Анна Данилова - Яд Фаберже

– Но почему? – Мысли Юли начали путаться, и она с ужасом поняла, что доносящийся из трубки голос Крымова словно гипнотизирует ее, ломает ее волю и заставляет менять свое мнение по делу Левина. – Зачем ты давишь на меня? Вернее, вы давите? Ведь и Харыбин посоветовал нам то же самое! Ты что-нибудь знаешь?

– Нет, что ты! Ты явно переоцениваешь мои возможности. Как я могу знать что-то о русской девушке, закатившейся со своим дружком в Лондон? Понятия не имею ничего о Лоре Захаровой и Муре. Разве что владею тем же объемом информации о них, что и Харыбин. Но этого, как я понимаю, недостаточно для того, чтобы разобраться, что ее связывает с Лондоном.

– Он сказал тебе, что я хочу вылететь в Лондон?

– Намекнул… Когда именно?

– Чем скорее, тем лучше.

– А где ты там остановишься?

– В одном отеле в Челси.

– Отлично. Значит, ты действительно хочешь лететь в Лондон и искать эту девицу? Неужели Харыбину не удалось отговорить тебя?

– Кажется, ты и сам только что сказал, что это пустая трата времени и денег… – растерянно пробормотала Юля, думая о своем. Ей казалось, что когда Крымов услышит о ее намерении лететь в Лондон, то непременно попытается воспользоваться этим, чтобы самому встретиться с ней там и провести хотя бы несколько дней. С какой это стати ему упускать такой случай, и с каких это пор он считается с ее временем и средствами? Она с трудом владела своими эмоциями и находилась на грани того, чтобы бросить трубку и распрощаться с Крымовым уже навсегда, как вдруг услышала:

– Я бы хотел встретиться с тобой… – Голос его звучал нежно, и она почувствовала сладкую внутреннюю дрожь, какая бывает в предвкушении долгожданного свидания. – Я бы мог встретить тебя в аэропорту, если бы знал рейс… Ты как, хочешь? Ты будешь одна? Ты все еще хочешь видеть меня?

Она закрыла глаза и представила зал аэропорта, быстро приближающуюся к ней мужскую фигуру в плаще и черной шляпе. Несколько шагов, несколько сильнейших ударов сердца, и она попадает в объятия Женьки Крымова… « Привет, птичка, как полет? Тебя не укачивало в самолете? Хочешь водки, или сразу поедем в гостиницу?..»

– Да, я хотела бы увидеть тебя, Крымов. Скорее всего, я буду одна, но не исключено, что Левин полетит со мной… Здесь многое зависит от нашего общего друга Харыбина. Я не уверена, что у Левина все в порядке с документами и ему будет позволено покидать страну… Но, с другой стороны, он так переживает по поводу исчезновения своей невесты, так мучается, что будет, я думаю, проситься со мной. Ты бы не хотел этого?

– Знаешь, мне до твоего Левина нет дела…

– Шубин?

– Вот именно.

Крымов не хотел, чтобы в Лондон она летела с Игорем Шубиным. Что ж, это было так понятно, что она даже не стала продолжать разговор на эту тему. В сущности, маловероятно, чтобы Харыбин позволил ей лететь в Лондон в чьей-либо компании; он сделает все возможное, чтобы она полетела туда одна или же с ним самим, с Харыбиным. Не может он не предположить, что она захочет там, в Лондоне, встретиться и с примчавшимся туда ради нее Крымовым. А потому пусть все идет, как идет, и она ни словом не обмолвится ни тому ни другому о своем желании лететь одной. Главное, попасть в Лондон, а уж там-то она разберется, как ей себя вести и что предпринять, чтобы разыскать Лору и в качестве награды получить в свое распоряжение на несколько дней Крымова.

– Хорошо, я позвоню тебе сразу же, как только узнаю точную дату и время вылета. Но ты должен понимать, что за мной может увязаться Дмитрий…

– Что ж, проведем время втроем, как тогда в Москве, помнишь?

Юля покраснела, вспомнив одну из последних встреч в Москве, в ресторане «Прага», где Харыбин подстроил ей встречу с Крымовым, заявившимся туда с хорошенькой блондинкой… Однако из «Праги» она вышла не с Харыбиным, а все-таки с Крымовым, и они поехали с ним вдвоем через всю Москву и вернулись в ресторан чуть ли не в полночь… А ведь там, в «Праге», ее ждал еще и Шубин… Это было дело Гел, стриптизерши из «Черной лангусты»…

– Спокойной ночи, Крымов. – Она положила трубку и несколько минут просидела в темной прихожей, собираясь с мыслями.

Она представления не имела, где и как будет искать в незнакомой ей стране незнакомую девушку. Ведь ей известно только название отеля, где она останавливалась. Кроме того, Юля не знала языка…

На кухне она налила себе минеральной воды и сделала несколько глотков. Затем оглянулась и попыталась представить себе эту кухню, какой она была, когда здесь жила Лора. Ее воображение нарисовало ей Лору в мужской и почему-то полосатой сорочке на голое тело. Стройные ноги, длинные рыжие густые волосы, нежное улыбающееся лицо… Лора жарит яичницу, режет аккуратными ломтиками хлеб для тостов, засыпает кофе в турку… Была ли она счастлива с Левиным? Любила ли она его? Знать бы ответ на эти вопросы… Но если бы она не была с ним счастлива, то зачем ей было приглашать его к себе жить? И если бы она не любила его, то разве стала бы собираться за него замуж? У нее, в сущности, было все, что необходимо молодой женщине для полного счастья: красота, здоровье, поклонение мужчин, добрый и любящий Левин, богатство, наконец! Драгоценности… Уже все мыслимые сроки вышли, а Надя Щукина им так и не позвонила, чтобы сообщить информацию, касающуюся этих драгоценностей. Может, это виноват ювелир, а может… Да могло случиться все, что угодно.

Она набрала домашний номер Нади и напряглась, услышав длинные и громкие до ломоты в ушах гудки.

– Да, слушаю, – услышала она хрипловатый спросонья голос Щукиной. – Кто это? Кто?

Юля замерла, пытаясь представить себе разбуженную Надю с розовым помятым лицом, растрепанную и недовольную тем, что ее разбудили в такой час.

– Надя, это я.

– Земцова, ты сошла с ума. И чего тебе не спится?

– Мне повесить трубку? Подождать, когда ваше величество выспится?

– Ладно… Ты насчет Скуфина?

– Почти.

– Значит, так. Он был у меня сегодня вечером и сказал, что ошибся. То есть драгоценности, принадлежащие Лоре Захаровой, скорее всего, подделка…

– Как это?

– Камни настоящие, золото и платина – тоже, да только сделаны эти вещицы уже в наше время, понимаешь? Это копии… А он сначала подумал, что видит перед собой подлинные шедевры Фаберже и кого-то там еще, которые в свое время принадлежали одной знатной особе.

– А имени этой знатной особы он тебе не сообщил?

– Нет. Он сказал, что ошибся, извинился и ушел. И я не нашла слов, чтобы остановить его, чтобы попытаться что-то выяснить…

– Надя, что такое ты говоришь?

– Интересно, а как бы я заставила его рассказать то, что он не хочет говорить? Как? Приставить пистолет к его виску?

– Что-то я теперь вообще ничего не понимаю. Мне было бы легче и понятнее, если бы оказалось, что эти копии сделаны из фальшивых камней и золота… Но зачем кому-то понадобилось делать копии из настоящих камней? Ты сама-то что-нибудь понимаешь?