Наталья Андреева - Утро ночи любви

– Но почему не дочери? – спросил следователь. – Алине? Ведь это было бы логично!

– Это их дела, семейные, я в них никогда не вникала. Юрка ее так и пас, Алину-то. Все боялся, что богатство из рук уплывет. А она его баловала, вещи дорогие покупала. Но между ними ничего не было, вот я и оставила его в покое. Она его для развлечения при себе держала. Говорила, что Юрка ее забавляет. Мол, глупый он, и до денег жадный.

– А как же с остальными? С ее любовниками?

– Я их вынуждала покончить жизнь самоубийством, после того, как они провели ночь у Алины. А тех, кто не хотел... Я их убивала.

– Пистолет где взяли? Из которого убили Курехина?

– У друзей.

– Которые ограбили дом бизнесмена Пугаева?

– Да. Только я вам их фамилии не назову.

– А «Вальман»? Из которого застрелился Эдуард Мотало?

– Достала.

– Что значит: достала?

– Я ж сидела, – усмехнулась Гена. – Пятнадцать лет. Думаете, для меня оружие достать проблема? Купила я его. У своих.

– А почему такой странный выбор?

– Надо объяснять? – исподлобья глянула Гена на следователя. – Какой достала, такой достала.

– Ну хорошо. А как вы заставили повеситься Крылова?

– Какого Крылова? – слегка напряглась Гена.

– Сашу Крылова. С заправочной станции.

– Ах, этот... Так он же еще мальчишка был! Слабак! Я его запугала.

– Мотало тоже запугали, Бойкова?

– Какое еще мотало? – вздрогнула она.

– Эдуард Мотало. Ваша последняя жертва.

– Ах, этот... – расслабилась Гена. – Да его пугать-то... Так, пригрозила.

– Еще были эпизоды?

Гена опять кинула на Андрея Котяева быстрый взгляд и сказала:

– Я не помню.

– Скольких людей убили, не помните?

– А вам мало? – усмехнулась она.

– Ну посидите в камере, вспомните, я вас не тороплю. Мы будем с вами теперь часто встречаться, Евгения Ивановна. Сидите, думайте, вспоминайте. А как вспомните – меня зовите. Да не мне вас учить. Я вас больше не задерживаю. Внимательно прочитайте ваши показания и подпишите.

Гена пробежала глазами по тексту, кивнула и махнула свою подпись. Следователь вызвал конвой. Гена встала и, глядя на Андрея Котяева, тихо сказала:

– Она в посольстве.

Он вздрогнул:

– Где?

– В чем дело? – поднял голову следователь. – Бойкова, вы что-то сказали?

– Нет. Ничего.

– Тогда идите. – И конвоиру: – Уведите задержанную.

Гену увели.

– Ну и что ты на это скажешь? – спросил у него следователь, когда закрылась дверь.

– А что сказать? – пожал он плечами. – На пожизненное должно хватить.

– Не понимаю... Почему она во всем этом призналась, а? Все эпизоды не доказаны. Кроме ее чистосердечного признания ничего у нас нет.

– Явка с повинной, обычное дело.

– Но такая серьезная дама! Самого черта не испугается! И законы знает. Огни и воды прошла. Не понимаю...

– Статистика в нашу пользу? В нашу! Люди, опять же, успокоятся. Маньяков ловим? Ловим! Честь нам и хвала!

– Ты-то как? – спохватился следователь. – С тобой что?

– Не знаю, – честно ответил он.

И решил попроситься в очередной отпуск. А там, как решится.

Он как раз ехал с этим на работу, когда зазвонил телефон. Глянул на дисплей: Алина! Да уж, пора бы ей побеспокоиться.

– Андрей, я вынуждена к тебе обратиться, как к представителю власти, – взволнованно сказала она.

– А что случилось? – фальшиво удивился он.

– Представляешь, я прихожу домой, калитка открыта, дом тоже, ничего не украдено, но разбита античная ваза, очень дорогая, повреждена скульптура, тоже авторская работа. Просто варвары! И Гена исчезла. Что мне делать, скажи, пожалуйста?

