Дмитрий Щеглов - Рояль в кустах

– Я потом узнала, в чем дело было. Но это потом. А пока он замотал меня к концу дня. Представляешь, девять часов торчать у руля, сидя на хвосте, чтобы приехать к тому месту, откуда утром выехали. Я убить готова была его.

– Представляю! – сказала Лиза. – Ужин готов.

– Вот и отлично, пойдем послушаем, что сейчас папа расскажет, он ведь у нас старый оперативник. С этим капитаном о чем-то перемолвился. Наверх поднимался, сам насчет него в свое время справки наводил. Папа у меня любит Шерлоком Холмсом представляться! Сейчас выдвинет какую-нибудь правдоподобную версию его гибели, а ты и верь ему.

По случаю приезда Лизы или в обычном порядке, но стол был сервирован по царски, перед каждым лежало по четыре ножа и вилки и стояло четыре бокала. Разговор естественно завертелся вокруг убитого. Ван Ваныч взял инициативу в свои руки:

– Вы, наверно, знаете Лиза, что я генерал в отставке?

Присутствующие смущенно потупились и опустили головы в тарелки. Лиза поняла, что ей надо как-то выразить восхищение. Самый лучший комплимент, говорят, тот, что соткан из простых выражений и ясных, как летний день, эмоций.

– У нас в деревне, если какое торжество, так участкового лейтенанта в качестве свадебного генерала приглашали. А начальник милиции в области – полковник, он к нам один раз на рыбалку приезжал. У нас пруды великолепные. За день до его приезда все районное управление милиции прочесало деревни в ближайшей округе на двадцать верст. Так что, представляю, чтобы было, если бы вы приехали!

Хватила она конечно лишку, никто ничего не прочесывал, просто участковый объехал близлежащие деревни и предупредил молодых бычков, что если кто-нибудь подерется или надебоширит в этот день, то сядет надолго по совокупности с прошлыми грехами.

– А я когда езжу на рыбалку куда-нибудь в район, то меня обязательно сам мэр встречает. Генерал все-таки из Москвы едет. В области к трапу самолета машину подают с мигалками… Помню, когда я последнего медведя убил…

– Иван, уже слышали, прекрати! – оборвала его супруга. Старик и внучка осуждающе смотрели на не в меру веселого молодого хозяина дома, – ты лучше нам скажи, что об убийстве думаешь? Рядом все-таки живем.

– Жили! – поправил ее молодой Шпак. – Тут и думать нечего. Наш сосед за один раз слишком много захотел заглотнуть и подавился жирным куском. Не он первый, не он последний.

Лизе хотелось побольше узнать об убитом. Она ожидала продолжения разговора, но беседа плавно перешла на нее. Серафима Карловна уточнила степень своего родства, справилась о здоровье бабушки, спросила напрямую о цели ее поездки и когда Лиза сказала, что приехала устраиваться на работу, вынесла окончательный вердикт:

– Это надолго!

– Пусть у нас живет, мы все равно на дачу собирались! – предложил старик Шпак.

– Регистрация нужна! – напомнила Серафима и посмотрела на жизнерадостного мужа.

– Поможем, при моих– то связях, – отмахнулся он от нее, – Узнаю завтра кто в нашем отделении милиции начальник и решу вопрос. Должны, меня еще помнить.

– Сходил бы с девочкой! – попросила жена.

Младший Шпак как и не слышал свой благоверной.

– Чего ходить, я позвоню! Придет скажет, от меня, Ван Ваныча, без всякой очереди сделают ей регистрацию.

– Но завтра же тридцатое, не работает, наверно, уже паспортный стол, – напомнила ему жена.

– У милиции нет выходных, – успокоил ее молодой Шпак.

– Вот и отлично, – сказал старик и первым встал из-за стола.

Лиза заметила, что не в пример остальным членам семьи еще как-то поддерживающим общий разговор, он был весь вечер необычайно молчалив. Вслед за ним ушла и Наташка. Лиза хотела помочь убрать со стола, но ее остановила Серафима Карловна.

– Мы еще немного посидим! Я сама уберу, не беспокойся. Устала наверно, иди ложись спать.

Почти дойдя до своей комнаты, Лиза вспомнила, что забыла спросить Ван Ваныча о времени, в котором ей необходимо быть в паспортном столе и обернулась. Из темного коридора отлична была видна ярко освещенная гостиная. Маски слетели. Лица Серафимы и Ван Ваныча Шпака отсюда казались мучнисто-серыми. Они вперились друг в друга странным, опустошенно-застывшим взглядом. Шаровой молнией до нее долетел тревожный и внушающий ужас вопрос:

– Кто? Он?

– Ты что с ума сошла?

– Ну, слава богу!

– А то я подумала…

Так обычно спрашивают, если с близким человеком случается беда. Под Лизой скрипнул старый паркет. В ее сторону повернулись две головы. Она закрыла за собой дверь.

К ней заглянула Наташка.

– Не спишь?

– Нет еще! Рано!

– Поговорить зашла! – Наташка помялась и добавила, – мама говорит, что ты серьезная. И когда она тебя успела только разглядеть?

– Проходи!

Лиза сразу насторожилась. О чем поговорить? Если бы Наташка сказала, что она зашла поболтать, тогда было бы другое дело. Лиза не любила, когда ее нагружали чужими проблемами, не умея отказывать, она поневоле становилась чужим духовником. А это всегда накладно. Лучше бы Наташка заскочила просто поболтать на сон грядущий. Она ждала, что скажет поздняя гостья.

– Ты к нам надолго?

– На работу хотела бы устроиться. А что?

– Жених у меня ревнивый!

Следователя Кузьму Кафтанова бросили на это дело 29 декабря, прямо под Новый год. Вызвал начальник и приказал – срочно с опергруппой выезжать на убийство в Романов переулок.

– Что-нибудь известно об убитом?

– Практически ничего! Мозгля Аркадий Гаврилович. 1966 года рождения. Москвич! Пока все! Консьержка вызвала. У него там целый этаж. Постарайся к Новому году закрыться!

Кузьма недовольно поморщился. Мало того, что это случилось под Новый год, да еще и зацепиться не за что. На нем и так висело несколько незакрытых дел, а тут еще одно. Однако с начальством не поспоришь. Начальник заметил его недовольное лицо и строго заметил:

– На пороге квартиры лежит! Участковый выставил охрану. Медиков вызвали. Ждут вас! Поторопись!

– Еще один висяк! – в сердцах чертыхнулся Кузьма.

– Почему висяк?

– А с этими нуворишами всегда одно и тоже! Замучаешься концы искать, где он деньги нажил и кому дорогу перешел!

– Поспеши, машина уже ждет тебя.

С дежурной опергруппой Кузьма прибыл на место. Благо ехать пришлось недолго, самый центр Москвы. Участковый топтался на площадке шестого этажа. Он сразу доложил.

– Труп! Ранение в сердце! Мы его не трогали. Собаку уже пускали! Во дворе след потеряла.

Медики, два молодых врача со скорой помощи, сказали, что если уже сфотографировали, то они готовы его забрать. Что непонятный какой-то случай в их практике. Кровь вокруг застыла, а сам еще теплый, хотя сердце не бьется. Акт они составят и потом пришлют.