Райдо Витич - Синдром синей бороды

Да! Потому что речь идет о её отце. И она обязана думать о нем, даже если не думает жена. Сколько мужчин уводят молодые нимфетки из семей? И что с ними потом случается? На десять процентов счастливых браков — девяносто несчастных. Отец болеет, у него сердце все чаще прихватывает. Уход за ним нужен, а эта разве ж его в состоянии обеспечить? Да и какая радость с дурой жить? Ей-то понятно — копейки считать перестанет, на мужа проблемы свои свесит, а отец — человек долга, будет разрываться меж Ликой и детьми, и совсем развалится от переживаний и стрессов. Да и им радости мало — мачеху — идиотку иметь и смотреть, как родная мать чахнет. И потом с деньгами трудности начнутся. Ярослав и сейчас коленца выкидывает, а что дальше будет? С компанией какой-нибудь свяжется и пойдет водка, наркотики, девочки…

Нет, не даст Маша развалить семью, сломать их уклад, размеренную жизнь! И пусть матери плевать — она всю жизнь в своих иллюзиях плавает, отдельно от всех живет. А Маше не все равно и на себя, и на отца и на брата! И никому она не даст сломать им жизнь!

— Ладно, Катя, какой план?

— Для начала встретиться в неформальной обстановке. Поехали к домработнице. Адрес знаешь?

— Знаю. Но сегодня не поеду.

— Правильно, тебе с ролью защитницы угнетенных свыкнуться надо, маску добра и милосердия примерить. Успокоится! А завтра, вместе, к Лике, её по руку и куда-нибудь в кафе — мороженное или погулять просто. Разговорим её, прощупаем. Заодно я хоть посмотрю на вашу `причину всех бед', степень её мозгового сдвига определю. Может она ненормальная лишь в свете вашей предвзятости? А может имидж у нее такой — под дурочку косить. Короче, человек я недоверчивый, пока материальчик не пощупаю, сказать ничего не смогу: может атлас, может ситец, а может крепдешин.

— Интриганка ты Катя.

— Зови меня просто: мадам Помпадур, — кокетливо повела глазками девушка. И хтхикнула. — Лучше со спины заходить, чем в лоб бить. Отлететь может. Оно тебе надо? Ха, и мне. Вот и не возмущайся. Дядька объявиться, мне свисни. И вообще подумай: может на фиг её, Лику? Давай родственником заниматься. Он важнее.

— Нет, — отрезала Маша. — Мне эта тварь всю жизнь испортила! Я уже один раз остановилась, больше не стану.

— В кого ж ты такая мстительная? — задумалась Катерина.

— Я не мстительная, я — справедливая.

— Угу. Вот как это теперь называется? Как скажешь…

Пирог получился на славу. Света, радуясь выздоровлению подруги, резала хрустящую корочку, и с улыбкой посматривала на ожившую Лику, веселого Вадима. Они, как истинные влюбленные не спускали друг с друга нежных взглядов и держались за руки. Светлана не стала им мешать, отведала пирога, взяла с Лики клятву не забывать и звонить ей, заходить, а с Вадима — не обижать девушку, и отбыла домой.

А Лика и Вадим, оставшись одни, занялись приятным ничего неделанием. Они веселились, шутили и дурачились, беззаботно и легко, как дети. Наслаждались покоем, умиротворением и обществом друг друга. Время застыло в стенах маленькой квартирки Цезаревых. И словно не было хлопотного утра, беспокойного дня и иных забот, кроме как, шалить и нежится, болтать о пустяках и целоваться.

А ночью, слушая сонное дыхание девушки, Вадим решил твердо и безоговорочно, что будет делать.

Цель стала ясна, сомнения ушли, колебания больше не занимали ум, и план действий вырисовался четко.

Глава 14

— Подъем! Лика! — вскочил Греков и начал натягивать брюки. Девушка приподняла голову, сонно уставилась на прыгающего на одной ноге Вадима, и рассмеялась:

— Ты похож на пингвина.