– Я сейчас приеду.

– Я жду. – Он резко развернулся и вместо того, чтобы ехать на работу, поехал в коттеджный поселок, к Алине.

Не по телефону же. И еще ему очень хотелось ее увидеть. Посмотреть, как изменится ее лицо, когда она узнает о Гене, увидеть ее испуганной, жалкой, просящей о помощи. За Алиной Вальман должок.

В посольстве она была! Почему Гена ему это сказала? В посольстве, значит, подала документы на визу, что еще там можно делать? Уезжает, значит. Но куда? И когда? Сделала дело и уезжает. Так было после гибели Саши Крылова. Но когда умер Курехин, она осталась. Наметилась новая жертва? Именно!

А теперь она уезжает. Эдик умер, и она уезжает. Ей надо отдохнуть. Он со злостью надавил на педаль газа.

Калитка была приоткрыта, и он беспрепятственно проник на территорию. Алина встретила на пороге, дверь открылась, едва он поднялся по ступенькам крыльца. Взволнованно сказала:

– Проходи. Я ничего не трогала. Скажи, что мне делать? Дом на сигнализации, но она почему-то не сработала. Мне позвонить во вневедомственную охрану? В конце концов, есть записи видеокамер. Скажи: что мне делать?

«Опять врет! Беспомощной прикидывается!»

Вслед за ней он прошел в холл и увидел все так, как оставил утром, когда дрался с Геной. Спросил:

– А что, ваза и в самом деле, была дорогая?

– Целое состояние, – пожаловалась Алина. – Я же говорю: варвары! Лучше бы просто украли.

– Ну извини, – усмехнулся он. – Я не знал.

– Что ты сказал?!

– Я, говорю, не знал. Что дорогая.

– Выходит... Это был ты?!

– Я.

– И... что ты здесь делал?

– Задерживал твою подругу. Она оказала сопротивление, так что все претензии к ней.

– Но за что?!

– Она призналась в убийстве.

– Кого? – вздрогнула Алина.

– Курехина. И остальных, – добавил он после паузы.

– Остальных?

– В частности твоего первого мужа, Горина.

– Ах, это... – показалось, что она вздохнула с облегчением.

– И что ты теперь будешь делать?

– Ты не хочешь выпить? Идем в гостиную, – позвала она. – Там бар.

Какое-то время он молча смотрел, как Алина смешивает коктейль. Перед ним поставила бутылку виски со словами:

– Сам себя обслужишь.

После чего с бокалом в руках села на диван. На ее лице он не заметил и тени волнения. Оно было все такое же красивое, гладкое, умело подкрашенное; волосы тщательно уложены, одежда со вкусом подобрана. Не женщина – картина. Произведение искусства. И как она гармонирует с обстановкой в гостиной! Красивая женщина в красивом доме, в бокале, который она держит в руках, красивый коктейль, оранжево-красно-коричневый. Красиво! Невольно он засмотрелся.

Алина тоже о чем-то думала, но ее лицо ее было спокойно.

– Что ты теперь будешь делать? – повторил он.

– Мне надо нанять новую прислугу, – спокойно сказала Алина. – Я завтра позвоню в агентство.

– И это все?!

– Я не понимаю...

– Но ты же... но вы же... Я думал, ты сейчас своему адвокату будешь звонить!

– Кому?! – она расхохоталась. – Адвокату?!

– Выходит, ты ее кинешь? – он оторопел. – Свою подругу? Свою... женщину?

– Ты не понимаешь, – она перестала смеяться. – Такой счастливой я чувствовала себя лишь один раз в жизни, когда посадили отца. Когда суд вынес приговор: пятнадцать лет. И я поняла, что свободна. Сейчас я свободна. Это стоит гораздо больше, чем разбитая ваза. Я бы любые деньги отдала, чтобы от нее избавиться. Спасибо тебе.