Екатерина Черкасова - Маска, я тебя знаю

- Я надеюсь, что за месяц, проведенный в больнице, ты успела соскучиться не только по мне, но и по хорошей кухне, поэтому первый пункт нашего маршрута ресторан, а потом...- Саша посмотрел мне прямо в глаза.- Я хотел показать тебе, как обустроил свою квартиру перед тем, как привести туда молодую жену. Ты хочешь посмотреть на это?

- Честно говоря, я об этом уже давно думаю, - призналась я.

- Нет,- неожиданно запротестовал он,- сначала- ресторан, я должен похвалиться такой великолепной девушкой перед окружающими.

* * *

Я ничего не видела вокруг, не помнила ресторана, меню, вкуса пищи, не знала, как скоро мы оказались с ним в его квартире. Япребывала в каком-то тумане.

Когда я вынырнула на поверхность, вся переполненная сладкой истомой и ленью, Саша погладил меня по лицу.

- Я знал, что буду у тебя первым мужчиной,- в его голосе было столько пафоса и гордости, что я не сразу поняла смысл его слов.

- Я люблю тебя, Саша, я так тебя люблю,- мне хотелось плакать от счастья.

- Я тоже люблю тебя, моя девочка,- Саша притянул меня

к себе.

Его глаза наполнились нежностью, но от этих слов я вздрогнула всем телом и отстранилась. "Господи, почему ты заставил меня вспомнить об этом сейчас, когда у меня все так сказочно хорошо?"

- Что с тобой, Настя?- услышала я испуганный Сашин голос словно со стороны.

- Саша, пожалуйста, не спрашивай ни о чем!- я не могла ему ничего объяснить и разревелась.

"Дядя Валера, дядя Валера!"- в моем мозгу пронеслись отвратительные сцены его приставаний, липкие, влажные, нахальные руки, шумное, прерывистое дыхание, злорадный шепоток: "А раньше тебе это нравилось!" Я знала, что никогда не смогу сказать Саше, кто был моим первым мужчиной. Впрочем, я все равно ничего об этом не помнила.

Неожиданно я замерла и перестала плакать. До меня дошел смысл слов,

сказанных Сашей о том, что он первый. Ничего больше я не хотела знать

и отказывалась искать какие-либо объяснения. Я просто уткнулась лицом

в его сильное плечо, крепко-крепко сжала его руку и вдруг почувствовала

себя такой спокойной, такой защищенной, такой счастливой. Призраки

прошлого отступили.

* * *

Дни пролетали со стремительной быстротой, и мне катастрофически не хватало времени, хотя я перестала ходить в институт. Все время я без остатка тратила на свою любовь. Нам было мало и дня, и ночи.

Иногда Саше все же приходилось ненадолго оставлять меня, но рядом

со мной тотчас же оказывалась Лидия. С ней вместе мы ездили выбирать платье и аксессуары для свадьбы.

Я наконец позвонила маме. Матушка только ахала в телефонную трубку. Еще бы: пластическая операция, богатый красавец жених, предстоящая свадьбаинформации для рассказов ей бы точно хватило на месяц вперед. Но неожиданно для меня она отказалась приехать на свадьбу, мотивируя это сначала тем, что ей не на кого оставить дом и хозяйство, потом отсутствием "приличного платья для свадьбы дочери" и, наконец, полным безденежьем. При этом она категорически отказалась от оплаты поездки моим будущим мужем. Мы смогли сойтись только на том, что после свадьбы приедем к ней повидаться. Переубедить ее не смогли ни я, ни Лидия, которая разговаривала с ней как единственная родственница жениха. Часовые переговоры ни к какому другому результату не привели.

Вечером четырнадцатого декабря я уехала от Саши и вместе с изнывающей от нездорового нетерпения Милкой переночевала в снятой квартире на Малой Пироговской. Полночи мы проговорили, потом распили на двоих бутылку шампанского. Милка неожиданно разревелась и не могла остановиться, приговаривая при этом, что плакать перед свадьбой должна невеста, а не ее подружка.

Рано утром приехала Лидия, привезя с собой уже знакомых мне мастеров, Милка за глаза называла их "упаковочные тетки". Они мастерски поработали надо мной и Милой, которая была моим свидетелем.

В одиннадцать появился неправдоподобно красивый Саша в черном смокинге. Через полчаса мы вчетвером уже слушали марш Мендельсона и распивали шампанское. Все происходило слишком быстро- я пискнула "Да", и на моей руке мгновенно появилось тоненькое колечко. Я, вероятно, выглядела очумевшей, а Мила с Лидией, позабыв про обоюдную неприязнь, смотрели на меня и умилялись.

Лидия вручила нам большой конверт и настоятельно попросила, чтобы мы открыли его ровно в полдень.

Смеясь и строя предположения, что могло бы быть в конверте Лидии, мы его распечатали. Загранпаспорта и билеты для двоих в Париж,

а также все документы свидетельствовали о том, что мы проведем романтический уик-энд в отеле "Крийон", рейс Эр Франса сегодня через два часа. Я не верила своим глазам. Предупреждая возможные вопросы, Лидия деловито заявила:

- Не волнуйтесь, я обо всем позаботилась. Ваши вещи упакованы, чемоданы в багажнике машины, которая отвезет вас в аэропорт. А мы с Милой, Сашиными и твоими друзьями отправимся в ресторан отпраздновать вашу свадьбу. Ведь правда, так будет очень романтично,- довольно заявила она.

Я растерялась и посмотрела на Милину кислую физиономию. Ей тоже не улыбалось праздновать мою свадьбу без меня. Но возражать бесполезно, поэтому я изобразила благодарность и преувеличенно восторженно воскликнула:

- Замечательно!

В два часа мы сидели с Сашей в самолете, пили шампанское, и я была пьяна от любви, счастья и мысли о том, что брачную ночь проведу в городе всех влюбленных.

Я знала, моя сказка только начинается и рядом со мной мой прекрасный принц, с сегодняшнего дня ставший мужем. Мысли в голове кружились легким хороводом, и я, сжимая Сашину руку, думала о том, что сегодня самый удивительный день в моей жизни и хорошо бы он никогда не кончался!

* * *

В отеле мы быстро заполнили регистрационные карты и поднялись в номер. Саша предложил переодеться и принять душ с дороги. Но я не хотела тратить на это время, я стремилась как можно скорее выйти, чтобы гулять по городу своей мечты. Поэтому, несмотря на легкое недовольство мужа, мы двинулись на прогулку даже не распаковывая вещи.

Я смотрела во все глаза, впитывала в себя этот воздух, эти улицы и чувствовала, что каждое здание живет своей, особенной жизнью.

Саша определенно удивлялся. С момента нашего знакомства я никогда еще столько не болтала. В течение трех часов я думала только вслух. Мы много ездили на машине, еще больше прошли пешком, и меня было невозможно оторвать от каждого, на первый взгляд даже самого обычного домика в Латинском квартале.

На меня снизошло какое-то блаженное опьянение, и я, умолкая лишь на секунду, гладила шершавые холодные камни и радовалась, чувствуя, что снова становлюсь маленькой девочкой, влюбленной в большие здания...

Когда я окончательно выдохлась, мы заглянули в первое же попавшееся бистро. И я попробовала темно-красное "Божоле", которое показалось очень терпким и приятным на вкус. После одного бокала по телу разлилась приятная слабость.