Анна Данилова - Издержки богемной жизни

– Да, Павел, насчет Галины Петровны… Я понимаю, конечно, что ты привык к ней и все такое, но мне не хотелось бы, чтобы, пока мы с Марком у тебя, она бывала здесь.

– Не вопрос! – широко улыбнулся Павел. – Она как раз собиралась куда-то на море. Вот пусть и едет. Я договорюсь с ней.

– Что же касается остального, обещаю тебе, Паша, и тебе, Марк. – она повернулась к Марку и слегка усмехнулась, – что голодными вы ходить не будете. А теперь, Паша, перескажи мне свой разговор с Варварой.

– Марк, ты сам слышал сегодня утром, когда Павел говорил по телефону, что следователя Зимина, ведущего дело об убийстве Извольской, он хорошо знает. Если бы не это, я не стала бы ввязываться. Рано или поздно мое присутствие заметили бы. А так – чего мне бояться? Не думаю, что Зимин уже встретился с матерью Арнаутовой, ему это вообще ни к чему. Он знает, что она вряд ли имеет отношение к убийству Извольской. А вот я с ней встречусь. Скажу, что я – помощник следователя и так далее.

– А если эта женщина попросит тебя показать документ? – Марк ужасно нервничал, представляя себе, как нелепо будет выглядеть его жена, если вдруг окажется, что Зимин все же побывал у матери Арнаутовой и обман Риты раскроется. Но, с другой стороны, он, являясь профессиональным следователем, тоже понимал, что Рита, судя по всему, опередит Зимина, даже если тот и запланирует встречу с этой женщиной. В первую очередь, Зимин, по мнению Марка, займется реальными свидетелями жизни Извольской – ее близкими подругами, родственниками, коллегами по работе. И конечно, он постарается в первую очередь разыскать молодых людей, бывших в день убийства в ресторане вместе с актрисами.

– Ну ты же сделал мне ксиву, правда, саратовскую. И там черным по белому написано, что я – работник прокуратуры.

– Ладно, поезжай. Только учти: Москва большая, тебе придется добираться до Тушино, потом возвращаться сюда, в центр.

– Марк, перестань разговаривать со мной, как с маленькой!

Не успела она закончить фразу, как позвонил Павел и сказал, что он прислал за Ритой машину с водителем.

– Один мой клиент помог, – сообщил он радостным тоном Марку. – Он сегодня утром вылетел в Прагу, а своего водителя с машиной отдал мне – на неделю! Так что распоряжайтесь всем этим до его возвращения. И не вздумайте оплачивать бензин, мы уже обо всем договорились.

Рита, услышав эту новость, просияла. Конечно, Паша позаботится о ней. Как же иначе?

Мама Варвары Арнаутовой, Любовь Сергеевна – вполне современная, очень живая и эмоциональная женщина – встретила Риту настороженно, как человек, понимающий, что никуда-то от подобных визитов уже не денешься, так что придется отвечать перед людьми, кто держит ее дочь в следственном изоляторе. Хотя ей сразу показалось, что для помощника следователя прокуратуры эта женщина выглядит несколько легкомысленно, особенно в открытой блузке и полупрозрачной юбке. Она внешне напомнила Любови Сергеевне многочисленных подружек Вари – актрис, поэтесс, художниц.

– У вас такие приятные духи, – зачем-то сказала она, словно это имело какой-то смысл. Варя в опасности, и главная задача матери – убедить правоохранительные органы в том, что ее дочь не может быть убийцей, произошла чудовищная ошибка, и все ее мысли, чувства и действия должны быть направлены именно к достижению этой цели.

– Спасибо, – очаровательно улыбнулась гостья.

Рита походкой уверенного в себе помощника следователя прокуратуры прошла в комнату, куда ее пригласила хозяйка, села на предложенный стул и достала из сумки блокнот.

– Кофе? Чай?

– Нет, спасибо, ничего. Разве что немного минеральной воды. Такая жара в Москве!

Рита вдруг поймала себя на том, что произнесла эту фразу, как приезжая, – мол, у вас в Москве жарища, не то что у нас, там-то и там-то, откуда я приехала. Хотя, с другой стороны, это могло ей только показаться, такое могла произнести и коренная москвичка.

– Я вот думаю, как там Варечка? Жарко там, в камере, или наоборот?

– Вам сейчас следует думать о другом. – Рита внимательно посмотрела на Любовь Сергеевну. – Я понимаю, вы сильно переживаете, думаете о том, как спасти вашу дочь от подозрений.

– Да, конечно! Ведь под угрозу поставлена вся ее карьера! Я знаю, все ее друзья и вообще все, кто знает Варю, ни за что в жизни не поверят, что она могла убить Лидочку. А вот пресса молчать не будет. Подмочит ее репутацию! А для Варвары это очень существенно. Я, как мать, сердцем чувствую, что рано или поздно ее отпустят, потому что ее забрали, так сказать, под горячую руку, только лишь из-за того, что она была в тот вечер с Лидочкой. Но все газеты напечатают, что вот, мол, Варвара Арнаутова убила свою соперницу!

Женщина вдруг поняла, что произнесла вслух то, чего не должна была говорить. Она замолчала и с болью посмотрела Рите в глаза.

– Любовь Сергеевна, скажу сразу – я поклонница вашей дочери, мне нравится ее актерская игра, ее умение приворожить зрителя. Ее внешность обладает определенным магнетизмом, причем я говорю вам это как человек, перед чьими глазами проходит множество людей… И, когда она играет злодеек, преступниц, то есть женщин с характером, это воспринимается столь убедительно, что поневоле начинаешь видеть в Варваре определенный тип женщины. Вы понимаете меня?

– Конечно! – с жаром воскликнула Арнаутова, чувствуя, как в ней поднимается волна благодарности к этой малознакомой женщине за такие слова в адрес ее дочери. – Вы правы, многие так говорят. Но кто бы мог подумать, что именно это ее качество, способность перевоплощаться в злодеек, сыграет с ней такую шутку?

– Вот и я о том же. Это первый минус. А второй, скажу вам откровенно, связан с господином Ратмановым. Ведь вы не станете отрицать, что Андрей Ратманов бросил Лидию Извольскую ради Варвары?

– Нет, не стану. Но мало ли мужчин мечутся между разными женщинами, пытаясь остановить свой выбор на той, единственной? С которой ему хотелось бы остаться навсегда. Я не могу с уверенностью сказать, конечно, что Андрей собирался жениться на Варе, слишком мало времени прошло с тех пор, как газеты перестали писать о его романе с Лидочкой. Но если бы прошло больше времени и он получше узнал бы Варю, он понял бы, что она могла бы стать ему хорошей женой. Нет, не подумайте, что я хочу сказать плохо о Лидочке, она была настоящей красавицей, просто находиться рядом с ней для мужчины было настоящим праздником. Но с праздником не станешь же есть щи, вытирать сопли детям, жить повседневной семейной жизнью! Праздник – он на то и праздник, чтобы порадоваться один день и забыть!

– До следующего праздника, – поддержала ее Рита с грустью в голосе. – Скажите, какие отношение были между Варварой и Извольской до того, как Ратманов бросил ее и, соответственно, потом? Все, что вы знаете. Это для начала. А потом попытайтесь мне описать круг знакомых Извольской.