Дмитрий Щеглов - Сентиментальный детектив

– Сазан, должно, быть! – сказал Степан. – А может и не сазан! Может сом. Водятся еще. Редко, но попадаются. Стаська с Васькой на прошлой неделе одного килограмм на пять вытащили.

– Съели?

– А что с ним делать было. Не смотреть же на него!

– Хорошо тут у тебя! – сказал Рюрик.

Брат принес арбуз. Алая сердцевина таяла во рту. Чтобы не пачкать руки, периодически отворачивали в сторону головы и сплевывали под ноги в темнеющую траву черные семена.

Настал том миг успокоения, который бывает только дома.

Пахнуло ароматом свежескошенного сена.

Звенели цикады. Месяц зацепился рогом за верхушки деревьев. Облака были похожи, на уснувшие отары овец. Тихо, светло и грустно. С реки потянуло молоком тумана. Рюрик поежился.

Откуда то донесся девичий истошный вопль. Затем послышался смех. Прочищая горло, запели проснувшиеся петухи.

– Кого-то щупают на предмет согласия! – со смехом сказал Степан.

– Счастливые! – отозвался Рюрик.

– А ты чего своих, не привез? Или потом подъедут? – спросил брат, откровенно зевая.

Рюрик решил не тянуть до утра и все, как есть, сейчас выложить брату. Завтра у брата будут дела, а сегодня можно спокойно поговорить. Никто не мешает.

– Я с Клавдией подал на развод.

– Чего так? – удивился брат. – Баба она вроде ничего, домашняя. Моя говорит, смотреть на нее не могу, как она со щеточкой вокруг тебя крутится, пылинки сдувает. Пылесос, говорит, сейчас ей дам. Или другую, нашел?

– Нашел. Только не это причина. Заразу я поймал.

– Ну, брат! – рассмеялся Степан. – Правильно она сделала, что на развод подала.

– Подал я!

Степан недоуменно смотрел на Рюрика. Потом тревожно спросил:

– Слушай, а Ольга тебя в губы поцеловала. Чего ты там поймал?

– Я другое! У меня …! – и Рюрик произнес то роковое слово, которое лишает людей покоя, и гнет их к земле. – Мне может быть неделя осталась, может полмесяца. Живот жечь уже начало. Врачи не берутся операцию делать, говорят, опоздал. Так, что ты брат извиняй, что я тебе хлопот придам. Но хочу я здесь в землю лечь. А с Клавдией, с сыном, с тещей, я все дела порешал. Оставил им все. Тебе, вот, машину пригнал.

– Тьфу, ты… – Степан грязно выругался. – А я то думаю, чего это ты весь вечер такой тошный, даже друзей школьных не пригласил. Нихто того нэ знае, дэ найдэ, дэ потиряе.

Вот, сука, жизнь. Я думал у тебя одного все хорошо. А тут оказывается, кажна хата, горэм напхата. Что же делать?

– А ничего! – спокойно ответил Рюрик.

– Не! Завтра же, сегодня же, с утра, поедем в город. У меня хирург знакомый, мы вместе в Афгане служили, бог в своем деле. Он тебе, что хочешь отрежет и снова пришьет. За два года в Афгане он столько народу перештопал, на две жизни вперед. Таких безнадежных вытаскивал с того света. С утра и поедем к нему. Посмотрим, что он скажет.

Рюрику было все равно. А Степан не находил себе места. Он закурил, потом загасил сигарету, снова закурил. Поправил свежую простыню.

– Может, в дом пойдешь ночевать?

– Мне тут лучше.

С крыльца дома послышался голос Ольги.

– Степан, вино пьете. Может дать закуски?

– Иди спать!

Но Ольга не унималась.

– Рюрьку на рыбалку будить? А то Стаська с Васькой собрались.

– Он не пойдет! – ответил за брата Степан. – Иди ложись, я скоро приду.

