Петр Северцев - Хакер хочет в Тамбов

– У нас гости? Тогда прошу к столу! – пригласил он меня.

– Да-да, Володя, мы тебя заждались, – залепетала Наталья. – Я уже начала бояться, что твои любимые булочки остынут.

Она бросилась к столу и потрогала сдобу свой пухлой ладошкой.

– Еще теплые, можно кушать, – констатировала Наталья с облегчением и, успокоенная, чинно уселась за стол рядышком с мужем.

Я присоединился к чете Кузьминых и минут пять мы распивали чай – очень слабой заварки, – закусывая тамбовскими плюшками.

– А вы насчет Сереги, как я понимаю? – спросил Володя, покончив с первой булочкой и протягивая руку ко второй пышной завитушке.

– Да, – тяжело вздохнул я, отпивая светло-желтую сладкую жидкость из широкой чашки. – Жена его очень беспокоится – неделю как уехал и ни слуху ни духу. Времена сами знаете сейчас какие, вот я и рыскаю.

В кухне было довольно жарко и я снял очки, чтобы протереть запотевшие стекла.

Очевидно, Володя Кузьмин только что принимал ванную -из коридора тянуло влажным теплом, пахнущим хвойным шампунем.

– Не говорите, – благодушно согласился со мной Кузьмин. – Черт-те что творится кругом. Зато нашему брату -хлеб.

Я чуть не поперхнулся.

– Что вы имеете в виду? – осторожно спросил я.

– Как что? – удивился Кузьмин. – Мне, как бывшему работнику органов внутренних дел это ой-ой-ой как хорошо известно.

– А теперь вы чем занимаетесь? – я так и не понял, что Кузьмин имел в виду под куском хлеба.

– Работаем по заказам, – уклоничиво ответил Кузьмин. – Обычно ко мне обращаются люди, которые не хотят связываться с милицией, но которым нужны профессионалы. А я, не буду себя зазря хвалить, до майора дослужился. Теперь вот приходится заниматься экономическими преступлениями по мелочам, но попадается дельце и пожирнее. А значит, и дома бульон понаваристее.

Кузьмин легонько хлопнул по плечу Наталью и та нежно улыбнулась своему благоверному.

Меня же охватило странное чувство. Неужели сейчас действительно настали такие времена, что человек, к тому же бывший работник органов вот так, запросто называет вещи своими именами: в данный момент я занимаюсь экономическими преступлениями.

Нет, я, конечно, давно привык к милицейскому жаргону и канцеляризмам. Но в данном случае меня возмутила сама циничность его слов.

– Например? – продолжал я настаивать.

– Ну, вот сейчас я по уши в одной финансовой пирамиде. Дельце схлопнется еще на этой неделе и кое-кто на этом озолотится и мне слегка перепадет. Еще меня сейчас интересует сводничество.

– Массажные салоны, что ли? – не понял я.

– Бери выше! Но тут очень тонкая работа, не знаю, получится ли что-нибудь. А очень бы хотелось, бабки хорошие обещаны. Я так понял, что и Серега ваш тоже решил куда-то ввязаться. Не советовал я ему в вольное плаванье пускаться, но он уж больно темнил. Сам-то про все выспрашивает, а о своих делах – ни-ни. Кстати, сами-то вы чем на хлеб зарабатываете? – поинтересовался наконец Кузьмин.

Я достал из кармана лицензию частного детектива и продемонстрировал ее семейству Кузьминых.

– Мать твою!

Володя Кузьмин, быстро вытер губы и резко встал из-за стола.

– Ищейка, да еще иногородняя. Ты кого в дом пускаешь, а, Наташка? Я перед ним тут всю подноготную расписываю, а он на ус наматывает!

Наталья Кузьмина словно окаменела. Она сидела за столом, сложив руки на коленях и старалась на смотреть в мою сторону. По ее лице было понятно, что она – в полном дауне.

– Значит так, парень, – угрожающе произнес Кузьмин. -Быстро встал и пошел. Чтобы я тебя через минуту здесь не видел.

Наверное, мне все-таки не следовало угощаться этими плюшками. Впрочем, я уже успел дожевать свой кусочек, а грузинский чай такой слабой консистенции даже и допивать не больно-то хотелось. Но, как бы там на было, когда тебя вот так запросто выгоняют из дома – это в любом случае не очень-то приятно.

Я вернулся в гостиницу, твердо решив завтра же отбыть в Тарасов.

Едва я расположился в постели, как снова некто бессоный мэйканул кол. Я ответил на звонок.

– К вам снова гости, – любезно поведала мне администраторша. – Один из тех, что приходил сегодня утром. Обычно в такое время мы не пускаем посетителей к нашим постояльцам, но для вас мы сделали исключение.

– Спасибо, – буркнул я в трубку и едва успел подскочить к куртке и вынуть отткуда «Макаров», как в дверь постучали.

– Входите, – предложил я, пряча руку с пистолетом за спинкой кресла.

Дверь номера нерешительно открылась и на пороге возник парень, который приходил утром вместе с Иваном. Тот самый, которого Сурин назвал «Корнетом», а я окрестил как «Бельмондо».

– Можно? – опасливо покосился на меня Корнет.

– Я же сказал «входите», – незаметно спрятал я пистолет в карман брюк, – так чего ты там застрял?

Корнет еще больше замешкался и вошел в номер, едва не споткнувшись о порог.

– Ивана повязали, – объявил он, прислоняясь к стене. – Час назад.

– И что же? – ничуть не удивился я.

– Ольга убита, – едва выдавил из себя Корнет и присел на корточки возле двери.

Ого! Кто-то очень хитрый и жестокий начинает потихоньку убирать людей, с которыми встречался Воронцов. Причем – по очереди.

Впрочем, не исключено, что это лишь глюк моего возбужденного воображения. В конце концов, людей убивают каждый день и помногу, как это не печально. Так что, не исключено простое совпадение.

– Расскажи, как все было, – попросил я Корнета, указав ему на кресло.

Но юноша предпочел расположиться прямо на полу, оперевшись корпусом о стену.

То, что изложил мне Корнет, казалось похожим на ночной кошмар, настолько это было ужасным и невероятным.

Иван отлучился из своей мансарды, намереваясь купить сигарет. Ольга оставалась в доме одна. Когда Иван вернулся, его уже поджидала милиция, которая тут же бросилась крутить парню руки.

– Даже автоматчики были, представляешь? – оторопело поведал мне Корнет.

Ольга ко времени возвращения Ивана была мертва. Неизвестный, проникнув в дом, размозжил ей голову тяжелой чугунной пепельницей – она стояла в прихожей у Сурина. Били несколько раз, с явным намерением убить.

Ограбление исключалось – у Сурина красть было почти нечего, вещи стояли нетронутыми, в ящики комода никто не заглядывал.

Менты, разумеется, повесили убийство Ольги на Ивана, выдав это за семейную ссору.

Напрасно он орал, что его видели продавец сигарет и соседи, – менты спокойно возражали, что он мог убить Ольгу, а потом уже направиться за покупками. Вопрос о том, с какой стати Ивану было в таком случае возвращаться на место преступления в расчет не принимался.

Но это было еще полбеды.

В квартире Сурина было найдено два коробка с анашой. Плюс – сопротивление при задержании. Корнет с печалью в голосе констатировал, что при желании это можно представить как покушение на убийство: Иван пытался вырываться изо всех сил и умудрился со всей силы съездить одному из оперативников каблуком по лбу.