Ольга Хмельницкая - Из бутика с любовью

– Смешно, – сказала сама себе Ира, – но где же обещанный пост про Александра?

Она принялась читать дальше.

«Моему сыну шесть. Сегодня на детской площадке он долго уговаривал хорошенькую девочку с кудряшками скатываться с ним с горки в обнимку. Сначала девочка отнекивалась и кокетничала, потом согласилась, и они некоторое время вместе скатывались, визжа и смеясь. Дальше моему сыну с ней скатываться надоело, хотя девочка только вошла во вкус. А сын уже захотел идти на море, помахал ей ручкой, развернулся и ушел».

– Прямо маленькая драма, – подумала Ира и снова отправилась к кофейному автомату.

Они шли по торговому центру. Лампу Марина положила в сумочку. Справа от них был бутик с бельем, и Марина притормозила.

– Дорогая, не отвлекайся, – сказал Дима, – наша задача – пройти торговый центр и найти то место, где могло быть совершено преступление.

Прямо перед глазами Марины на белых зажимах висели стринги с бабочкой на пояснице.

– Минутку, – сказала она. – Я верю, что хороший шопинг положительно повлияет на мою способность соображать.

Бабочка была с капроновыми крылышками, с глазами из красных стразов, воздушная и забавная. Марина вошла в бутик.

– Давай проверим примерочные кабинки, – сказала Марина. – Представь, что Ульяна, к примеру, хотела померить лифчик, зашла в примерочную...

К Марине подошла консультант, широко улыбаясь. На ее лице было написано хорошо скрытое недоумение. И правда, зачем покупать новое белье, если через месяц рожать и все размеры снова изменятся.

– Мы живем один раз, – сказала Марина, – и жизнь эту надо прожить красиво. Вы меня понимаете?

Она взяла вишневый кружевной лифчик, украшенный впереди одним большим белым стразом, и пошла к примерочной. Дима вошел за ней.

– Ну, свети, – сказала Марина.

Ультрафиолетовый свет проник в самые укромные места примерочной. Осветил складки тяжелой портьеры, пол с ковровым покрытием, зеркало, пуфик. Никаких следов крови.

– Тут много примерочных, – сказала Марина. – Отсутствие или наличие крови ни о чем не говорит. У кого-то могла кровь носом пойти. А мы решим, что это следы преступления.

– Свежая кровь отличается в ультрафиолете от застарелой, – не согласился с ней Дима, – тем более что наличие крови может указать след.

Они вышли. Лифчик Марина примерять не стала, но стринги купила.

– В самом факте двойного убийства «под копирку» есть что-то странное, нездоровое, подозрительное, – продолжила Марина. – Обычно убивают за что-то. Или для чего-то. Чтобы что-то скрыть, потому что кого-то ненавидят. Хорошо, Даша Цукерман ненавидела Киру. Кира продавала таблетки. Но зачем убивать Ульяну?

– Ну, я вижу как минимум два варианта. Первый – Ульяна была потребителем тайских таблеток для похудения. А они запрещены и попадают под закон об обороте наркотических веществ. Я пока не могу придумать, почему надо было убивать и клиента, и потребителя...

– На семинаре я не заметила, чтобы Кира и Ульяна были знакомы. Никто ни с кем знаком не был.

– Возможно, они это скрывали. Хотя это действительно нелогично. Ибо из факта их знакомства еще ничего не следует, скрывать особого смысла не было. Но женщины вообще существа нелогичные.

– А второй вариант?

Они заглянули в бутик, в котором на красивые серебряные пластинки наносилось все, что только хотел покупатель. Копия любимой фотографии детей, имя, символ или надпись.

– Вах, – сказала Марина, – как красиво.

Гравировка по серебру была тонкой-тонкой, с полутонами. Сами заготовки – разного цвета, размера и формы – сердечки, крестики, овалы, строгие и лаконичные прямоугольники.

– Второй вариант – что на семинаре кто-то из женщин сказал что-то такое, что не должен был говорить. Случайно выболтал что-то важное. Какую-то тайну. Я почти уже поверил в это, но демонстративный характер убийств, эсэмэски с очередностью жертв... Кстати, я убежден, что ты увидела свой сон с манекенами именно в тот момент, когда кто-то решал, в каком порядке будут происходить убийства. Наш мистер Икс определился с Кирой и Ульяной. Он также почти решил, что третьей убьет Иру. Но не до конца, насчет Иры у него оставались сомнения.

– То есть таки убийца – один из тех, кто был на семинаре? Петр, Евгения, Вероника, Анастасия, Лиза и я? Раз Кира, Ульяна и Ира – жертвы и их можно исключить?

Дима засмеялся.

– Часто в жизни оказывается больше вариантов, чем нам видится, – сказал он, – например, вы сидели за столом, слушали Петра, а за окном висел маляр в люльке. Вы его не видели, а он вас – да.

Следующим был бутик с бриллиантами.

Вероника умылась, смыв с лица абсолютно все. Вымыла голову, убрала высокую прическу, которую ей сделали в парикмахерской. Теперь волосы лежали на плечах свободно, без лака, без пенки, без спрея для укладки.

Потом переоделась в голубые джинсы и белую футболку. Футболка была до этого надета один раз, Вероника, с ее пристрастием к яркой и блестящей одежде, вовсе не понимала смысла в простых вещах. Голубые джинсы едва налезли на ее обширный зад, но все-таки получилось. Она сунула ноги в шлепки, взяла сумку и вышла на лестничную площадку.

«Сильный антропный принцип: Земля существует для того, чтобы на ней жили люди, – подумала Вероника, – человечество не может погибнуть, ибо задача среды – обеспечивать жизнь. Не природа – сама по себе, человек – сам по себе. А окружающая среда – для человека. Колыбель, нянька и эстетический фон».

Она шла вниз по лестнице.

«И этот рыжий парень – не просто так. Не парень – отдельно, а я – отдельно. Это единая система. Он не мог не появиться. И он не может не появиться снова. Почему я так мало верю в бога? Почему мы все такие маловеры? И я тоже. И почему я всю жизнь верила своей матери, которая сказала, что без косметики я уродлива, и именно в ней – мое спасение?»

Внизу хлопнула дверь. Послышались шаги. Он поднимался по лестнице, держа в руках розу. Глаза в таких светлых ресницах, что казалось, их совсем не было, равнодушно скользнули по Веронике. Он пошел дальше.

– Это же я! – хотела закричать Вероника ему вслед голосом Алены Свиридовой. – Как же ты не узнал?

Но она промолчала. Парень нажал на кнопку звонка. Вероника смотрела на него снизу, с лестничной площадки между этажами. Роза в его руках была толстой, длинной, с глянцевыми зелеными листьями и черно-красными лепестками. Он звонил и звонил. А потом сел на корточках у двери и стал ждать.

Бриллианты за столом светились и сверкали.

– Когда-то я работал в Якутии на приисках, – сказал Дима, – алмазы добывались, потом из пустой – то есть якобы пустой – породы делали дорогу. Каждую ночь путешественники, едущие по этой дороге, то тут, то там видели сияние в свете фар, эдакие четкие вспышки.