Никита Филатов - Имя им - легион

Со стороны медчасти на плац торопилось несколько разноцветных негров в "комба" и спортивных костюмах. Марлевая повязка на голове их недавнего предводителя казалась неестественно белой и чистой, как фата у невесты.

- Все же, здорово ты ему... От души!

Но Алексея сейчас больше интересовало другое:

- Эй, Cтудент! Как там у тебя? Чем кончилось?

Парень хотел обернуться, но в этот момент прозвучала команда.

Все застыли. Некоторое время над лагерным плацом густела и колыхалась только тревожная тишина.

- Пся крев, - еле слышно процедил сквозь зубы сосед Алексея, немолодой поляк. - Кур-рва мать...

Зрелище действительно впечатляло.

На этот раз лицом к лицу с шеренгами новичков-кандидатов стояли кадровые легионеры, капралы, сержанты и даже несколько офицеров. Всех вместе, в одном строю, Алексей видел впервые, а выражение их непроницаемых физиономий явно не сулило собравшимся ничего хорошего.

Опять прозвучала команда, и вперед шагнул мужчина средних лет в рубашке с капитанскими погонами - Алексей сразу узнал в нем одного из тех, кто задавал вопросы на собеседовании в "гестапо".

Капитан заговорил по-французски. Речь была недолгой, и когда он закончил, из строя один за другим выступили переводчики:

- Кодекс чести гласит, что все легионеры - братья по оружию... Кандидаты равны между собой независимо от расы, национальности и вероисповедания...

Алексей вслушивался в знакомые по учебному фильму фразы - сейчас, на родном языке они звучали особо торжественно и тревожно.

- Если кто-то оскорбит соседа, он будет немедленно отчислен... Самостоятельные расправы наказываются тотчас же и без пощады...

Суть выступления вкратце сводилась к тому, что именно безукоризненная дисциплина, наряду с отвагой, является для солдата Французского иностранного легиона проявлением высшей доблести. А потому терпеть нарушение славных традиций никто не намерен.

Переводчик скоро закончил, и над лагерным плацем опять воцарилось молчание - капитан умело выдерживал паузу.

Люди в шеренгах замерли, истекая потом.

Наконец, прозвучали фамилии. Всего две.

И команда офицера:

- Выйти из строя!

Первым сделал шаг вперед Студент. Вслед за ним нехотя покинул шеренгу коричневый негр с перевязанной головой.

Капитан ещё несколько мгновений разглядывал обоих, а затем негромко распорядился:

- Цивиль... Разойтись.

С этой секунды и тот, и другой вновь становились людьми гражданскими, и Легион не имел с ними больше ничего общего.

- Разойдись!

Студент опустил голову, его недавний обидчик подался вперед, стискивая огромные кулаки - но продолжения не последовало...

Ближе к вечеру Студент все-таки забежал попрощаться. В этот раз народу "на бревнах" было меньше, чем обычно - Алексей с приятелем, да пара новичков, освободившихся после наряда в лагерную столовую.

- Видите? Обошлось! Я же вам обещал...

Парень выглядел куда лучше, чем на построении. Он даже немного гордился собой и, видимо, искренне рассчитывал на признательность земляков.

- Молодец.

- Спасибо, братан, - отер невидимую слезу Хохол.

Но Студент иронии не почувствовал:

- Да ладно, ребята... Вам спасибо!

- Странно, что ты ещё здесь. - Алексей пересел поудобнее.

- Документы на проезд оформляют.

- Домой? В Россию? - Удивился кто-то, но все вокруг засмеялись:

- Размечтался...

- Самолетом, в бизнес-классе!

Алексей доходчиво пояснил, что Легион, конечно, оплачивает любому отчисленному из лагеря обратную дорогу - но не куда угодно, а только до того самого вербовочного пункта, в который впервые обратился кандидат.

- А потом как же?

- А потом - гуляй, Вася! На все четыре стороны.

Некультурный Хохол сплюнул под ноги:

- Ты-то сам где "сдавался"?

- Через Форт де Ножен, - сообщил новичок. - Слышали, да?

- Знаем, - большинство россиян последнее время попадало в Легион именно через этот, самый знаменитый гарнизон в близком пригороде Парижа.

- Вот туда, если что, и поедешь. Обратно, за казенный счет.

- Типун вам на язык!

- А может, оно и к лучшему... - подал голос ещё один из недавно прибывших парней.

- Что, уже надоело? Домой захотелось? К мамочке?

- Ладно, Хохол. Не заводись, - Алексей легонько подтолкнул приятеля в плечо. - Тут тебе не родная советская армия.

- Нет, Леха, подожди! Из-за таких вот, бля, романтиков...

- Закончили. Хватит.

Но Хохол больше не мог, да и не стремился удерживать в себе накопившееся за день напряжение:

- Чего они вообще сюда лезут? Чего? Детский сад...

Алексей встал с бревна так, чтобы на всякий случай оказаться между ним и красным от смущения Студентом:

- Значит, все? Прощай, Легион?

Студент кивнул:

- Да. Сначала в Марсель, а оттуда поездом.

- Вещи вернули? Документы?

- Нет пока. Сказали, что вместе с билетами отдадут.

- Отдадут. У них с этим строго. - Алексей решил сменить тему:

- Теперь что? Домой?

Студент пожал плечами:

- Не знаю. Посмотрим... Попробую ещё тут покрутиться.

- Правильно! Куда спешить? - Всем известно, что даже для полулегального иммигранта существует куча способов оттянуть свое выдворение за пределы Франции.

- Деньги-то есть?

- Ну, сотни четыре... Считая с тем, что здесь набежало.

- Не густо!

- А выплатят ему за Легион? - Засомневался кто-то. - Он же ведь вроде как по дисциплине отчислен?

- Выплатят! Как положено любому кандидату - пятьдесят франков в сутки, с первого дня до последнего...

Вопрос денежного довольствия - это такой вопрос, который никого из будущих легионеров не мог оставить равнодушным. Поэтому все разом принялись обсуждать будущие оклады по выслуге лет, надбавки за должности, за звания, за место службы, за участие в боевых действиях и род войск... Затем разговор незаметно переключился на здешие цены, и все в один голос решили, что по сравнению Россией они до неприличия высоки.

- На метро проехать - семь франков. Это если на наши деньги...

- В Париже? Да, верно. Самый дорогой город.

- Там, наверное, вообще меньше чем за сотню не пожрешь?

- За сотню? Размечтался. Бутерброд простой двадцать франков стоит! А пачка сигарет - двенадцать!

- Можно, говорят, за семь купить.

- Дерьмо какое-нибудь? Вроде нашей "Примы"! Я такое и дома-то не курил.

- Ну и сидел бы в своем Воронеже! Чего сюда притащился?

- А твое какое дело? Ты что, из "гестапо"?

- Кто, я? Слышь, за базар-то...

- Хватит, мужики. - Алексей вовремя почувствовал, что разговор опять приближается к опасной черте. - Полегче.

- А чего он несет?

- Да пошел ты!

Очевидно, сказывалась многодневная духота. Накопившееся нервное напряжение искало выхода, и последствия даже самой пустячной ссоры могли оказаться непредсказуемыми.

Это понял даже Хохол. Успокоив на правах старшего почти готовых сцепиться соотечественников, он довольно миролюбиво поинтересовался: