Никита Филатов - Огненный лис

Рядом с ним, уткнувшись в тарелку, сидел Андрей Мальченко по прозвищу Палец. Не обращая внимания на окружающую суматоху, он сосредоточенно жевал, жевал, жевал... в то время, как третий член компании, Данила Московский, вместо закуски предпочитал вдыхать едкий дым ростовской "Примы".

При этом, он то и дело с презрением поглядывал на обкурившуюся травки молодежь из "команды" Шурэна, которая расположилась в противоположном углу бара, за спиной у Виктора. По соседству с ними, под тусклыми лучами дешевого бра, полулежал в мягком кресле местный преступный "авторитет" по кличке Чук.

Славился этот Чук истеричностью, злобным характером, да количеством отбытых сроков за кражи, наркотики и хулиганство. Две юные девицы легчайшего поведения поочередно висли на его шее, без причин хохотали и пили коктейль из ликера, разбавленного пепси-колой. Стоит отметить, что одна из этих малолеток была дочерью заместителя начальника городской милиции.

В прокуренном до синевы воздухе "Ночной гавани" звучали обрывки разговоров:

Беру я этого козла, и... а-джа! Об стену башкой, понял?

А сколько он Еврачке задолжал?

Не он ей, а она ему.

Так почему его-то - башкой?

Чтоб назад не просил! Мы ведь это, типа, её "крыша".

Тогда конечно... братва, может, ещё "дунем"?

А есть у кого? Осталось?

У Гарпуши всегда есть. Эй, братан, подогреешь по-кентовски?

Гарпуша, низкорослый, рыжеватый живчик из шурэновских, самодовольно усмехнувшись, выбросил на грязный стол пакет, свернутый из газеты и перетянутый желтой резинкой:

Пользуйтесь, я сегодня добрый.

Пижон! - Подначил его кто-то. - Довыпендриваешься когда-нибудь со своими приметными резинками. Хапнут тебя менты за задницу - и привет!

Между прочим, могу и обратно забрать...

Но чужие руки уже тянутся к пакету, разворачивают бумагу - и вот по залу поплыл душистый дымок, глаза приятелей засветились, и все вокруг стало чище, прозрачнее и веселее. Дочка милицейского начальника с непривычки закашлялась, хлебнула ещё пепси-колы, закашлялась вновь, затянулась, придерживая в легких дым, шумно выдохнула...

Давай "запаровозим"? - предложила ей подруга постарше.

Давай...

Слышишь, Чук, - окликнул Данила. - Ты, говорят, охотился сегодня?

Сейчас принесут, - кивнул тот в ответ и повернулся к официантке:

Ну, что у тебя там, Лорка?

Уже подаю! Все готово.

Музыка стихла, как по команде. Двери, ведущие в кухню, раскрылись, и под восхищенный гомон посетителей официантка Лора вынесла в зал огромное блюдо жареной гусятины.

Откуда? - удивился Палец, срочно отодвигая в сторону свою тарелку с недоеденным гарниром.

Чук с утра добыл, - пояснил Данила и подмигнул Виктору. Он уже успел рассказать приятелю, что его знакомый, криминальный "авторитет", вовсе не бродит с ружьем по лесам и полям, добывая пернатую дичь, а предпочитает домашнюю птицу, оставленную без присмотра жителями близлежащих сел. При этом, в качестве подручных средств для своей "тихой охоты", он обычно использует палку потяжелее и пару холщовых мешков.

Угощайтесь, господа! - Сделал широкий жест уголовник по прозвищу Чук.

Лорочка, водки всем! - Не остался в долгу Виктор. - Я плачу... так сказать, от нашего стола - вашему столу!

Вот дает Циркач!

Молодец, - одобрила публика. - Конкретный мужчина!

... После того, как тарелки опустели и собравшиеся утерли жир и без того не слишком свежими скатертями, в баре вновь загрохотала музыка.

