Дмитрий Щеглов - Рояль в кустах

Кузьма про себя решил, что через минуту ее перебьет, если она начнет рассказывать, как защищал ее муж докторскую диссертацию. Он мысленно начал счет и откупорил бутылку коньяка. Старушка удовлетворенно усмехнулась и поддела его.

– Я же говорю вам, что я отличный физиономист, дай думаю, проверю, насколько у него терпения хватит меня слушать.

– Сколько надо, столько буду слушать! – почтительно сказал Кузьма.

– Нет, батенька, бутылку то вы открыли, а вот разливать не торопитесь. Думаете, я вам сейчас самое существенное выложу а вы и попрощаетесь, сославшись на забывчивую память. Скажете, чайник в отделе забыли выключить!

– Утюг! – расхохотался Кузьма!

– Угадала?

– Прямо в точку! Действительно– вы психолог!

Похвала действует на всех людей одинаково. Они моментально глупеют. Польщенная старушка осталась довольна произведенным впечатлением и продолжила рассказ:

– Он, этот Аркадий, пусть земля ему будет пухом, появился здесь первый раз давно. Я его сразу заприметила. Одет он был праздно! Шляпа, трость, удлиненный пиджак. Как денди хотел выглядеть. Покрутился во дворе, почитал мемориальные доски, и спросил меня, не продает ли кто квартиру? Как на грех, я слышала, что внуки бывшего запмреда Совмина согласны были разменять свою квартиру, на три других, но без доплаты. Я телефон ему и дала.

– А зачем он вторую купил?

Старушка рассмеялась.

– Я же говорю, вы торопитесь, молодой человек. Позвоните жене, скажите, что с милой старушкой беседуете, а я подтвержу.

– Я холост!

– Спрашиваешь, зачем он вторую квартиру купил? Покойник страдал комплексом величия. Он всю жизнь хотел быть первым, а у него не получалось. И вдруг перестройка и такие возможности. Какой-то спекулянтишка, которого и за человека то никто не считал, провернув две три операции, вдруг становился богаче Рокфеллера. Хоть здесь хотел он стать выше знаменитых конструкторов, маршалов, академиков. Ничего у него не получилось!

– Как не получилось? – не понял Кузьма Кафтанов, – Он переплюнул даже их.

– Нет, милый! – засмеялась консьержка, – Никто на этом доме не повесит ему мемориальную доску, и не надейся. Дай бог, чтобы кто-нибудь его проводил в последний путь.

И вдруг старушка расположившаяся к долгой беседе, напряглась. В подъезд вошел молодой, крепкий парень лет тридцати. Код замка на двери он, видимо, знал. У него в руках был объемный баул, который он поставил на пол.

– Кто это? – быстро спросил уставший от беседы капитан.

– Леша! Он у убитого квартиру ремонтировал.

– Вы пока ничего ему не говорите, – приказал Кузьма Кафтанов.

– Поняла! – с заговорщическим видом кивнула понятливая старушка.

А парень, увидев за стеклом знакомое лицо консьержки, улыбнулся, и открыл дверь в ее каморку.

– С наступающим вас Новым годом, Людмила Сергеевна. Примите от меня небольшой подарок, – он протянул ей упакованного в целлофан плюшевого медвежонка и пакетик с фруктами.

Старушка несказанно обрадовалась подарку.

– Ой, Леша, какой же ты душка, девушка твоя наверно самая счастливая на свете. Садись выпей с нами коньячку. Заодно познакомься, капитан милиции, Кузьма Кафтанов.

Парень окинул равнодушным взглядом капитана, который наоборот внимательно изучал его, подумал с долю секунды и протянул в приветствии руку.

– Надеюсь, не по мою душу.

Они обменялись крепким рукопожатием. Кузьма моментально прикинул, что если придется брать этого молодца, возни будет много, парень, похоже был весь соткан из жил.

– Не по твою! – успокоил его капитан.

– Ну и слава богу, а то я только что от вас! Пять часов в обезьяннике продержали. Опоздал вот. Вы не знаете Людмила Сергеевна, Гаврила Аркадьевич дома?

– Аркадий Гаврилович? – поправила его консьержка и вопросительно посмотрела на оперативника, говорить ей или нет. Но тот сам перехватил нить разговора:

– Присаживайся Леша, пока нет его дома, – и не спрашивая разрешения у хозяйки помещения, достал из тумбочки чистый стакан и плеснул в него немного коньяку. Третий член их маленькой компании не стал отказываться от предложенной выпивки, поблагодарил, но пить не стал, а поставил стакан на столик.

– Я сумку с инструментами от лифта уберу! А то не дай бог кто-нибудь споткнется.

Вместе с ним на всякий случай вышел в вестибюль и Кузьма Кафтанов, делая вид, что разминает затекшее тело. Но Леша посмотрел на него таким равнодушным и усталым взглядом, что капитан решил больше не играть в сыщики-разбойники и напрямую спросил:

– Квартиру ремонтировать собрался?

– Если вам меня рекомендовали, то я только через месяц освобожусь и то вряд ли успею! Беру я недорого, двадцать процентов от стоимости материалов. У меня уже есть клиенты, этажом ниже. Если откажутся – тогда пожалуйста.

Из окна выглядывала любопытная Людмила Сергеевна. Капитан продолжил:

– Хозяин, который тебя нанял, сейчас в морге лежит!

Теперь он внимательно следил за реакцией мастера Леши. Леша лишь слегка нахмурился и просил:

– И это вы меня сидели тут дожидались? А если бы я до утра пробыл в милиции?

– До утра и ждал бы! – соврал Кузьма.

– Спрашивайте, коли такое дело!

Странная реакция была у этого мастера ремонтных дел. Он не выказал ни удивления, ни испуга, а принял весть о чужой смерти, как должное. Это в первую очередь и заинтересовало оперативника.

– А ты почему такой спокойный?

– Ну не я же его убивал!

– А с чего ты взял, что его убили?

Впервые на лице Леши оперативник увидел мимолетный страх, забившийся пойманной птицей, в уголках прищуренных глаз. Мастер вышел из забытья, и если Кузьма правильно разбирался в психологии людей, готов был даже что-то ему рассказать. Но потом взгляд его также быстро потух и стал снова отрешенным. Недолго подумав, Леша сказал:

– А с чего ему было умирать собственной смертью? Молод, здоров был, за собой смотрел, наряжался каждый день, как перезрелая девица перед свиданием. Убили!

Кузьма понял, что парень что-то знает, но не хочет говорить. Помощников милиции в наше время днем с огнем не сыщешь. Оставалось только один вариант, прижать его.

– Ты за что в милиции сидел?

– Документов нет у меня!

Кузьма понял, что допустил оплошность. Этот мастер, который проработал у покойного наверно не один день на ремонте его первой квартиры, кое-что мог рассказать. А теперь, судя по его реакции, замкнется. И если действительно он пять часов просидел в отделении милиции, то у него должно быть стопроцентное алиби, и ничего ты с него не выбьешь. Но, как здорово получается, алиби должна ему обеспечивать сама милиция. Случайность это или преднамеренность? И если сейчас его снова отправить в отделение, что это ему, Кузьме, даст? Ничего! Ну подержат его не пять часов, а трое суток, установят по компьютеру очередной раз его личность, сдерут с него очередные пятьсот рублей и все равно выпустят.