Но так до утра и просидел рядом с Рюриком. Теперь он был за старшего в их семье. Проваливаясь с дорожной усталости в глубокий сон, Рюрик слышал упавший голос брата.

– Как же так? Как же так? Вот жизня проклятущая! И ничем ведь не поможешь ему.

Приятно было Рюрику сознавать, что брат, так близко к сердцу воспринял его горе.

Утром, с первыми лучами, Степан развил бурную деятельность. Ольга быстро собрала на стол. Он видимо успел шепнуть недобрую весть Ольге, потому что та слишком участливо, слишком жалостливо смотрела на деверя. Когда сыновья сунулись было к Рюрику с рыбалкой, она чуть ли не палкой прогнала их со двора.

– Идите, идите отсюда, ни днем, ни ночью от вас покоя нет!

– Ты чего мать. Дай проесть!

– Я вам собрала, бараника, хлеб, помидоры. Идите! На речке перекусите.

Братья не очень расстроились.

– Пошли Стаська. На берегу поедим, там даже вкуснее.

– Прикормку не забудь. – напомнил ему Васька.

– Да, взял я.

Брательники-близнецы ушли. Рюрик со смехом вспомнил, как один раз ночью подслушал их философский разговор. В тот давний приезд, было слишком много гостей, и его положили в одной комнате с племянниками. Послышался вкрадчивый шепот, один из братьев толкал другого в бок.

– Васька ты спишь?

– Сплю!

– Я чего думаю Васька! Я Васька или Стаська?

– Ты Васька! А что?

– Да, вот лежу, и никак не могу уснуть. Думка у меня одна появилась. Вдруг ты Васька, а я Стаська. Вдруг нас в детстве перепутали. Представляешь, ты – это я, а я – это ты!

Рюрик в тот раз чуть не подавился смехом, и лежал тихо, ожидая продолжения занимательного разговора.

– А, правда, – послышался сонный голос брата близнеца, – могли запросто спутать.

– А что? Только так! С места на место в люльке переложили, и иди, потом разберись. Как же теперь быть? Как узнать, кто – я, а кто – ты?

Неожиданно Стаська нашел выход.

– Васька, а ты кем хочешь быть, Васькой или Стаськой?

– Мне все равно. Спи.

– Ладно, тогда ты будешь завтра Стаськой.

Кажется, племянники уснули. Но через минуту послышался недовольный голос Васьки.

– Ага! Хитрый какой. Ты у Фрола потряс грушу, завтра его кобра пожалуется отцу. Кого драть будут ремнем, меня или тебя? Нет, ты тряс, значит, ты Стаська.

В ход пошла иезуитская, неформальная логика.

– Васька, но нас же могли местами поменять! Ты же сам согласился.

– Мало ли чего я согласился. Чтобы драли меня, я не соглашался.

Послышался обиженный возглас.

– А еще брат!

Казалось, на этот раз братья угомонились окончательно. Но через минуту, Стаська злорадно заявил.

– Ну и черт с тобой. Не хочешь меняться и не надо. Если завтра выдерут меня, а на самом деле ты Стаська, а не Васька, то получится, что выдрали не меня, а по ошибке – тебя. Мне что, пусть отец ремнем стегает, шкура-то не моя. Понял?

Еще через минуту разговор продолжился.

– Стаська?

– Чего?

– А ты уверен, что нас поменяли местами?

– Сомневаешься? Эта, соседка кобра, еще и не такое могла сделать!

– Ну, тогда ладно! Только на один денек.

Утром, за столом Рюрик рассказал эту забавную историю.

– Как вы только их не путаете? – спросил он Степана.

– Я иногда путаю. Ольга как-то разбирается между ними.

Ольга рассмеялась.

– Стаська хитрый. Он заводила. Смотрите, идут вон, оба, Стаська впереди, а Васька чуток сзади. Натворит Стаська, а достается Ваське. Сколько уже раз бывало, что Васькин зад зря страдал. А так, они у меня хорошие ребята.