Дмитрий Щеглов - Сентиментальный детектив

Сейчас, дома у тебя, я хорошо рассмотрела Клавдию. Красавица она у тебя. Слишком яркая я бы сказала, броская у нее красота. На такую, наверно, мужики оглядываются. Не хотел видно тогда меня расстраивать Лешка, и не показал остальные фото.»

Рюрик отложил в сторону письмо. Свадьбу он хорошо помнил. И Клавдию помнил. Запал тогда он на нее. Клавдия вызывала у него жгучее, нечеловеческое желание постоянно владеть ею. Ненасытен он был, как дикарь, проведший на необитаемом острове в одиночестве двадцать лет. Неистовый самец в нем тогда проснулся.

Рюрик с друзьями должен был на двух машинах подъехать к дому невесты в двенадцать часов. Приехали ребята вовремя, но пока провозилась невеста, выехали с небольшим опозданием. Теща с живым еще тестем были недовольны.

Не те машины, видите ли, Рюрик заказал. Волги обычные.

– Мы бы тебе денег дали зятек!

– Нам, для единственной, ничего не жалко. – подтвердил будущий тесть.

Мать Клавдии, Римма Михайловна, с нескрываемым презрением оглядела, дешевый, черный костюм Рюрика. Ее супруг, член-корреспондент, который не вылезал из-за границы, одевался как лондонский денди. Ей и так уже подруги говорили, что Рюрик, не та пара для ее дочери. Зачем, мол, отдала? Будущая теща Скударя обиженно поджимала губы и зло отвечала:

– Кто-нибудь бы меня спросил. Они, как мартовские коты ополоумели друг от друга. А то я сама не вижу. Завтра, страсть пройдет, сметаны объедятся, и разбегутся по своим крышам. Только у него и крыши нет над головой. Примаком он приходит к нам. Вместе будем жить. И кормить, и одевать придется его.

– А он не из-за квартирного ли вопроса женится?

На больной мозоль наступили будущей теще Скударя. Она сама именно так считала и ела потихоньку дочку по вечерам.

– Что ты в нем нашла?

– Люблю я его!

– А он тебя?

– И он меня!

– А вы проверьте свое чувство. Годик повстречайтесь. – с дальним прицелом заявила мать. Кто его знает, думала она, где они через год будут. Может быть разбегутся, зад об зад, и кто дальше.

– Мы его каждый день проверяем, чувство! – ответила дочь. – Ты через семь месяцев будешь бабушкой.

Она думала, что обрадует мать, а та за сердце схватилась.

– Краснов! Краснов! Ты слышал, Краснов? – она так, по фамилии звала мужа.

Тот появился из соседней комнаты, где выбирал себе галстук и костюм.

– Краснов. Он ее до свадьбы обманул. Представляешь, мне нет еще и сорока, а я уже бабушкой буду. Я еще сама для себя не пожила, а мне скоро внука сунут нянчить. Мне нет еще и сорока…

В день свадьбы Рюрик с утра был весь на нервах. Тут еще будущая теща зашпыняла его.

– Смотрите, не опоздайте. Там такие люди будут. Ты Рюрик полезные связи сможешь завязать… Краснов, как мне декольте?

И надо же было Рюрику ляпнуть, что не она, а дочь сегодня замуж выходит. Пусть лучше за ней посмотрит. Грубо получилось. Он мгновенно пожалел будущую тещу, и решил смягчить выпад, обратив все в шутку. Рюрик развел руками и перешел на южноукраинский говор:

– Дэ кольтэ? Нэт, кольтэ! Ох и гарне срамотэ! Тища!

Мамаша Клавдии наряжалась на свадьбу дочери, будто на бал при королях Людовиках. Плечи, грудь, руки, шея, спина, все было оголено.

– Как ты смеешь, оценивать меня как на женщину? – неподдельный смерч женского возмущения взвился к небесам. И тут Скударь допустил тактическую ошибку, которая вылилась в последующие годы в нескончаемую войну.

– Пардон! – перебил он ее. – Для меня вы не женщина, а нечто среднего рода, между мужчиной и женщиной; вы, – мать Клавдии. Я бы попросил, это усвоить на всю оставшуюся жизнь.

Он еще хотел добавить, что он из старообрядческой, староверческой семьи, где чтили родителей и древние устои…

– Да, ты милый еще и хам! Краснов…

Кто же мог знать, что у матери Клавдии комплекс. У нее были волосатые ноги, которые она обрабатывала мазью, а над верхней губой выбивался небольшой пушок.

Скударь вырос на Северном Кавказе и считал это в порядке вещей. Там попадались особи женского пола чуть покраше шимпанзе. И ничего, не комплектовали. Клавдия ему потом за столом объяснила, как он больно ранил мать, она комлексует из-за растительности.

– Подумаешь! У нас, раньше, гречанки, огнем ноги смалили.

Они уехали во дворец бракосочетания. Ну, хоть бы кто-нибудь пожелал им, ни пуха, ни пера.

Ни одного не нашлось.

И сглазили.

Выехали на Большую Филевскую и мимо парка рванули в центр. Проехав пару километров, стали. Обе машины поймали, по гвоздю. Вышли перекурили, пока водители ставили запаски. Поехали дальше. И снова как назло, как в кино, одна машина за другой завиляли задом. Но запасок больше не было. И мобильных телефонов еще не было. Водители развели руками. Ждите, мол, будем вызывать из парка, замену. Но это, часа на полтора канитель.

Клавдия предложила вернуться.

– Папа, что-нибудь придумает.

Ей втолковали, что ехать ни вперед, ни назад, не на чем. Друзья Скударя, Сергей и Кирилл подсказали невесте, что ее главная задача, любыми путями доехать до дворца бракосочетания и расписаться. Документ на руки получить.

– Аусвайс, что ты жена.

– И так уже опаздываем.

– Могут отложить бракосочетание! – нагнетали они обстановку.

– Распишетесь, а там видно будет, на чем в ресторан ехать!

Клавдия, молодая козочка, не имея собственного твердого характера, прислушалась. Хор из двух друзей Скударя довел мнительную Клавдию до кондражки. В этой случайной цепи событий с гвоздями, ей почудилась закономерность. Все силы земли ополчились против ее свадьбы. Мать! Жених не знает что делать.

А Скударь в это время решал свои вопросы. За транспорт, за две машины было оплачено вперед. Транспортная контора вернет, естественно, деньги за срыв заказа, но когда это будет. А пока надо было решать вопрос с машинами, да не с одной, а двумя.

Один водитель чистой, новой Волги, которую он остановил, запросил по масштабам Скударя неимоверную сумму. Он его отпустил. Другие не останавливались или были с пассажирами. А время тикало, минутная стрелка неумолимо приближалась к назначенному им для росписи времени.

Откуда вынырнула эта ветлечебница, никто не видел. Но она остановилась рядом, и из нее вылез молодой, услужливый паренек.

– Стали? Прокол? Ох! Ах! А хотите, доброшу. Вы все поместитесь. У меня лавки вдоль стен. Чистые! Ветеринары в белых халатах садятся. Десять мест есть, а вас восемь человек. Доброшу только так. Червонец всего.

Подружки Клавдии заглянули в кузов. Друзья Скударя, Кирилл и Сергей что-то нашептывали Клавдии.

Согласны были дальше ехать на Рафике все, кроме Скударя. Он не хотел обижать ни невесту, ни себя. Можно было еще постоять на дороге и остановить за приемлемую сумму, две приличные машины. Однако, демократия взяла верх. Рюрика уговорили ехать. Задним числом мы все умные.