Марина Серова - Как в страшной сказке

Удача улыбнулась ему еще и в том, что Игорь незадолго до свадьбы уехал из Тарасова, оставив Олесе ключи от гаража и машины. И Дмитрий выбрал подходящий вечер. Геля с Олесей ушли вместе на дискотеку, возвращаться должны были порознь. Он видел, как Железнов поставил машину в гараж около одиннадцати вечера и пошел восвояси. Наверняка сегодня он уже ею не воспользуется. И значит, это вполне может сделать Дмитрий.

Гелю он поджидал в нескольких кварталах от клуба, зная от той же Олеси, что она всегда возвращается одной и той же дорогой. Открыв окно, он предложил Геле подвезти ее, придав своему голосу игривые нотки. Та остановилась, оценивающе осмотрела машину и, кивнув, уверенно села рядом с ним на переднее сиденье. Он видел, что Геля клюнула на его удочку и теперь постреливает глазами в сторону Дмитрия, кокетничает и набивает себе цену.

«Тварь продажная! – с возрастающей ненавистью подумал он, резко стартуя с места. – Сейчас ты у меня за все получишь!»

Он гнал машину в сторону Красной поляны. Геля, уже почувствовав опасность, пыталась остановить его, но Дмитрий улыбался сквозь зубы и старался успокоить ее.

– Мы просто едем туда, где нам никто не помешает, – повернулся он к девушке. – Все будет отлично.

Доехав до места, он вывел Гелю из машины. Двух ударов – по печени и в область солнечного сплетения – хватило, чтобы Геля, скрючившись, рухнула на землю. Оказывать сопротивление она была не в силах. Дмитрий не хотел ее убивать. Он хотел, чтобы она на всю жизнь осталась инвалидом, жалкой и никому не нужной. И цели своей он добился.

После этого он кинул почти безжизненное тело девчонки в машину, предварительно завернув его в плед. Возле дома Гели он вышвырнул ее под лавочку и быстро скрылся. Плед был благополучно выброшен в ближайший мусорный контейнер, а машина поставлена в гараж. Ключи он положил на место, в письменный стол – туда, где хранила их Олеся.

Теперь ничто не могло указать на него. Он чувствовал себя спокойным и усталым. Но задуманное он сделал.

Он был абсолютно уверен, что дело это будет благополучно похоронено в милицейских архивах, как вдруг неожиданно оно всплыло снова. Как-то раз, когда он зашел проведать сестру, та сообщила ему, что мать Гели наняла частного детектива. И тогда он стал размышлять над тем, кто или что может представлять для него угрозу. И, оценив ситуацию, понял, что это сутенерша Тамара – она знала Игоря Решетникова, нынешнего мужа Олеси, и видела самого Дмитрия. И при случае могла вспомнить. Допустить этого было нельзя, и Дмитрий выбрал наилучший способ защиты. Купив бутылку водки и впрыснув в нее шприцем крысиный яд, он направился к женщине. Той не оказалось по старому адресу, но Дмитрий через соседей выяснил новый. Тамара, надо признать, узнала его сразу.

– Никак надумал? – подмигнув, спросила она с порога.

– Надумал, – ответил Дмитрий, доставая бутылку. – Вот тебе за знакомство. Тебя как звать-то?

– Тамара Викторовна, – ответила та, быстро забирая у него бутылку. – Да только опоздал ты, парень. Не занимаюсь я больше этим. Накрылся бизнес, и девчонки все разбежались. Вот так.

– Да? – сделав вид, что разочарован, протянул Дмитрий. – Ну, тогда покедова, пойду я.

– Ну, давай, давай… – с сожалением покачала головой женщина. – Эх, только-только дела пошли. Такой бизнес накрылся!

Я осталась весьма довольной тем, что Таранов сознался в преступлении против Гели Синицыной. Устало поздравила подполковника с успешным завершением дела и задумалась. Теперь мне предстояла нелегкая миссия – сообщить матери Гели, Маргарите Николаевне, по какой причине изуродовали ее дочь.

Я понимала, что женщина все равно узнает об этом, что она непременно пойдет на суд и выслушает показания Таранова, объясняющие все. И поэтому, как бы плохо я себя при этом ни чувствовала, направилась к Синицыной.

Маргарита Николаевна встретила меня радостно. Видно, она уже измучилась ждать результата и только из чувства такта не решалась напомнить мне о своем существовании. Я невесло улыбнулась ей в ответ и прошла в комнату.

Я села в кресло и посмотрела на торопливо устроившуюся на стуле и приготовившуюся слушать Маргариту Николаевну. Я даже не знала, с чего начать… Превозмогая себя, все же начала говорить:

– Маргарита Николаевна, я должна вам сообщить, что расследование завершено. Преступник найден и скоро предстанет перед судом.

Увидев, что женщина при этих словах радостно и взволнованно затрепетала, я продолжала:

– Но мне необходимо сообщить вам несколько неприятных фактов. Возможно, вы воспримете это в штыки, и я вас понимаю. Но тем не менее это факты…

Когда я закончила свой рассказ, Маргарита Николаевна смотрела на меня во все глаза. Потом она покачнулась на стуле, и эмоции бурно выплеснулись из нее.

– Нет, нет, нет! – кричала женщина, горя глазами. – Я не верю, слышите?! Это все придумано, чтобы очернить мою дочь, чтобы выставить преступника в выгодном свете! Этого не может быть, я знаю свою дочь!

– К сожалению, это правда, – тихо сказала я. – Это абсолютно доказано, есть масса свидетелей.

– Каких свидетелей? – простонала Маргарита Николаевна. – Они могут быть подкуплены.

– Нет, это все верно. И я не хотела вам говорить, но потом поняла, что правду здесь уже не скроешь. Вы все равно бы узнали, не от меня, так от кого-то другого. И, возможно, вам это было бы преподнесено в более жесткой форме. Но все-таки вам сейчас не стоит зацикливаться именно на этом.

Вы же добились того, чего хотели – преступник найден и арестован.

Маргарита Николаевна невидящим взглядом смотрела перед собой. Я вздохнула и вышла из ее квартиры. Возвращаясь домой, я размышляла о том, что чрезмерное доверие к юной дочери, перекладывание ответственности за ее судьбу на нее саму – это тоже плохо. Потому что приводит к таким вот результатам.

Андрей Александрович Мельников был доволен. Он облачился в свой подполковничий мундир, в котором я его еще не видела. Мельников только что явился от вышестоящего начальства, от которого получил поздравления и всяческие пожелания успехов, посему находился в приподнятом настроении. Он пригласил меня в свой кабинет, торжественно выставил на стол бутылку коньяка и фрукты и предложил отметить успешное завершение дела. Машины у меня пока не было, я передвигалась по городу исключительно в такси, так что могла позволить себе пропустить рюмочку-другую. Тем более что тоже заслужила отдых и праздник.

– Что там по поводу Таранова? – спросила я у Мельникова после первого тоста.

– Во всем сознался, – радостно сообщил Андрей Александрович. – И в изнасиловании, и в убийстве Тамары, и во взрыве твоей машины.