Татьяна Рябинина - Семь понедельников подряд

- Может, подвезет кто? – поморщилась Светка, сползая на землю.

- Не-е. Вы много машин по дороге видали? Вот тот-то. Да и дело к вечеру. Я тут, может, до ночи провожусь. А может, и ночевать придется.

- А вы? – Светка повернулась к Егорычу.

- А что я? Мне торопиться некуда. Никто не ждет. Глядишь, Славке подсобить чего. Идите, девки, идите. Не бойтесь. Таисьин дом – второй от колонки. За зеленым забором. Скажете, дед Егорыч послал. А там уж разберетесь.

Похоже, Светка задумалась, не стоит ли потребовать хотя бы часть денег обратно, но я уже спрыгнула вниз, едва не отбив пятки. Егорыч скинул наши сумки, слез сам и забрался в кабину, покуривая вонючую папиросину. Дождь припустил вовсю. Наплевав на то, как это выглядит, я достала зонтик. Светка накинула капюшон ветровки.

- Ну что, по дороге или через лес? – спросила она.

- А ты как думаешь?

- Через лес.

Мне идти через лес категорически не хотелось. Нормальные герои всегда идут в обход, а не прямым путем. На мой взгляд, прямая является кратчайшим путем между двумя точками исключительно в эвклидовой геометрии. Кстати, в моих книжках герои тоже иногда пытались срезать угол и оказывались… известно где. В сплошных неприятностях.

- Оля, я устала! Я хочу есть! У меня все болит! – заныла Светка. – Я не могу переться еще полчаса под дождем.

- Думаешь, в лесу дождя нет?

- Там он идет не так сильно.

- Зато с деревьев капает.

- Ну, Оля!

- Да черт с тобой! – не выдержала я. – Пошли через лес. Мало мне Борькиного нытья бесконечного, так еще и ты будешь нервы на кулак мотать.

- А порядочные христиане, между прочим, не должны никому говорить «черт с тобой», - сразу повеселев, заметила Светка и свернула с дороги в сторону леса.

9.

Интересно, думала я, ковыляя по широкой, хорошо утоптанной, но все же густо проросшей древесными корнями тропе, в этом лесу убили графа Протасова? Или в каком-то другом? Наверно, в этом. Дедушка говорил, что лес начинается прямо за селом и идет на много километров. Так что, может быть, это было даже где-то совсем рядом.

За шиворот упала тяжелая холодная капля, и меня передернуло от плеча к плечу. Светка зацепилась за корень, и чуть не упала.

- Осторожнее! – рявкнула я, потому что она уцепилась за меня и чуть не повалила.

- Оль, мы так и будем дуться друг на друга всю дорогу? – невинно поинтересовалась Светка.

- А кто первый начал?

- Ну постарайся меня понять, - горестно вздохнула она. – Тебе хорошо, у тебя муж, ребенок, да еще мужики на тебя смотрят. А я? Кому я нужна?

Ну да, ну да! Дайте попить, а то так есть хочется, что и переночевать негде. Вот что мне нравится – у тебя все хорошо, а у меня все плохо, я буду на тебя за это злиться, а ты должна меня понять. Конечно, будет все плохо, если так наскакивать на каждого встречного.

- Ладно, постараюсь, - вздохнула я. Не объяснять же ей очевидные вещи. Я же не замполит, в конце концов. – Проехали.

Но Светка, похоже, меня не слушала. Она замерла и вглядывалась куда-то в лесную чащу, в гущу молодых рябин.

- Что там? – спросила я, делая к ней пару шагов.

- Тише! – зашипела она, махнув рукой. – Там кто-то есть.

Я остановилась и прислушалась. Ничего. Только вершины деревьев шумят на ветру, да легкий шорох сеющей мороси.

- Ничего не слышу.

- Да тише ты! – Светка постояла еще с полминуты, вслушиваясь и вглядываясь в сумрачную тень. – Нет, ничего. Но кто-то был. Кто-то шел за нами. Я слышала, ветка хрустнула.

- Может, показалось?

- Нет!

- Ты думаешь?..

- Нет, я не думаю! – этим ответом она себя выдала. Разумеется, она об этом думала. А теперь пыталась уговорить себя, что не права. – Сама посуди, мы ехали на случайном грузовике. Ни одной машины, ни сзади, ни спереди. Кто мог знать, что эта развалина въедет в яму и сдохнет? И что мы пойдем через лес?

- А если это был неслучайный грузовик?

- У тебя, Оля, от твоих детективов в голове одна еда для тараканов. Каша то есть. Или ты уже очередной сюжет обдумываешь?

Это она в точку попала. Разумеется, я не думала всерьез, что Славик и дед Егорыч – агенты мирового империализма, то есть наших преследователей и конкурентов в борьбе за графское наследие. Однако допускала, что в книге это могло бы иметь место. И даже прикидывала, в каких именно выражениях описала бы их – если, конечно, взялась бы за эту книгу. От того, что Светка так меня подловила, я снова разозлилась:

- Смотри лучше под ноги! Мало ли кто тут ветками трещит. Может, это страус злой.

- А может, и не злой, - тоненько запела Светка. – А может, это дворник был.

- Он шел по сельской местности, - скорчив зверскую физиономию, подхватила я альтом. – К ближайшему орешнику за новою метлой.

- Не стойте и не прыгайте, не пойте, не пляшите там, где идет строительство или подвешен груз, - закончила Светка писклявым фальцетом, мы рассмеялись и прибавили ходу, потому что дождь тоже прибавил.

Зонт мне пришлось сложить, он то и дело цеплялся за ветки, так что из леса я вышла в изрядно промокшем состоянии. Впрочем, и Светка была не лучше. Шли мы, конечно, не пятнадцать минут, но путь действительно сократили.

- Вот! – торжествовала Светка. – А шли бы по дороге – и вовсе утонули бы.

От леса к околице через поле шла узкая тропинка. Чуть в стороне осталась петлистая речушка. Ее противоположный берег был отлогим, а тот, что с «нашей» стороны – высоким. Дед говорил, что в хорошую погоду с него можно было увидеть райцентр. Когда-то там проводили ярмарки. Впрочем, с берега этого, выдающегося горбушкой, можно было разглядеть и все село, лежащее в неглубокой ложбинке.

Село это когда-то было большое, богатое. Господская усадьба, церковь. Сейчас… Обычное провинциальное запустение. Справные домики чередовались с полуразвалившимися, седыми от старости халупами, в которых явно никто не жил. Где-то новый тесовый забор и яблоневый сад, а где-то покосившийся штакетник и заросли бурьяна. Прямо по середине улицы шествовало с гортанным гоготом стадо гусей. Проехал на велосипеде мальчишка лет десяти, одетый в допотопные синие треники и линялую голубую майку, посмотрел на нас с любопытством и подозрением.

- Мальчик! – попыталась остановить его Светка, но безуспешно: велосипедист скрылся за углом. – Ну вот, хоть бы спросить у кого, где тут колонка. Куда они все делись, вымерли, что ли? Или от дождя попрятались?

Улица действительно была пустая, как ядерный полигон, если не считать гусей, конечно. Озираясь в поисках колонки, я вдруг увидела за деревьями купол церкви, и у меня сжалось сердце. Это была та самая церковь, которую я видела во сне в поезде. Те же некогда белые стены и побуревшие главки, полуразрушенная колокольня. В желудке словно куст мяты вырос – от недобрых предчувствий.