Лорел Гамильтон - Торговля кожей

Я замотала головой.

— В этом нет необходимости, док. Вы можете подобрать за собой рассыпавшуюся мелочь, но никак не крошечные кусочки и чешуйки своего тела. Я видела место преступления. Это была та ещё заварушка, и там не было достаточно времени, чтобы так тщательно прибираться.

— Тогда что же сделала эта тварь? Она что, в костюме была? — он притронулся к собственному костюму.

— Вряд ли, — отметила я, — но по-настоящему могущественный оборотень способен перекидываться частично.

— Я знаю полу-волчью и полу-кошачью форму, — заметил Мемфис.

— Нет, я имею в виду, что по-настоящему могущественные оборотни могут видоизменять только руки в когтистые лапы и ноги. Я видела, как вервольф карабкался по стене здания именно так.

— Это было одно из ваших расследований?

— Не знаю, о чём вы, но я видела, как этот ублюдок карабкался.

— Он использовал когти, чтобы зацепиться за здание? — изумилась Патриция.

— Да, — ответила я.

— Вау, последователь Человека-Паука, — заметил Роуз.

— Скорее Росомахи, — поправила я, — но принцип тот же.

— Так он сбежал? — спросил Мемфис.

— Ненадолго, — ответила я.

— Как его поймали? — снова задала вопрос Патриция.

— Я заставила их снарядить других вервольфов, чтобы выследить провинившегося оборотня, и убила его.

— Что значит «убила его»? — не поняла Патриция.

— Это значит, что я подошла к нему и всадила ему пулю промеж глаз.

Её рот сложился в беззвучное «о».

— Всего одну пулю? — поинтересовался Роуз.

— Нет, — отмахнулась я.

— Давайте ближе к делу; вы сможете послушать байки маршала после того, как мы поймаем нашего убийцу.

— Простите, доктор, — извинилась Патриция.

— Прошу прощения, док.

— Итак, вы считаете, что мы имеем дело с очень умелым оборотнем, сделавшим это.

— Более чем уверена, а это означает, что круг подозреваемых очень невелик. Ни в одном городе нет большого количества оборотней, способных на этот трюк. Может быть, от силы пятеро в большой стае. И, скорее всего, один в маленькой.

— Вы думаете, это оборотень порезал других бойцов?

— Нет, выглядит так, как будто то, что это сделало, имело множество рук. По руке для каждого клинка.

— Вы знакомы с каким-нибудь сверхъестественным существом, у которого было бы множество рук, маршал?

Я задумалась на секунду.

— Существует множество мифов о многоруких созданиях, но ни одно из них не относится к верованиям данной страны. И, честно говоря, доктор Мемфис, ни одно из них, на мой взгляд, не является реальным, существующим в наши дни.

— Так сложно вычленить факт из научной фантастики, когда живёшь в мире, где миф стал реальностью, — съязвил он.

— Многие из этих существ давно вымерли, — пояснила я.

— Что бы ни убило Рэнди Шермана, явно не было вымершим, — не согласился он.

Я почувствовала, как неприятная улыбка кривит мои губы, и искренне порадовалась, что ухмылка оказалась скрытой под маской в пол-лица. Мне бы не хотелось пугать гражданских.

— Мы приложим все усилия, чтобы помочь ему вымереть.

— Вам понадобится ордер на ликвидацию, — напомнил Мемфис.

— Четверо погибших полицейских. Один со всей очевидностью погиб вследствие нападения оборотня. Достать ордер будет не сложно.

— Понятное дело, — пробормотал Мемфис не слишком обрадовано.

— В чём дело? — спросила я.

— Просто я подписал петицию, которую направили в Вашингтон, чтобы отозвать Внутренний Акт по Созданию Сверхъестественной Угрозы Безопасности. Я считаю, что ордера на вашу работу предоставляют вам чересчур широкие полномочия и искажают права человека.

— Не вы один так считаете.

— А сейчас всё, чего я хочу — это чтобы вы поймали тех ублюдков, которые это сотворили; и мне плевать, что ордер ссылается на дурной закон. И это делает меня лицемером, маршал Блейк, а я не привык считать себя ханжой.

— Вы видели жертв вампиров и оборотней раньше, — смекнула я.

Он кивнул.

— Да, хотя это было не здесь. Вегас занимает одно из последних мест по числу убийств, совершённых сверхъестественным путём, среди любого из городов Соединённых Штатов.

Я распахнула глаза в изумлении.

— А я и не знала. — А про себя подумала «Макс и Вивиана держат своих людей в ежовых рукавицах». Вслух же произнесла:

— Это первый человек в вашей практике, погибший именно так?

— Не первый человек, но первый друг. Думаю, если бы я действительно придерживался своих убеждений, это не имело бы большого значения.

— Эмоции всегда имеют большое значение, — заметила я.

— Даже для вас? — он смотрел на меня, задавая этот вопрос.

Я кивнула.

— Я слышал крики, когда истребителю приходится пронзать вампиров кольями днём. Они умоляют пощадить их.

— Каждый сидящий в камере смертников невиновен, доктор, вам это известно.

— Выходит, это вас не тревожит?

Мне пришлось отвести глаза от его испытующего взгляда. Как только я опустила глаза, я заставила себя вновь поднять на него взгляд и сказать правду:

— Временами.

— Тогда зачем вы это делаете?

Стоило ли продолжать откровения? Я не могла добавить ничего больше, может, это было просто правдой:

— Я сочувствую вашей потере, доктор, правда, но данная ситуация — наглядный пример того, почему я делаю свою работу. Посмотрите, что они сотворили с вашим другом. Вы хотите, чтобы это произошло ещё с чьим-нибудь другом, мужем, братом?

Его лицо застыло, вернувшись к прежнему враждебному выражению.

— Нет.

— Тогда вам нужно, чтобы я выполнила свою работу, потому что как только оборотень настолько серьёзно переходит черту, он почти никогда не возвращается к нормальному поведению. Такие оборотни получают вкус к высвобождению звериной сущности. Им это нравится, и они будут делать это снова и снова до тех пор, пока кто-нибудь их не остановит.

— То есть не убьёт их, — поправил он.

— Да, убьёт их. Я хочу убить оборотня, убившего вашего друга, пока он не прикончил кого-нибудь ещё.

Настал его черёд отвести глаза.

— Вы ясно выразились, маршал. Если это необходимо, я подпишу заключение, что убийство совершил оборотень, потому что так оно и есть.

— Благодарю, доктор.

Он кивнул.

— Но согласно тому, что говорится в Акте, вам не нужно, чтобы я что-нибудь подписывал, так? Всё, что вам нужно — это позвонить в Вашингтон, и они скинут вам ордер по факсу.

— Вопреки тому, что распространяют СМИ, нам необходимо заверить их, что причина является сверхъестественной.

— Так заверьте их, но не утверждайте без тени сомнения.

— Тени сомнения — это для суда, доктор.

— Этот оборотень никогда не увидит интерьер зала судебных заседаний, так?

— Нет, наверное.

Он потряс головой.

— Мне предлагали, чтобы кто-нибудь другой занялся телом Рэнди, но это последний долг, который я могу ему воздать.