Игорь Галеев - Лень, алчность и понты

- Через месяц-другой все равно проявится, все его связи на контроле, утешал Саша.

- Никаких других месяцев! - кричал Дыба, - ройте землю, иначе всех поувольняю! Еще неделю даю!

- Да роем, не досыпаем, но он же, гад, другого круга, о нем даже справки нельзя навести, киллера найти легче, чем такого шального придурка! - и Саша предложил простой вариант. - Сергей Яковлевич, а что если сказать, что Вы готовы на обмен, а на встрече их повязать?

- Пришлют какого-нибудь попку - чего мы из него выколотим?

- Потребовать, чтобы на обмен привезли Елену Сергеевну...

- Да думаю, и без тебя обо всем думаю! Ты лучше свое дело выполняй! И он бросил трубку.

"Наверное, уже вся Москва в курсе моих проблем," - беспомощно бесился он.

Ему уже звонили из органов и спрашивали про Елену Сергеевну - мол, где она и не случилось ли чего.

Но он открестился от близкого знакомства с ней. И вообще - он как-то внутренне скис и обмяк. И даже не из-за похищения Елены.

Раньше у него все было четко и определенно. Он исполнял конкретную функцию, она его поглощала полностью, а вся эта дурацкая история с сундуком повлияла на его сознание, в мозгах образовалась какая-то мутная каша, в голову лезли непонятные образы и мысли, никак не укладывающиеся в какую-либо систему. И от чего-то он часто стал вспоминать запахи из детства, они навевали забытые события, лица, чувства...

Последние три дня он мог целыми часами просто лежать и отдаваться этим острым запахам из детства.

"Наверное, это депрессия, - вяло думал он. - Нужно плюнуть на все, отказаться от поисков - иначе мне крышка."

Он уже понял, что Афоню в ближайшее время не найти, а ждать и искать месяцами у него не хватит терпения. И последние три дня он только и делал, что нюхал кокаин, пил водку и лежал, вдыхая запахи из детства.

"Накаркала, - вспомнил он слова Елены. - Ты изменишься, Сереженька, станешь другим. Вот я и стал другим - в башке кисель и никакой силы воли. Ну нужно же было дураку слушать бабу!"

И все-таки он накрепко прикипел к Елене. Ему казалось, будь она рядом, он вновь бы обрел силу воли и эти запахи из детства мигом бы выветрились из головы. Но уже сам ожидал, когда они нахлынут и воссоздадут события, лица и чувства, дабы этот мозговой кисель хоть какое-то время не мучил его своей невыносимой неопределенностью...

К вечеру третьего дня он был почти невменяем, когда раздался звонок.

- Ну? - спросил он в трубку и засмеялся.

- Сереженька, это я!

- Ты где?

- Я не знаю, меня десять дней держат взаперти, вот уговорила дать тебе позвонить.

- Скажи им, что я оторву им... - Язык у него заплетался.

- Да ты что?! Ты пьян?

- Яйца оторву я... И не пьян я.

- Я думала, что ты ради меня готов хоть черта разыскать, а ты как тряпка!

- Афоня убыл на Новый Афон! Ленка, ты в детстве косички носила? У нас в классе девчонка была, Надюха, у неё такое личико беленькое было...

- Скотина! Ты что, ничего не соображаешь? Ты что, бросил меня? Меня же убьют!

- Ленка, в этой долбанной стране можно спрятать две тысячи бегемотов и никто не найдет, и при том бегемоты всегда будут сыты и ухожены. Врубаешься? Гитопотамы их зовут. Дай-ка мне этих ребят, я им про яйца скажу!

- Что с тобой случилось?! Ты не можешь так поступать! Ты должен собраться, взять себя в руки!

- Я изменился, я стал другим. У меня в мозгах кисель. Я люблю тебя, Лен. Давай, приезжай, я соскучился.

- Понятно, - она вздохнула - Сломался, значит, ты, Кандыбов!

- Почему - сломался? Я яйца кому хочешь...

- Да тебе уже открутили, посмотри в штаны.

- Не, вот они, на месте, - он смеялся, - Лен , приезжай, а? Давай, я денег соберу, на хрена им этот сундук мертвеца и бутылка рома! Помнишь? Пиастры, пиастры!

- Завтра тебе позвонят, - она повесила трубку.

А он ещё с полчаса говорил со своей трубкой, нес бред про Надюху, про яйца и признавался в любви от имени капитана Флинта.

Проснулся он, почувствовав чей-то взгляд.

Трубка лежала возле уха и издавала короткие гудки. Он сразу вспомнил, что звонила Елена, но о чем они говорили - начисто вылетело из памяти.

А в полумраке в кресле действительно кто-то сидел и смотрел на него без улыбки.

"Глюки начались", - подумал Сергей Яковлевич и, пытаясь вернуться к реальности, решил не обращать внимание на видение, положил трубку и как ни в чем не бывало отправился на кухню. Там было светлее, и за столом сидел незнакомый мужчина, и тоже смотрел без улыбки.

И на него Сергей Яковлевич решил не обращать никакого внимания. Попил соку, взял из холодильника бутылку и пошел назад.

"Сейчас пройдет, - уговаривал он себя. - Столько пить, да ещё этот кокаин - чего только не померещится. Нужно завязывать!"

Он налил себе и с трудом выпил - видение не исчезало, но зато оно вдруг заговорило:

- Я слышал, что Вы крепкий орешек, но теперь и сам вижу, что это так и есть. Вам полегчало?

Сергей Яковлевич зажег свет. Он смотрел несколько разочарованно - уж лучше бы видение, чем такая реальность. Оружие он дома не держал, кокаин надежно спрятан, и почему-то никакого страха не испытывал.

- Поговорим? - спросил незнакомец.

- Говори, если тебе надо.

Гость не обиделся, и пока он закуривал, Сергей Яковлевич успел ухватить его психофизическое состояние. Опасность была, но незначительная, по крайней мере, крутых действий не планировалось, хотя и благодушием не пахло.

- Твоя Елена Сергеевна играет с тобой в кошки-мышки. Ее никто не похищал. Набери вот этот номер и она спокойно возьмет трубку, - ему протянули листок.

Он набрал и услышал её голос.

- Алло! Я Вас слушаю! Алло! Вас не слышно, - она положила трубку.

- Что дальше?

А в голове у него только и стучало: "Сука! Падла! Змеина! Гадина!"

- Ты должен рассказать все, что знаешь об этих бумагах из сундука.

- А кто ты такой? Кого представляешь?

- А какая тебе разница. Я тебе Елену Сергеевну на блюдечке выложил, а взамен немного прошу.

- Нет, я не верю, я её должен увидеть.

- Ну, звони, договаривайся, какие проблемы? - на этот раз улыбка все-таки появилась на губах у этого непробиваемого гостя.

И эта улыбка взбесила Сергея Яковлевича: с ним поступали, как с мальчишкой. И хотя он понимал, что ситуация тупиковая, не выдержал, подвели нервы:

- Чего ты скалишься! Че, думаешь, в квартиру залез и самый крутой! У меня такие, как ты, в шестерках бегают!

Это он выкрикивал, подскочив к креслу. Но не успел завести себя ещё больше, потому как кто-то сзади осадил его, ударив по почкам. В глазах потемнело, чья-то железная рука отбросила его на диван.

- Остынь, приятель, - сказал ему второй визитер и, уже обращаясь к напарнику, съязвил:

- Ну не может эта авторитетная шелуха без понта. Всем готов яйца отрывать.

- Ну, звони, договаривайся о встрече, если она, конечно, захочет встречаться с тобой, - уже не улыбался сидящий в кресле.