Джадсон Филипс - По следу смеющегося маньяка

Хью Пентикост

(Джадсон Пентикост Филипс)

По следу смеющегося маньяка

Роман

Перевод с английского П.В.Рубцова.

После нападения банды "веселых убийц" журналист Питер Стайлс стал охотиться за своими обидчиками. В романе "По следу смеющегося маньяка" он занимается убийством двух девушек в отеле "Логово", в романе "Ложная жертва" расследует дело Эллен Ландерс, заявившей, что ее избили и изнасиловали смеющиеся бандиты, в романе "Крылья безумия" попадает в ловушки, расставленные махровым экстремистом-генералом и его семейством.

Часть первая

Глава 1

Бледным зимним утром смерть протянула к Питеру Стайлсу свою леденящую руку и в последний момент отдернула ее, оставив его потрясенным и опустошенным морально и физически. В один момент привлекательный одаренный молодой человек, перед которым открывалась блестящая карьера, превратился в горькую карикатуру на самого себя - в замкнутого, ожесточенного нелюдима, одолеваемого ненавистью.

Я не был знаком с Питером во время происшедшей с ним катастрофы и узнал о ней позже во всех подробностях, когда к нему вновь подкралась смерть. Именно тогда мы впервые встретились с Питером, и его незаурядная личность сильно заинтересовала меня. Я много раздумывал о его трагедии, порой испытывал к нему некоторое недоверие, но дело кончилось тем, что я целиком принял его сторону и приложил все свои силы, чтобы помочь ему в непростых обстоятельствах. Вторая часть истории Питера Стайлса разворачивалась холодным зимним вечером тоже высоко в Зеленых горах Вермонта.

Яркая полная луна превратила ночь над заснеженным ландшафтом в подобие сияющего дня, когда "ягуар" поднимался по горному серпантину к горнолыжному отелю "Логово Дарлбрук". Несмотря на нулевую температуру, водитель машины был одет очень тепло. На нем была меховая парка с капюшоном и большие солнцезащитные очки, которые обычно носят горнолыжники, почти полностью скрывавшие его лицо. Руки в меховых перчатках крепко сжимали руль, направляя автомобиль по неровным колеям дороги, над которой с одинаковым усердием трудились дневные оттепели и ночные заморозки.

Часы на приборном щитке показывали почти десять. На дороге, кроме упорно поднимающегося "ягуара", не было видно ни одной машины. Обычно на уик-энд в "Дарлбруке" набирается около двухсот отдыхающих, но, вероятно, они опередили мужчину в белом "ягуаре".

Дорога заметно сузилась, с обеих сторон выросли высокие снежные сугробы, образованные недавно прошедшим снегоочистителем. Машина миновала участок шоссе, прорезавший лесной массив, и оказалась на открытом пространстве, где, огибая гору, дорога делала опасный поворот, огороженный металлическим барьером, на котором в свете передних фар автомобилей вспыхивали специально укрепленные светящиеся кнопки.

Водитель затормозил на самом крутом участке поворота, где едва хватало места разъехаться двум машинам. Он немного помедлил, затем открыл дверцу и вышел на обочину, медленно передвигаясь, как будто у него за время езды одеревенели все мускулы. Слегка прихрамывая, он обошел машину спереди. Свет фар выхватил из темноты его высокую худощавую фигуру. Остановившись у барьера, он стянул перчатку и выудил из кармана парки сигарету, которую прикурил от серебряной зажигалки. Затем подошел к самому барьеру и застыл, устремив взгляд вниз, на другую сторону пропасти. Это был почти отвесный, захватывающий дух спуск высотой около пяти сотен ярдов, ведущий к долине, где густой сосновый бор образовывал нечто вроде озера, зеленеющего на снегу.

Кончик сигареты ярко вспыхнул, когда куривший глубоко и судорожно затянулся. Его губы беззвучно шевельнулись, затем сомкнулись в тонкую, жесткую линию. Он бросил сигарету в снег и наступил на нее обутой в меховой ботинок ногой. Опустив голову, он убедился, что сигарета погасла, и на его щеке несколько раз дернулся нерв. Ровно год назад он пришел в себя от невыносимой боли, лежа на дне этой пропасти, слышал ужасающие крики и видел пламя горящего бензина, пожирающего изуродованный автомобиль, внутри которого бился в агонии кричащий человек. Снизошедшее к нему тогда милостивое беспамятство избавило его от дальнейшего созерцания ужаса.

Мужчина медленно вернулся к автомобилю и сел за руль. Он резко захлопнул дверцу, но не сделал попытки продолжить движение. Закурив новую сигарету, он сидел, тяжело сгорбившись, и снова у него шевельнулись губы.

"Да поможет мне Бог", - проговорил он, словно повторяя последние слова торжественного обета.

Затем включил мотор и снова начал забираться вверх по дороге, ведущей к вершине Грейпик.

Отель "Логово Дарлбрук", расположенный высоко в горах в штате Вермонт, стал одним из самых модных лыжных курортов в восточной части Соединенных Штатов. В отличие от других многочисленных горнолыжных курортов на востоке "Дарлбрук" гарантировал катание на горных лыжах с конца ноября и до середины апреля. Он располагал множеством склонов для лыжников различного уровня мастерства, в том числе для слалома, оборудованных подъемниками, фуникулерами и буфетами, где можно было перекусить, не возвращаясь в отель. В его окрестностях на Зеленых горах находился один из самых высоких трамплинов для прыжков, где как раз в эти выходные должны были проводиться пробные соревнования будущих олимпийцев. Лучшие спортсмены по прыжкам с трамплина уже собрались в отеле, когда белый "ягуар" наконец добрался до места.

Когда-то "Логово" было убежищем одного миллионера, предпочитающего жить вдали от людской суеты. Это было странное и внушительное сооружение из неотесанных глыб серого мрамора, добытого в окрестных горах. С самого начала оно сочетало в себе черты неприступной крепости и гостиницы. В нем находились тридцать спален с ванными, громадный обеденный зал, зал для светских приемов, гигантская кухня, причем в каждом помещении имелся камин. После смерти миллионера в конце тридцатых годов "Дарлбрук" стоял опустевшим и поблекшим, а его запылившиеся окна, как глазницы слепого, и зимой и летом бесстрастно смотрели на склоны гор. Ни одному человеку, находящемуся в здравом рассудке, не приходило в голову приобрести такое громадное здание и попробовать привести его в порядок. Но позже, уже в начале пятидесятых годов, некий молодой человек по имени Макс Лэндберг, энтузиаст горнолыжного спорта, который подыскивал подходящее место для организации лыжного курорта, наткнулся на "Логово". Он заявил своей жене Хедде, что это как раз то, что они искали, и оба чуть не умерли со смеху, осматривая огромное нелепое сооружение. Заинтересовавшись мраморной цитаделью, Лэндберги по возвращении домой в небольшой городок Манчестер навели справки.