Александр Кашин - Агентство «БМВ»

Марина перевела дух и снова заговорила, нервно сжимая и разжимая пальцы.

Значит, так. Сейчас мы едем к тебе. Капустинская и Борька избавились от Аношкиной. Так что «хвоста» за нами не будет. Там ты возьмешь все необходимое — хотя бы на первое время, а потом мы подыщем тебе убежище. А я, чтобы затянуть время, в условленный час отправлюсь с докладом к твоей Шиловой, скажу, что встречалась с тобой, но между нами ничего не было и ты якобы после нашей встречи поехал к ней. Пусть она потом разбирается, куда ты делся… На этом мы выиграем минимум сутки… Где твое пальто? Мы отправляемся прямо сейчас, не откладывая!

Из машины Мамонов следил за тем, как маленький Шнелль, нагруженный огромной пачкой газет, из-за которой едва виднелась его голова, пытался протиснуться в массивные двери МАХУ. Это ему с трудом, но удалось, и Мамонов удовлетворенно вздохнул. Это была последняя пачка. Для того чтобы снабдить Шнелля таким невероятным количеством газет, им пришлось подъехать к ближайшей станции метро и обобрать в буквальном смысле почти всех лоточников, торговавших прессой. На удивленные вопросы «сукин кот», не моргнув глазом, отвечал, что у него в квартире ремонт и ему нужно укрыть полы и мебель. Очень скоро пачки газет, которые Шнелль раз за разом относил и укладывал в багажник и на заднее сиденье «ягуара», заполнили в машине все свободное пространство.

Мамонов затеял все это, чтобы выманить даму из деканата на улицу. Черкасов требовал от него «срочно что-нибудь придумать», и Мамонов, основательно «поморщив репу», в течение нескольких минут составил план действий. Вполне возможно, детище Мамонова страдало бесчисленными недостатками, но у плана имелось два существенных плюса — простота, а главное — быстрота, с какой его можно было воплотить в жизнь. Времени для более продуманных и тщательно подготовленных действий не оставалось.

Шнелль сбежал по ступеням к машине и доложил Мамонову, что все исполнено в полном соответствии с замыслом: газеты заложены во всех туалетах на всех этажах, а туалеты, в свою очередь, заперты на ключ. Вернее было сказать «на отмычку»: Шнелль орудовал этим прибором с невероятной ловкостью и, пожалуй, с известным изяществом.

Ты их поджёг? — коротко поинтересовался Мамонов.

Ясный перец, — ответил, ухмыляясь, Шнелль. — Но не очень, только с краю. Бензином, во всяком случае, не поливал. Водичкой — это да, самую малость. Для дыма. Так что полыхать не будет, но дымить — это уж не извольте беспокоиться.

Отлично, — сказал Мамонов и, набрав номер, позвонил в Управление внутренних дел округа. Старательно выговаривая слова то ли со скандинавским, то ли с прибалтийским акцентом, он потребовал позвать дежурного.

Дежурный слушает.

Сторонники присоетинения Карельской опласти к Финлянтии хотят претупретить орканы прафосутия и мэра Лушкофа, что они палашили бомпу пальшой мощности в стание Маскофскако акатемическако хутошестфенного училища. Бомпа фсарфется черес тфатцать минут, — сказал Мамонов и нажал кнопку «отбой».

А теперь посидим и посмотрим, что будет дальше.

Слышь, Мамоныч, — обратился к «сукиному коту» юркий Шнелль. — А есть такие?

Какие такие? — удивился Мамонов.

Ну эти… Сторонники… Присоединения Карелии к Финляндии?

Кто его знает, может, и есть? Да какая, к чёрту, разница? Сейчас всяких организаций пруд пруди. Что ни день, то новая объявляется.

«Ягуар» Мамонова располагался чуть сбоку от главного входа на противоположной стороне узкой улочки. Поэтому когда через четверть часа к МАХУ подкатил целый кортеж автомобилей и микроавтобусов, забитых омоновцами и специалистами по разминированию с собаками, машина «сукиного кота» оказалась вне сферы их действий. Вооружённые автоматами милиционеры оцепили здание и главный вход училища, но проезжую часть перекрывать не стали.

Спустя несколько минут из главных дверей валом повалили охваченные паникой люди. Милиционеры выгоняли из здания всех до единого, чтобы специалисты по разминированию могли поскорее приступить к работе.

Шнелль и Мамонов прилипли к стеклам «ягуара», высматривая в толпе линялую деканатскую крысу в очках.

Вот она, суконка! — воскликнул быстроглазый Шнелль, тыча пальцем в тонированное стекло. — Третья слева, среди таких же, как она, крыс. Даже цвета в ней никакого — будто ее пылью обсыпали.

Заткни фонтан, Шнелль, — скомандовал Мамонов. — Трогай-ка лучше потихоньку вслед за этими канцелярскими швабрами. Надо подумать, как от тереть нашу дамочку в сторону от этой тёплой компании.

Шнелль, пропустив оживленно переговаривавшихся женщин вперед, оперся локтем о руль и повернулся к Мамонову.

Черта лысого она ототрется, Мамоныч. У этих телок сейчас базару про дым да про бомбу — до утра молоть языками не устанут!

Вот блин! — в сердцах сказал Мамонов и сплюнул. — А ведь ты прав. Но все равно — трогай, езжай себе помаленьку.

Между тем женщины, чтобы сократить себе путь до метро, свернули с оживленной улицы в переулок, где пешеходов в это время дня было немного.

Слышь, Мамоныч, — затараторил возбужденным голосом Шнелль. — Давай её прямо сейчас возьмем, а? Нет, правда, чего тянуть? У тебя пушка есть? У меня имеется. Выскочим, стволы наставим — она и пикнуть не успеет, как у нас в машине окажется. А подруженции её так и останутся на улице с открытыми варежками стоять. Голосить потом начнут, когда мы отъедем…

Мамонов обдумал предложение Шнелля. Риск, конечно, был: увозить насильно женщину в разгар дня — да еще в двух шагах от оцепления ОМОНа — дело нешуточное. За это Черкасов не похвалит. Но если они со Шнеллем упустят деканатскую даму, Черкасов их тоже по головке не погладит.

Мамонов хлопнул Шнелля по плечу.

Что ж, попробуем. Доставай пушку. — Мамонов полез в бардачок, вынул оттуда зеркальные солнечные очки и, хотя в небе вместо солнца стояло какое-то светло-серое марево, водрузил их на нос. С отвращением он достал из тайника под сиденьем не большой пистолет «Вальтер». «Сукин кот» терпеть не мог оружия и испытывал к нему какую-то брезгливость, но в ход пускал — и не однажды.

Шнелль свернул в переулок. Одной рукой он выкручивал руль, а другой доставал из кобуры угрожающего вида автоматический пистолет «Че-Зет» чехословацкого производства — хотел, чтобы оружие в ответственный момент было под рукой.

«Ягуар» поравнялся с женщинами. Шнелль притормозил, распахнул дверцу и сразу же, колобком, выкатился им под ноги. Мамонову показалось, что машина все еще двигалась, когда Шнелль уже стоял на заледеневшем, нечищеном асфальте и, скорчив зверскую рожу, тыкал в сторону бледных канцелярских дам своим большим черным пистолетом.