Фэй Келлерман - Змеиный зуб

На приступочке у душевой кабины стояли флаконы с одеколоном и лосьоном для смягчения кожи после бритья. И то, и другое было дешевым.

Вернувшись в гостиную, Декер попытался привести в порядок свои мысли. На этот раз он более внимательно осмотрел висящие на стене киноафиши и обнаружил в списке исполнителей ролей имя Харлана Манца.

Значит, Харлан таки добился пусть ограниченного, но все же успеха. Разумеется, это еще ни о чем не говорило.

Декер присел на диван, потер усталые глаза, и в его утомленном от недосыпа мозгу возникла весьма странная, похожая на головоломку череда фактов.

Киноафиши на стене.

Типажные фотографии в столе.

Стильная одежда и обилие обуви.

Флаконы с дешевым одеколоном и кремом после бритья.

Человек, гордившийся своей внешностью.

Человек с ярко выраженным эго.

Однако в квартире совершенно не было личных вещей хозяина — ни альбомов для наклеивания газетных вырезок, ни альбомов с фотографиями, ни блокнотов с какими-то личными пометками, ни записной книжки с телефонами, ни настольного календаря. Словом, ничего.

Зато имелось пиво в холодильнике, сигареты в тумбочке и кокаин в аптечке. Похоже, Харлан действительно жил здесь. О том же свидетельствовали чашка с засохшими остатками кофе, вчерашняя газета, пульт для переключения телеканалов. Все это создавало впечатление обжитости...

И все же чего-то в квартире не хватало.

У Декера появилось странное ощущение, будто кто-то тщательно убрал из жилища Харлана все, что могло дать реальное представление о его личности, оставив только то, что способствовало формированию поверхностного впечатления о нем, как о человеке с исковерканной психикой, злобном убийце, способном на массовую расправу, — например, сумку с кокаином, которая могла служить свидетельством пристрастия Манца к наркотикам. Тем не менее Декер не нашел ни записок угрожающего содержания, ни странных рисунков, ни чего-либо другого, говорящего о том, что Харлан находится в таком неуравновешенном состоянии, что способен пойти на убийство и на самоубийство.

Декер медленно выдохнул. Мозг его напряженно работал.

Лейтенант знал, что далеко не все психопаты оставляют свое подробное жизнеописание, объясняя, что заставило их стать злодеями или самоубийцами. Некоторые из них просто взрываются, словно бомбы с часовым механизмом, оставляя после себя лишь окровавленные тела.

Может быть, Харлан был как раз одним из таких. Возможно, однажды утром он проснулся и... сдетонировал.

От девушки исходил сильный аромат мяты — она явно пыталась заглушить мятными драже запах алкоголя. Глядя на нее, Декер гадал, что за жидкость плещется в стакане, который Ронда Клегг сжимала с такой силой, что у нее побелели пальцы, — просто апельсиновый сок или сок, сдобренный водкой. Лейтенант показал девушке свой полицейский жетон. Ронда тщательно изучила его и только после этого впустила детектива в квартиру. Все вокруг было таких ярких, интенсивных цветов, что у Декера на мгновение закружилась голова. Хлопок затворившейся двери снова привел его в чувство.

— Извините за подозрительность, — сказала Ронда. — Я боялась, что вы из газеты.

— А что, очень беспокоят? — поинтересовался Декер.

— С тех пор, как я сняла телефонную трубку, — нет.

Ронда предложила лейтенанту кофе. Тот кивнул. На вопрос, добавить ли ему в чашку сливки и сахар, Декер ответил, что предпочитает черный кофе без сахара.

Дрожащими руками Ронда поднесла к губам стакан и, отхлебнув глоток сока, уставилась на детектива. Он также посмотрел ей прямо в лицо — изможденное, мертвенно-бледное, с безжизненными голубыми глазами и тонкими бескровными губами. По-видимому, Ронда редко высыпалась. На вид ей можно было дать лет двадцать пять: неопределенного, чуть рыжеватого цвета волосы стянуты на затылке в хвост; пирсинг в носу и в ушах, которые почти полностью скрывались под многочисленными сережками и клипсами. Из проколов в ушных мочках в изобилии свисали разнообразные цепочки. Ронда была одета в джинсы, белую футболку и джинсовую куртку; на ногах — высокие ботинки на шнуровке.

— Мне в самом деле нечего сказать, — проговорила она, допив свой сок и отставляя пустой стакан. — Хотите, я вам тоже налью чего-нибудь покрепче?

— Нет, спасибо, кроме кофе, ничего не нужно.

— Не возражаете, если я себе плесну?

— Конечно нет.

— Извините.

Девушка исчезла за открывающейся в обе стороны дверью, которую украшал затейливый рисунок — деревянная решетка, оплетенная стеблями с раскрывшимися бутонами роз. Ронда использовала в качестве холста всю квартиру, причем явно старалась придать ей сходство с садом в классическом, средиземноморском стиле. Плинтусы вдоль стен она заменила самшитовыми панельками, раскрашенными под изгородь, а за ней, прямо на стене, нарисовала заросли плюща и цветущей виноградной лозы, сады из цитрусовых деревьев, мраморные статуи, фонтаны. И все это — на фоне покрытых зеленью холмов с плавными очертаниями. Чувство перспективы у Ронды было просто потрясающее. Картина смотрелась настолько объемно, что у Декера снова закружилась голова. Нежно-голубой потолок имитировал небо с кое-где плывущими по нему облачками. В небе летали дрозды и кружил в поисках добычи ястреб.

Декер так увлекся рассматриванием картин, что поначалу не обратил никакого внимания на мебель. Мебель, однако, в квартире была и тоже могла сказать о многом. Чего стоила одна только старая, украшенная резьбой скамейка — такие обычно стоят в английских парках, а с обеих сторон от скамейки и вовсе располагались две перевернутые вверх дном урны, заменяющие столики. Чуть менее экстравагантно смотрелись шезлонг с лежащим на нем туристическим рюкзаком и два кресла-качалки. Зато в углах стояли старомодные уличные фонари. Деревянный пол хозяйка превратила в колышущееся под дуновением ветра зеленое море травы с желтыми пятнышками одуванчиков и белыми островками клевера.

Ронда вернулась в комнату, держа в руках чашку с кофе для Декера и новый стакан с апельсиновым соком для себя.

— Интересное у вас тут местечко, — сказал детектив, приняв из ее рук чашку и поблагодарив за любезность. — У вас большой талант.

Ронда Клегг отхлебнула глоток из своего стакана.

— Этот интерьер не попадет в «Архитектурный дайджест», но меня он устраивает. — Взгляд ее стал жестким. — Сейчас полно всяких знаменитостей и тех, кто на них паразитирует. Как, по-вашему, бывшая подружка маньяка-убийцы может кого-нибудь заинтересовать?

Декер промолчал.

— Голливуд — гнусное местечко. Он так и притягивает к себе всяких ненормальных. Может, вам все-таки налить апельсинового сока с чем-нибудь бодрящим — со «Старым Джоном», например?