Леонид Залата - Волчьи ягоды. Сборник

Тот елейно усмехнулся в ответ.

— С вашей стороны это будет очень неразумно, мадам. Во-первых, вы не сможете ничего доказать, поскольку не имеете ни одного свидетеля. Во-вторых, это совсем не в ваших интересах, ведь раскроется секрет с детьми, и кто знает, как на это посмотрит ваш муж. И в-третьих, никакого слова я вам дать не могу, поскольку не знаю, как сложится дальнейшая моя судьба. Но ваше пожелание буду иметь в виду. А теперь деньги, быстренько! — и протянул в окошечко руку.

Проводив его взглядом к выходу, она заплакала: поняла, что на всю жизнь попала во власть этого нахала, что он еще не раз придет к ней вымогать деньги и она покорно будет отдавать их. Одолжит, продаст все свое добро, а отдавать будет…

Предчувствие не обмануло ее. Он снова пришел к ней, но на этот раз через значительно больший промежуток времени. Через пять лет, когда Гай уже получили квартиру в Киеве, когда Сергей и Аленка стали студентами, а Виталий Иванович — кандидатом сельскохозяйственных наук.

Она работала буфетчицей ресторана на вокзале Киев-Пассажирский. Муж настаивал, чтобы бросила работу, отдохнула, но она не соглашалась. Пока дети не получат образование, будет работать. К тому же надо тайком откладывать деньги для очередного визита шантажиста.

Пришел одессит прямо на квартиру, когда была дома одна. Вначале даже не узнала. Постарел, осунулся. Очень старили его усы. Как всегда, начал с извинения и с того, что пусть она ему поверит — это его последний визит. На сей раз он, мол, дает слово джентльмена, что больше никогда не побеспокоит ее, у него все же есть совесть. Но в последний раз она должна дать немного больше, чем до сих пор… Десять тысяч. В последний раз.

— Нет, вы все-таки человек без сердца! — возмутилась Гай. — Говорите о совести, а ее у вас и капли нет!

Усмехнулся, сверкнув золотой коронкой.

— Я же вас заверил, мадам, что это в последний раз. И совесть у меня есть. И о том, что вы деньги не печатаете, знаю. Поэтому и не требую от вас двадцати или пятнадцати тысяч, а лишь десять. Вполне реально, исходя из ваших условий. Если вы сейчас не имеете такой суммы, найдите половину, остаток я подожду. Думаю, за месяц-полтора вы организуете еще пять тысяч, а я приеду и забору. Кстати, как детки? Уже студенты? Вот видите, как у вас все хорошо сложилось. Живете в Киеве, детки учатся в вузах, муж — кандидат наук. И вы неплохо устроились, — подморгнул. — Нет-нет, десять тысяч вам под силу, мадам. Значит, договорились?

Гай решила поторговаться.

— Десять тысяч не дам, такой суммы у меня нет, — заявила твердо. — Дам пять, и напишите расписку, что это в последний раз, я вам больше не верю!

— Да меня, мадам, друзья засмеют, когда узнают, что я начал раздавать расписки. Только слово джентльмена! — И посерьезнел. — А что касается пяти тысяч, то это, поверьте мне, мало. Но если у вас с финансами и правда туго, я могу немного поступиться — восемь тысяч. И то лишь из уважения к вам, мадам.

Может, проходимец взвесил, что, если Гай упрется, то он может и ничего не получить.

Она стояла на своем.

— Пять тысяч и расписку.

Тогда он пошел в наступление:

— Мадам, я знаю, где работает ваш муж, и через полчаса буду у него…

— Но, поверьте, у меня и в самом деле нет такой суммы, — чуть не сквозь слезы проговорила она.

После долгих пререканий Гай все же согласилась на восемь тысяч, а он еще раз дал слово чести, что это в последний раз, что больше не побеспокоит ее.

Три тысячи рублей у нее были дома, сняла перед этим со сберкнижки — собиралась купить наконец новую мебель. Гай отдала их, а остальное пообещала выдать через два месяца, хотя где их возьмет, не знала.

Вот эта история и толкнула ее на преступление, заставила запустить руку в государственную кассу. Шантажист приехал за деньгами ровно через два месяца. А первая же ревизия обнаружила недостачу, которую Гай не смогла скрыть, и, как говорят, час расплаты настал.

Евгений смолк, перевел взгляд на окно, за которым замелькали дачные домики в садах, линии электропередачи, стены новостроек, высокие краны над ними.

Начинался пригород. Поезд прибыл в Одессу.

Уже вечером, накупавшись в море и отдохнув с дороги, я спросил Евгения:

— Значит, в третий раз ты ей поверил?

— А ты знаешь — поверил, что наконец она рассказала всю правду.

— Ее, конечно, за растрату судили? И сколько же дали? — поинтересовался я.

— Нет, до суда еще далеко, — ответил Евгений.

Меня это удивило.

— Как так далеко?

— Вот так. Ведь следствие еще не закончилось. Именно по делу Гай я и приехал в Одессу. Надо все, что она мне рассказала, проверить, подтвердить свидетельскими показаниями людей, причастных к ее делу, документами. А может, и экспертизой, как это пришлось уже сделать в Киеве.

Я вопросительно посмотрел на Евгения: не говори, мол, загадками.

Он прошелся по комнате.

— Не понимаешь? Ну так слушай дальше, ведь на том, где я остановился, дело Ирины Гай не закончилось. Оно, собственно, еще продолжается.

…Рассказав свою историю с детьми, с одесситом-шантажистом и растратой государственных денег, Гай еще раз заверила меня, что это сущая правда, что она готова поклясться. Я попросил ее изложить свой рассказ на бумаге. Написала и подписалась, одновременно пояснив, что ее предыдущие показания ложные и она от них отказывается.

Как я уже сказал тебе — поверил Гай, но закон требует: проверить, подтвердить показания подследственного. Начал с того, что решил отправить Гай на гинекологическое обследование, которое бы засвидетельствовало — рожала она детей или нет, а если не детоспособна, то почему. Деликатно, чтобы не обидеть, сказал ей об этом. Не стала возражать, наоборот — сразу согласилась.

Но представь себе мое положение, когда гинеколог специализированной клинической больницы, куда была направлена Гай, документально заверила, что та рожала детей.

Гай в слезы:

— Что же теперь будет, Евгений Владимирович?

Я тоже расстроился. И правда, как быть?

На другой день поехал к районному прокурору и уговорил его вынести постановление о назначении повторной судебно-медицинской экспертизы. Прокурор согласился, отметив в постановлении: поручить проведение экспертизы Киевскому областному бюро судмедэкспертиз.

Экспертиза была проведена через неделю под наблюдением доктора медицинских наук, заведующей гинекологическим отделением и установила, что Гай Ирина Степановна, такого-то года рождения, физически здорова, детей не рожала и не может рожать.

Первая гора с моих плеч свалилась. Подколов документ судмедэкспертизы к последнему письменному признанию Гай в деле, я просидел в своем кабинете целый вечер. Записал в рабочем блокноте множество вопросов, которые должен решить в Одессе, и отбыл в командировку, которая началась встречей с тобой. Вот теперь пока что все, — закончил Евгений. — Вопросы будут?..