Юлия Шилова - Не такая, как все, или Ты узнаешь меня из тысячи

А ведь совсем недавно мне казалось, что я только начала жить. Где-то там, теперь уже далеко, остался Ромка. Я думала, что этот роман будет со счастливым концом. Не получилось...

Сначала Ромка был для меня мужчиной на одну ночь, а затем стал мужчиной на всю жизнь... Совсем недавно я думала о том, что это случайный человек в моей жизни, но сердце – не разум. Его невозможно обмануть. Уходя, мне бы так хотелось оставить Роману что-нибудь обо мне на память. Например, моё сердце... И пусть оно уже не будет стучать. Просто мне хотелось бы, чтобы он узнал о том, что оно принадлежит только ему.

В том мире, куда я уйду, не признаются в любви. Там это не принято. Там всё не как у живых. И даже если я возьму мел и напишу о том, что люблю, пойдёт дождь и сразу всё смоет. Там всегда плохая погода и очень часто идут дожди. Там не плачут от счастья взахлёб. Не умеют. Там не принято выражать эмоции. Там холодно, сыро, тоскливо, пасмурно и одиноко.

Эмоции – это реальная жизнь. Ценность ближних мы осознаем только тогда, когда их теряем. Тут каждый сам по себе и каждый вспоминает свою прошлую жизнь. Ведь в ней было так много хорошего. Это понимаешь только тогда, когда умираешь. Как важно жить и быть кому-то нужным. Это награда. Нужно иметь смелость не бояться признаваться в любви, потому что может быть слишком поздно...

Я не успела...

Я очнулась и первым делом ощутила, как пересохло у меня во рту.

– Воды.

Ко мне подошёл седоволосый старец и протёр мои губы мокрым платком.

– Оклемалась. Я же сказал, что выкарабкаешься. Живучая ты. Если оклемалась, значит, будешь жить.

– А где я?

– Далеко. В деревне, у самого леса.

Я попыталась поднять голову и застонала от боли.

– Не гони коней. Не торопись. Ты ещё слишком слаба. Тебе спать надо.

– А где я? – повторила я свой вопрос и оглядела незнакомую мне деревянную избу, на стенах которой висели пучки с сушёной травой.

– В деревне, – ответил старец и принялся вытирать капельки пота с моего лица мокрым полотенцем.

– В какой ещё деревне? – задала я вопрос и вновь провалилась в бездну.

Когда я очнулась, я уже смогла слегка приподнять голову и увидела сидящего за деревянным столом Сашку, который пил водку в гордом одиночестве и закусывал её солёным огурцом.

– Саша, – позвала я его.

– Очнулась!

Сашка встал со стола и подошёл ко мне.

– Видишь, я тебе обещал, что ты будешь жить. Я не соврал. Ты осталась жива.

– Где Олигарх?

– Какой ещё олигарх? – Сашка изменился в лице, рассвирепел, и я не могла не заметить, как у него затрясся кадык.

– Ася, ты меня до греха не доводи. Совсем недавно на волоске от смерти висела. Я тебе жизнь подарил, а ты только в сознание пришла, сразу про своих олигархов спрашиваешь. У тебя совесть хоть есть?

– Я спрашиваю про собаку. Ты обещал мне её не бросить.

– А при чём тут твоя собака и олигархи?

– Просто мою собаку зовут Олигарх.

– Что, серьёзно?

– Ну, я сейчас не в том состоянии, в котором можно шутить.

– А зачем ты так псину назвала?

– Не я, а другая девушка.

– Надо бы псину по-другому назвать. Не собачья эта кличка.

– Он же привык. На другое отвлекаться не будет. Так что с Олигархом?

– Я тебе пообещал сохранить псину и сохранил. Она в другой комнате.

– Принеси.

– Зачем?

– Поцеловать в мордочку хочу.

– Позже. Пойдёшь на поправку, тогда зацелуешь. Ладно, нужно выпить за твоё второе рождение. Хорошо хоть очухалась, а то я уже переживал, что не выкарабкаешься. Дед сказал мне, что сделает всё возможное, чтобы тебя вытащить. Не подвёл.

Саша подошёл к столу, налил себе полную рюмку водки и со словами «За твоё здоровье» выпил и закусил солёным огурцом.

Вернувшись к моей кровати, он сел на стоящий рядом стул, приподнял мою голову и поднёс к моим губам кружку с каким-то травяным настоем.

– Что это?

– Это лечебный отвар. Дед велел им обязательно тебя напоить, когда ты в себя придёшь. Он его сам делает. Сам собирает травы, корешки, настаивает по собственным рецептам. Ничего подобного нигде не найдёшь. В меня ведь тоже когда-то стреляли. Надежды на то, что я выживу, не было. Но дед меня выходил и вытащил с того света. Он заговоры различные знает. Знахарь он деревенский, шептун. Понимаешь, настоящий знахарь. Их сейчас мало осталось. Он умеет врачевать недуги, но врачебной практикой не занимается. Себя не афиширует. Поэтому никто из города к нему не едет, и никаких очередей у него нет. К нему обращаются свои, местные, и то только в серьёзных случаях. Просто живёт человек со своим даром. Помогает, только когда очень сильно его попросишь. Ты сначала лежала в его избе, а когда он сказал, что опасность миновала, мы тебя сюда перенесли. В его избе пахнет сушёными травами. Ими все стены увешаны. Конечно, тут некоторые в деревенской среде подозревают его в сговоре с нечистой силой, но я считаю эти подозрения беспочвенными. Да и не важно, в сговоре он или нет, он людей вытаскивает оттуда, откуда уже вытащить практически невозможно.

Сашка вновь подошёл к столу и налил себе ещё одну рюмку водки.

– Аська, у меня сегодня настоящий праздник!

– Какой?

– Как какой? Ты в себя пришла.

– Да уж. Умирать совсем не хочется.

– Я, если честно, уже сам не верил. Ты столько крови потеряла. Постоянно бредила, температура высокая была. В сознание редко приходила. Потом опять бредила. Такой жар был, что у градусника шкалы не хватало. Я уже думал, точно сгоришь. Ты постоянно Романа какого-то звала.

Залив в себя очередную рюмку, Сашка вновь сел рядом со мной и дыхнул на меня перегаром.

– Так кто такой Роман?

– Я честно не знаю.

– Но ты постоянно его звала.

– Ты мне сам говоришь, что я бредила. Может, мне просто кто-то мерещился.

– У тебя есть знакомые Романы?

– Нет, – поспешила ответить я, дабы не злить своего спасителя. Я была для этого ещё слишком слаба.

– Смотри мне. Ты уже без пяти минут моя жена.

– Жена?

– Ну а ты как думала?

– Да вроде мы не собирались...

– Считай, что уже собрались. Я мужик, а мужское слово – закон.

– Надо же, – окончательно растерялась я.

– Я тебя спас. Если бы не я, этот толстяк тебя застрелил бы. Кстати, а что он делал голый с тобой наедине?

– Он был очень пьян и пришёл к совсем другой девушке. Я так понимаю, что они изредка встречались. Мы просто с ней похожи, но не настолько, чтобы перепутать. Толстяк действительно перебрал спиртного, если принял меня за неё.

– Вы действительно очень похожи с той девицей. Когда мы заталкивали её в машину, то тоже приняли за тебя. У неё твой бывший цвет волос. А тебе идёт быть блондинкой. Кстати, зачем ты тогда, когда я за хавчиком в ресторан поехал, от меня сбежала?

– Я боялась этого бритоголового.