Анна Данилова - Виртуальный муж

Она уснула под утро, а проснулась оттого, что кто-то гладил ее по голове. Она не сразу поняла, кто это, сначала даже подумала, что это Шубин, но потом, приоткрыв глаза и увидев склонившегося над ней Крымова, улыбнулась и сделала вид, что находится в полудреме и пока не собирается просыпаться.

– Слушай, у меня такое чувство, как будто я вел себя вчера как идиот. Мне все это приснилось или же это было на самом деле?

– Смотря, что ты имеешь в виду, – она, не открывая глаз, нежилась в постели, подставляя мужу, чтобы он погладил, то плечо, то щеку…

– Пытался устроить тебе сцену из семейной жизни. Как, получилось?

– Да, получилось. Думаю, что Шубин-то сразу все понял, а вот тезка твоя испугалась.

– Милая девочка.

– Милая-то милая, да только я тоже ее вчера напугала, наговорила лишнего, устроила сцену и при этом пыталась что-то доказать… Но она ничего не поняла. Как и Шубин. Думаю, они теперь вместе, лежат вот, как и мы, в постели и вспоминают вчерашний день, думая при этом, что у нас с тобой крышу сорвало. Что мы чрезмерно эмоциональные эгоисты, нисколечко не беспокоящиеся о тех, кто нас окружает.

– Что касается меня, то это почти правда… Но что ты-то устроила этой девочке? Что ты ей наговорила? Дело в том, что, глядя на нее и ловя те взгляды, которые она бросала в твою сторону, я бы ни за что не подумал, что вы в ссоре.

– А мы и не в ссоре. Мы помирились. Но перед этим я заявила ей, что приехала в Саратов только ради Шубина, что он нужен мне…

– Надеюсь, это неправда.

– Отчасти, – она поймала его руку и укусила за палец. – Я действительно очень хотела увидеть Игоря, как и ты… Но мне надо было вызвать в ней сильнейшее чувство ревности, ведь они с Игорем любовники, они живут вместе…

– Но зачем тебе это? – удивился он.

– Но у меня ничего не получилось, – она словно и не заметила его вопроса. – Ревность я, конечно, вызвала, но она оказалась не столь яркой и сильной, как ненависть, которая вспыхнула в ней по отношению ко мне. Хотя и это чувство у нее очень скоро прошло, как если бы она испугалась, что дальнейшие отношения могут вызвать скандал, который спровоцирует уже настоящий, серьезный разрыв между ней и Шубиным.

– Господи, как же все у тебя сложно… И зачем тебе это?

– Пока не могу сказать. Но если бы у меня это получилось, то я бы смогла кое-что объяснить судье, который будет вести дело Андрея Погодина…

– Андрей Погодин… И кто у нас Андрей Погодин?

– Он сознался в двух убийствах…

– А… Понятно. Слушай, Земцова, что-то давно мы не начинали утро с разговоров об убийствах. Знаешь, это так освежает, вносит в это сумрачное осеннее утро теплые блики… крови… – Он поймал ее руку и сделал вид, что тоже хочет укусить. – Вот ответь мне, но только искренне, чем бы ты сейчас хотела заняться – мною или своими убийствами?

– Сам знаешь, – она отвернулась к стене. – Мы вот тут с тобой сейчас нежимся в постели, а Погодин лежит на нарах и мысленно готовится либо к пожизненному сроку, либо…

– …либо ему впаяют двадцать лет. Статья сто пятая, часть вторая: «убийство двух и более лиц». Насколько я помню, своего друга Британа он убил по причине, которую так и не назвал (думаю, речь идет о чем-то глубоко личном), а вот бабу, то бишь Зорину, пристрелил как свидетельницу. Это пункт «к» этой же статьи: «убийство с целью скрыть другое преступление…» Я ему не завидую, честное слово.

– Знаешь, я в последнее время часто думаю даже не о Погодине…

– Отлично… Лежи смирно…

– Пусти… Так вот, я думаю не о Погодине, а о том, возможно ли вообще на судебном процессе объяснить судье истинный мотив преступления, если судья, к примеру, сухой и черствый человек, мало понимающий в чувствах. Ты понимаешь меня?

– Да они такие и есть на самом деле. Судьи придерживаются, как бы это помягче выразиться, буквы закона, понимаешь? Твой Погодин, которому ты явно симпатизируешь, убил сразу двух человек. Как ты думаешь, это факт?

– Что за вопрос? Конечно, факт.

– Оба убийства – предумышленные… Слушай, или ты будешь лежать смирно, или мне придется тебя взять силой…

– Получишь срок… Давай без шуток, я на самом деле не в настроении сегодня…

Она почувствовала, как ей сразу стало легче дышать – Крымов встал с постели, завернулся в простыню и сел в кресло, схватил пачку сигарет и зажигалку.

– Хочешь знать, почему твой Погодин убил Британа? – спросил он, закуривая и пуская дым в сторону кровати. Он выглядел в этот момент очень смешно: скрещенные волосатые ноги, обиженное лицо, растрепанные волосы. Именно так в представлении многих женщин выглядят утром отвергнутые мужчины.

– Ну и почему же? – Юля тоже села на постели и теперь смотрела на мужа с умилением и одновременно с восхищением, понимая, что он сейчас скажет какую-нибудь чудовищную глупость, которая рассмешит ее еще больше. Она понимала, что он не злился на нее совершенно, тонко чувствуя ее утреннее настроение и не желая начинать день с насилия. – Ну же, признавайся!

– Дело в том, – тяжко вздохнул Крымов, раздавливая в пепельнице только что начатую сигарету, – что Британ был моим любовником, а Погодин, узнав об этом, приревновал его и убил. Обычная история чувствительных геев. Вот, собственно, и все. Я приехал на похороны своего близкого друга…

Она запустила в него подушкой. Это была дурацкая шутка, черная шутка. И на этот раз Крымов ошибся…

Во время завтрака раздался звонок – звонила Наташа Британ, которая, захлебываясь слезами, говорила о том, что в ее квартире полно людей, которые пришли на похороны Левы. Вместо того чтобы прийти пятого числа, они заявились на день позже, как им и было сообщено по телефону чрезмерно исполнительной секретаршей Британа.

– Что мне делать? Я сойду с ума! Ты бы видела меня сейчас… Я попросила няню погулять с детьми… Хорошо, что Ренат остался со мной, иначе бы я совсем свихнулась… А они, представь, все идут и идут. На кухне накрыт стол, девочки из Левиного офиса режут колбасу, разливают водку, все поминают Леву… Моя квартира превратилась в какой-то бардак! Кругом окурки, дым, грязная посуда… – И вдруг: – Скажи, это правда, что Крымов приехал?

Этот вопрос она задала уже более спокойно, хотя слышно было, как она икнула.

– Хочешь с ним познакомиться? – спросила, с трудом скрывая иронию, Земцова.

– Легендарная личность… Говорят, он прежде был адвокатом?

– Нет, Наташа, он никогда не был адвокатом. Работал прежде в прокуратуре вместе с Корниловым…

– Понятно…

– Это я была адвокатом, но потом поняла, что это не для меня, что я не могу защищать убийц…

– Да? – голос Наташи почти пропал в трубке. – Но кто-то же должен защищать убийц, они такие же люди…

– Ты об Андрее?

– Да… Я постоянно думаю о нем… Конечно, я мало чем могу помочь, но все же… Я знаю, что Лида уже наняла адвоката…