— Обзываетесь, девушка, ай-яй, — шутливо попенял мужчина. — А вы мадмуазель, похожи на лемура.

Лика фыркнула, представив огромноглазое вечно полусонное животное, и уткнулась в подушку, сдерживая смех:

— Так, не спать! — скомандовал Греков, подхватывая девушку с кровати вместе с одеялом.

— К-ви-и! — взвизгнула она, пытаясь зацепиться за постельные принадлежности. Взгляд упал на неизменный будильник у дивана. 10.40. Всего или уже? Так долго она еще не спала.

Вадим перевернул девушку лицом к себе и подхватил на руки.

— 10. 40! Кошмар! Не помню, чтоб так поздно вставала, — сообщила она.

— Не могу похвастать тем же, — понес девушку в ванную комнату.

— Мы проспали?

— Нет, мы всего лишь опаздываем.

— А куда?

— Умывайся, за завтраком расскажу. Ты как к яичнице с беконом относишься? — поставил Лику на пол.

— Э-э-э… — прикусила пальчик соображая. — А какая она?

— Вкусная, — рассмеялся Вадим, и вышел.

Греков разлил кофе по чашкам, разложил яичницу по тарелкам, нарезал хлеб. Как раз вовремя — Лика привела себя в порядок, оделась и пришла в кухню. Села за стол, с восхищением глядя то на сервировку, то на Вадима.

— Ты сам, да? Какой ты хозяйственный, — констатировала с гордостью.

Вадим с улыбкой посмотрел на неё: приятно, когда хвалят даже за мелочь, восхищаются без особого повода. Поцеловал Лике ладонь в благодарность:

— Кушай.

— А ты?

— И я, — посмотрел на наручные часы.

— Опаздываем? — забеспокоилась девушка.

— Нет. Уже опоздали.

— Ой, как не хорошо…

— Нормально. Подождут, я уже предупредил, что задержимся, — взялся за вилку и нож, отметив, что и Лика, оказывается, знает, как пользоваться приборами.

— Как вкусно, — восхитилась, попробовав завтрак. — Ты мастер, шеф-повар!.. А куда мы опоздали? И точно — мы?

— Точно. Нас ждут профессора, светила медицинских наук.

— Зачем? — нахмурилась девушка.

— Мне не нравится, когда моя женщина болеет. Ты моя женщина?

— Твоя.

— Болеть нравится?

— Нет.

— Вот сейчас и решим этот вопрос, — сунул в рот кусочек бекона.

Лика сжала вилку, обдумывая его слова, предстоящую встречу с врачами. Вздохнула: сколько профессоров её уже смотрели? Сколько диагнозов ставили? Назначали лечение… А толк? Нет, ничего нового она не услышит, как и приятного. Но Вадиму видимо важно мнение специалистов, а не её слова.

— Хочешь убедиться, что я на самом деле ненормальная? — спросила тихо, боясь взглянуть на него. Вадим понял её страх, отодвинул тарелку и взял руку девушки в свою ладонь:

— Посмотри на меня, малыш, — попросил ласково. Лика несмело подняла голову, печально взглянула на мужчину. — Ты нормальная. Запомни: ты абсолютно нормальная, — внятно четко и внушительно заверил он. — А все кто в этом сомневаются — ненормальны сами. Да, у тебя был тяжелый период в жизни, а ты девочка ранимая и тонкочувствующая, поэтому период восстановления несколько затянулся, но кто сказал, что это патология? Всего лишь особенность. Твоя.

— Но ведь я хожу на сеансы психотерапии к хорошим специалистам…

— Больше не ходишь. Теперь мы будем ходить вместе. К другим специалистам. Ты совершенно здорова психически, и не нуждаешься в особой терапии. В психокоррекции — да. Твои фобии угнетают не только тебя, но и меня. От них нужно избавится. А в остальном, — Вадим нежно провел пальцами по щеке девушки. — Главное — твое физическое здоровье. Им и займемся.