Фэй Келлерман - Змеиный зуб

Стрэпп глубоко вздохнул.

— Езжайте домой, Пит!

Лейтенант постоял немного молча, а потом сказал:

— Я хороший солдат, капитан, но все же не совсем безмозглый. — Декер вынул из кармана полицейский жетон, отстегнул кобуру и протянул и то и другое Стрэппу. — Вот, держите.

— Уберите это, Пит.

— Я вовсе не шучу.

— Знаю. Уберите.

Декер не шелохнулся, по-прежнему протягивая Стрэппу жетон и кобуру с пистолетом. Капитан сжал кулаки

— Не валяйте дурака, Пит. Вы слишком многое потеряете.

— Ну и прекрасно. Потеряю так потеряю. Я увольняюсь, но, по крайней мере, смогу чувствовать себя человеком.

— Не будьте болваном, черт побери. У вас дети, которых надо растить.

— Если я уйду в отставку сейчас, мне все равно будет положена пенсия за половину выслуги. Моя жена много чего умеет. К тому же у нее есть деньги, которыми она может распоряжаться, и немалые. И потом, я тоже кое на что способен. Как-никак, у меня за плечами двадцать пять лет работы в полиции, и, кроме того, я имею диплом юриста. Так что пошли вы все...

— Декер!

— Что «Декер»? Не надо было вытирать об меня ноги перед этой мразью. А теперь берите мой долбаный жетон или проваливайте отсюда к чертовой матери!

Последовала немая сцена. Стрэпп, стоя перед Декером, долго играл желваками на скулах, а потом сказал:

— Я хочу, чтобы вы меня выслушали.

Декер продолжал молчать. Капитан оглянулся по сторонам.

— Уберите жетон и оружие, — снова обратился он к Декеру. — У нас с вами есть определенные расхождения, но не следует демонстрировать это на публике.

— Ах да, я и забыл. Мы же в Голливуде. Имидж — это все...

— Черт бы вас подрал! — возмущенно рявкнул Стрэпп.

Декер думал, что он повернется и уйдет, но этого не случилось. Прошло еще несколько секунд. Наконец лейтенант положил жетон в карман и пристегнул кобуру.

— Только говорите побыстрее, Стрэпп. Меня уже тошнит от всего этого.

Капитан свирепо взглянул на него.

— Не смейте меня больше провоцировать, болван вы этакий! Я пока еще ваш начальник. Так что, когда обращаетесь ко мне, не забывайте добавлять «сэр».

Декер поднял ладонь в знак того, что признает замечание справедливым, и сделал шаг назад, однако в глазах у него промелькнула неприкрытая издевка.

— Пит, я повел себя так исключительно ради вашей пользы, — заговорил капитан, с трудом переводя дух. — Поймите, все, что я делаю в данной ситуации, я делаю ради вас. Мне придется отстранить вас от расследования.

— Тогда к чему весь этот разговор?

— Я не хочу, чтобы у этой сучки был хоть малейший повод подать на вас в суд! И я не могу позволить, чтобы вокруг смерти Дэвида Гаррисона начались всяческие спекуляции по поводу полицейского заговора или что-нибудь в этом роде. Бедняга мертв, и мы обязаны выяснить, при каких обстоятельствах он умер. Узнать правду.

— А я, по-вашему, что делал, черт побери, — разве я не пытался узнать правду?!

— Угроза того, что Жанин подаст на вас в суд, не позволяет вам больше принимать участие в расследовании этого дела. Но...

— Ах да, «но».

— Да, именно так. Пит, ваше отстранение вовсе не означает, что вся проделанная вами работа пропала зря и Жанин сорвалась с крючка, на который вы ее зацепили. Мы будем продолжать расследование, а вы сможете помогать нам, предоставляя полезную информацию, если таковая будет. Но формально я вас отстраняю и, следовательно, снимаю напряженность. Если вы будете продолжать заниматься этим делом, ситуация только ухудшится. А так, возможно, ваши заслуги в раскрытии преступления в ресторане вам зачтутся, — если, конечно, мы когда-нибудь разберемся во всей этой путанице.

Снова наступила долгая пауза.

— Ну так что, как вам такая перспектива? — вздохнув, спросил Стрэпп.

— Да плевать мне, признают мои заслуги или нет.

— Тогда вы тем более ничего не теряете. Лейтенант, у вас полно работы. У вас сотрудники, которыми надо руководить. Я не хочу, чтобы эта сука и дальше мешала вам заниматься своим делом.

Декер ничего не ответил. Голова у него все еще гудела, словно разбуженный улей. Усилием воли он успокоил дыхание, и на него сразу обрушились звуки просыпающегося города, которых он до этого не слышал — чириканье птиц, собачий лай, далекое стрекотание вертолета, приглушенный шум машин.

— Мы с вами будем ежедневно обсуждать ход расследования, — сказал Стрэпп. — Главное, чтобы вы формально в нем больше не участвовали. Руководство расследованием я возьму на себя.

— Пожалуйста, берите. Мне вообще все равно, кто будет руководить — главное, добиться результата. Я твердо убежден, что тринадцать... нет, четырнадцать человек погибли из-за этой твари. Она должна ответить за все!

— Если это ваше обвинение будет подкреплено серьезными уликами, она ответит по полной программе. Не волнуйтесь, я сам всем займусь.

Декер окинул взглядом своего шефа — тот был явно напряжен, рассержен и расстроен. Определить, насколько искренне он говорит, было невозможно.

Стрэпп вынул из кармана носовой платок и вытер с лица пот.

— Позвоните Данн и Оливеру, — сказал он. — Вы ведь им доверяете, не так ли?

— Полностью.

— В таком случае мы попросим их провести осмотр места преступления, собрать улики и поговорить с патологоанатомом. Расследованием обстоятельств смерти Дэвида Гаррисона будут заниматься они. Договорились?

— Договорились, — согласился Декер после некоторой заминки.

Стрэпп еще раз промокнул платком лоб.

— Знаете, Декер, хотя вы в это, конечно, не верите, Дэвид Гаррисон в самом деле мог умереть от передозировки. Он ведь наркоман со стажем.

— Для Жанин это очень удобно.

Стрэпп промолчал. Декер зажмурился, затем снова открыл глаза.

— Я все понял... сэр.

— А теперь отправляйтесь домой, — приказал Стрэпп.

— Лучше я поеду в отделение.

— Хорошо, не возражаю. Езжайте в отделение, руководите своим отделом. У нас у обоих полно работы. — Стрэпп повернулся к лейтененту спиной и рысцой побежал обратно к дому Дэвида Гаррисона.

— Мы попросили провести полный токсикологический анализ, включая газожидкостную хроматографию, — докладывал Оливер. — Хотим проверить, не было ли в организме Дэвида Гаррисона транквилизаторов...

— То есть препаратов, которые лишают человека контроля над собой, ослабляют его волю, после чего с ним можно делать все что угодно, — пояснила Мардж. — Мы также проверяем, не было ли в шприце цианида, мышьяка, таллия, какого-либо другого яда или тяжелого металла.

— Но я не думаю, что мы обнаружим что-нибудь необычное, — сказал Оливер и пригладил руками волосы.

— Это еще почему? — спросил Декер.

— Во-первых, в ходе обыска нам стало ясно, что у парня был свой личный запас наркотиков. Да, конечно, кто-то мог их подбросить, но, на мой взгляд, они хранятся у него давно.