Анна Данилова - Белоснежный лайнер в другую жизнь

– Так принеси, пусть здесь лежит… Вдруг неожиданно сорвемся…

Он так и сказал: «сорвемся». Словно ждал команды. Или денег. Внезапных, больших денег. Но ей было все равно, вор ли он или мошенник, авантюрист, проходимец… Вот, проходимец: проходит мимо кого-нибудь и прибирает к рукам то, что плохо лежит, проходит мимо, оставляя после себя запах гари или серы… Но как же ей хотелось тогда пройти с ним мимо всей этой опостылевшей и полной тяжелой работы и безысходности жизни, мимо, чтобы ворваться, влететь на белоснежном лайнере в другую жизнь, чистую и красивую, как само небо.

– Может, мне и сумку собрать?

– И сумку собери, только небольшую. Все самое необходимое. Но главное – документы… Паспорта, дипломы… Хотя кому они там, эти дипломы, понадобятся…

Как же смутил он ее разговором о дипломах. Значит, действительно планировал взять ее с собой.

В тот день она вернулась домой сама не своя от радости. Она задыхалась от тех картин, что разворачивались в ее голове после разговора с Валерием. Почему-то в них было много пальм и солнца, должно быть, такой она представляла себе далекую и манящую Америку.

Она так разволновалась, что ей стало плохо. Дрожащим пальцем она била по кнопкам телефона, вызывая «Скорую»… Жизнь уходила из сорвавшегося с оси плода, хлестала где-то внутри нее фонтанирующей кровью, заполняя живот теплой и страшной дрожью… В больницу ее привезли в тяжелом состоянии – и уже без ребенка… Он был исторгнут из нее самовольными, упрямыми мышцами еще в машине «Скорой помощи». Да, именно против ее воли, словно организм ее уже успел подчиниться воле мужчины, который не хотел этого ребенка. Только спустя два дня она смогла прийти в себя настолько, чтобы сообразить позвонить Валере и рассказать о случившемся. Она сообщила ему адрес больницы, номер корпуса, палаты… Но он не пришел. Ни разу. Только позвонил дважды, чтобы узнать, как она. Маргарита плакала в трубку, шмыгала носом и не могла крикнуть ему: «Приходи, мне так нужно тебя сейчас увидеть, мне так плохо, так больно…» Она звонила ему часто, пока не кончились деньги на телефоне, и всегда плакала. Не могла остановиться. Он молчал, слушал ее, думал, наверное, что она истеричка, что совершенно не умеет держать себя в руках, зачем она ему – такая…

А потом он исчез. И телефон его перестал отвечать. «Он меня обманул, взял мои деньги и уехал. Сам. Один».

Она встала под душ, чтобы смыть с себя больничные запахи, надела легкую и удобную одежду и поехала к нему. Откуда-то взялись силы… Ехала в метро и спрашивала себя: если, к примеру, он не любил ее и не хотел, чтобы она оставалась с ним, зачем тогда он дал ей ключи от своей квартиры? Но ведь оставил, оставил…

Но квартира была пуста и походила на ее, Маргаритину, пустую и пыльную солнечную квартиру. Отсутствие хозяев превращает комнаты в пыльные коробки, «как из-под ботинок», подумалось ей в ту минуту, когда она, распахнув створки шкафа, увидела, что Валера уехал действительно налегке: все плечики были заняты костюмами, пиджаками, куртками, джинсами… Удивительно аккуратными умеют быть некоторые мужчины…

Вот только денег и своих документов она нигде, разумеется, не обнаружила. Ходила, убитая подозрениями, по квартире, качала головой, вздыхала и искала улики: женские штучки вроде щетки для волос, помады, халатика… Но не нашла. Только сделанная быстрой торопливой рукой запись на обоях, в передней, над столиком с телефоном: 245-09-5… Откуда этот телефон? Раньше его на стене не было, в этом Маргарита не сомневалась… Она быстро переписала номер к себе в записную книжку. Она потом из своей квартиры позвонит и попытается выяснить, кто скрывается за этими нацарапанными на обоях цифрами… А что делать сейчас?

Заглянула в холодильник… Глаза ее засветились надеждой: на полочке стояли пластиковые контейнеры с салатами: оранжевый – с корейской морковью и розовый – селедка под шубой. Еще – завернутый в фольгу довольно-таки приличный кусок корейки, две груши… Нет, он не мог уехать, предварительно купив свои любимые салаты и корейку! Значит, он здесь, в Москве… А деньги положил в банк для надежности, у него вон какие хлипкие замки в двери, вот он и подстраховался…

Маргарита не поленилась, достала один контейнер, открыла… Так и есть. Салат прокис и покрылся плесенью. И это в холодильнике… Стало быть, Валеры в Москве все-таки нет. И нет давно, больше недели… Где он? И почему не выбросил продукты? Тем более если он знал, что уезжает навсегда… Так, стоп. Он не мог уехать навсегда, не продав свою квартиру или не сдав ее… Боже, а что, если он сдал ее кому-то, а она, Маргарита, открыла дверь и вошла в квартиру, в которой живут посторонние люди, мужчина… Точно, мужчина. И одежда частично может принадлежать ему… квартиранту…

Расстроенная, она покинула квартиру и вернулась домой. И чем ближе она подъезжала к дому, тем меньше оставалось надежды на то, что она когда-нибудь еще увидит своего возлюбленного. Возлюбленный! Как она могла полюбить человека, который никогда не любил ее, все поступки которого, выдающие самовлюбленного эгоиста, она оправдывала до самого конца… Который бросил ее в тяжелую минуту, ни разу не навестил в больнице и исчез из ее жизни, прихватив напоследок все ее деньги, драгоценности и никому не нужную преданность? Быть может, она и сейчас кинется его оправдывать, искать весомые причины, не позволившие ему приехать к ней в больницу? Да, конечно, его переехал трамвай (не дай, господи), он подцепил птичий грипп или отравился грибами… Да с такими «Валерами» никогда и ничего не случается.

Дома ей захотелось выть, как воют собаки: тихо, протяжно, отчаянно… Маргарита вскипятила чайник, приготовила себе чай и включила телевизор. Вот оно, спасение от вязкой тишины, от смертельной тоски, навеваемой едва слышимыми больничными запахами, исходящими от сумки, которую она принялась разбирать сразу же, как только вернулась… Простыни в цветочек – в стирку, ночные рубашки – в стирку, бокал и ложку с вилкой – в раковину, пакет с лекарствами и бинтами… Вот он, этот запах… Не поленившись, она вынесла его и выбросила в мусоропровод… Потом вымыла посуду и села пить чай. Голос диктора заполнил квартиру, он рассказывал Маргарите о том, как где-то, очень далеко от ее дома, проснулся вулкан, а в другом месте цунами разрушило прибрежные отели и смыло пляжи вместе с людьми… А одна женщина родила сразу пятерых мальчиков… Жизнь и смерть шли рядом, взявшись за руки. И надо стиснуть зубы и жить дальше, что бы ни происходило…

Она вспомнила о телефоне. Достала записную книжку, пробежала взглядом по цифрам. Отчего-то в этот душный летний день ей стало зябко. Маргарита набросила на плечи кофту, села перед телефоном и напряглась. Набрала номер. После длинных волнующих гудков услышала высокое девичье: