших, решила Юлия. Интересно, как живут люди в этом городке? Как повела бы себя француженка в такой ситуации? Можно только по анекдотам судить. А если серьезно, то это зависит от индивидуальности, а не от национальности. Кто-то окаменел бы с горя, как она вчера, а кто-то стал бы действовать, защищаться, разрабатывать варианты новой жизни. У французов к тому же все завязано на собственности. А она – разве у нее нет собственности? Надо спокойно сесть и все взвесить.

Варианты могут быть разные. От жизни, в которой ничего не изменится, до развода, полного разрыва, существования в разных домах. Могут быть и промежуточные стадии. С кем-то надо посоветоваться. «Как приеду, сразу же пойду к адвокату. Пусть проконсультирует...» Эта мысль немного успокоила ее. Правда, поездка на острова ей теперь совсем некстати... Кто бы мог подумать, что вот она ходит по старинному французскому городу и размышляет о том, что ей некстати поездка на острова в Карибском море!

Так. Какие же у них ближайшие планы?

Сегодня они возвращаются из Амбуаза в Париж, а там еще целых пять дней будут ходить в рестораны, в театры, в гости. Отказаться? Ну нет! Надо же «выгулять» новое красное платье. Нельзя, чтобы такая красота пропадала. К Юлии постепенно возвращался ее боевой дух, и она уже с удовольствием думала о парижской опере и о встрече с друзьями.

А Алексей, что делать с ним? Прежде всего, решила Юля, все просчитать. Насколько он от нее зависит? Насколько она от него зависит? Что с финансами?.. Но это все потом. А пока, сказала она себе, не думай ни о чем. Наслаждайся Францией и не расстраивай детей. Они тут ни при чем. В конце концов, это подлость только по отношению к ней, а не к детям, и она не имеет права лишать их отца.

Незаметно для себя Юлия дошла до моста через реку. Город кончился, вокруг простирались холмы, вдали над рекой Луарой возвышался замок. Без снега не верилось, что это первое января, ничего новогоднего не было в природе... Она постояла над рекой и снова стала думать о том, как ей вести себя дальше. С Алексеем все было более или менее понятно – она просто не допустит его до себя. А вот как быть с доносчиком? Вычислить его она не сможет, плохо знает банковский коллектив. Агентов своих у нее там нет. Хотя, пожалуй, может быть, Федор Рудак? Вот с ним и надо будет поговорить.