Народ потрезвее повскакивал из-за столиков и с новыми силами пустился в пляс. Кто-то сразу же спьяну не устоял на ногах и завалился под стойку, кто-то кого-то нечаянно задел, кому-то в ответ по ошибке заехали в ухо...

Сейчас драться начнут, - шепнула на ухо бармену молоденькая, только что принятая на работу официантка. - Может, ментов надо вызвать?

Не стоит. Сами разберутся. Здесь все свои.

А этот? - Кивнула официантка в сторону Виктора. - Вроде, не наш, не светловодский.

Наш, - устало прищурился бармен. - Люди говорят, он здесь раньше жил. Потом болтался где-то, а теперь обратно приехал...

Ага... Вон, ему уже как звезданули!

Действительно, Виктор схватился за щеку и повалился на стол. Бармен осторожно тронул за плече Пальца, скачущего под музыку возле стойки, и показал - смотри, мол, непорядок с дружком.

Витек, чего это? - Подскочил Палец к Виктору. - Кто тебя?

Нет, все нормально... Зуб, наверное. Сейчас пройдет.

Потерев ладонью щеку, Левшов обернулся к приятелю:

Зуб, кажется, прихватило...

Ни фига себе - зуб! - Усомнился приятель. - Ага, как же - зуб! Да это тебе, факт, кто-то по роже съездил!

Дай зеркало, - повернулся Виктор к сидящей неподалеку малознакомой девице.

Та протянула ему свою пудреницу.

Может, я на улицу выходил... и зацепился? За ветку какую-нибудь? Виктор Левшов удивленно пожал плечами, разглядывая широкую алую полосу поперек щеки. - Смешно.

Чего смешного-то? - Не понял Палец.

Ирония судьбы. Я точно такой же шрам одному деловому на память оставил.

Давно это было?

Не важно. Ерунда. Скорее всего, просто аллергия на водку. Случалось уже...

От водки запросто может быть! - Согласился Палец. - Водка дрянь у нас. Ты бы пил её меньше? А если кайфа не добираешь, то лучше "травку" кури.

Нет уж, - отмахнулся Виктор. - Курите сами! Я и на зоне-то не баловался, а здесь и подавно не буду.

Не пойму я тебя, Циркач, - вздохнул приятель. - Сам говоришь, что "траву" надо выращивать и собирать. А зачем? Чтобы потом продать, накупить много водки - и в конце концов от аллергии сдохнуть? Не понимаю.

Чего же непонятного... - вяло ответил Левшов. - За деньги не только водку можно купить. И славу можно купить. И уважение... Хочешь, Палец, чтобы тебя все зауважали?

Хочу.

То-то и оно... Вон, хотя бы этот Чук блатной. Знает ведь, что с этой девочкой ментовской по лезвию бритвы ходит, что через неё все его шалости "мусорам" известны - а остановиться не может. Ну, не может! Тщеславие... Кто ещё в городе похвастать может, что дочку чуть ли не самого главного мента трахает? Никто. Или вот, Гарпуша. Ублюдок ведь! Но собой доволен, сумел отличиться - подогрел братву... Ведь ни у кого сейчас "травки" нет! А у него есть. И все об этом знают. И все к нему: тю-тю-тю, сю-сю-сю... ах, как мы тебя уважаем все! Ах, как мы тебя любим! Ему это - бальзам на душу. Даже фирменные резинки завел: знайте, дескать - моя отрава! Я благодетель.

Он, кстати, тоже под Шурэном, - напомнил Палец. - И не только "травкой" своей промышляет. Говорят, Шурэн решил антиквариатом заняться. Взял под себя фирму "Мирина", которая у нас в районе старинное барахло скупает, и Гарпуша постоянно ошивается, вроде как, от него.

Присматривает, чтобы не крысятничали барыги?

Не только. Допустим, находит эта фирма какого-нибудь клиента с дорогой вещицей.