Петр Северцев - Пирамида Хакера

Весь следующий день я провел в отдыхе и залечивании ран, а также посетил хирурга с целью выяснить, есть ли у меня сломанные ребра. В моему удовольствию, я узнал, что дело обошлось ушибами. Кроме того, я заехал в „Оптику“ и купил себе новые очки. Вечером, прихватив на всякий случай с собой „ПМ“, я на серебристом БМВ-525 выехал в командировку в Волгоград.

Поездка на БМВ куда-либо вряд ли может быть обременительна для водителя. Не зря говорят, что БМВ – машина для шоферов: высокая скорость, плавный ход, комфортабельный салон.

Несмотря на ночь и остановки, я долетел до Волгограда за семь часов, и был там рано утром. Позавтракав в одном из придорожных кафеи дождавшись, когда город начнет функционировать, я быстро разыскал улицу Тракторную 31, кв. 10 и поднялся на третий этаж.

Дверь мне открыла седая женщина лет пятидесяти, видимо, супруга Филина.

– Доброе утро, – сказал я, отмечая, что моя собеседница смотрит на мою физиономию с возрастающим недоумением. – Моя фамилия Мареев. Извините за столь ранний визит, но мне необходимо поговорить с Филиным Александром Сергеевичем.

– Проходите, – после некоторого раздумья сказала она.

Оставив меня в коридоре, она прошла в кухню и доложила о моем визите хозяину.

– Веди его сюда! – услышал я громкий голос.

Через несколько секунд я предстал перед жующим бутерброд с ветчиной пожилым, но бодрым на вид человеком. Роста он был среднего, редеющие волосы были зачесаны назад. Характерной особенностью лица было наличие постоянно присутствующей улыбки на лице и в глазах. Старик неопределенно взмахнул рукой, что, видимо, означало у него жест приветствия, и указал мне всей пятерней на табуретку.

– Садитесь! – зычно огласил он кухню. – Дай ему чаю, Мария и сделай бутерброд.

– Спасибо, я уже позавтракал.

– Ну как же разговаривать без чая?

Я посмотрел на здоровенный бокал, стоящий перед хозяином – он источал душистый аромат эрл-грея.

– Ну разве что чай, – разрешил я соблазнить себя.

– Какой у вас вопрос? – спросил хозяин, когда передо мной был поставлен бокал.

– Я частный детектив из Тарасова, и мне нужна информация по поводу финансовой компании „Эверест“.

Филин на какой-то момент прекратил жевать, после чего влил в себя чай, как горючее в автомобиль, с прежней энергичностью спросил:

– А в чем причина интереса детектива из Тарасова к финансовой пирамиде под названием „Эверест“? Вас интересует это в контексте изучения человеческой глупости вообще или в контексте конкретного преступления в частности?

– Человеческая глупость вообще меня давно уже не интересует, – сказал я. – За годы жизни у меня собралась немалая коллекция ее примеров. Меня интересует конкретное криминальное дело. К сожалению, в силу взятых на себя обязательств я не могу рассказать вам все обстоятельства, являющиеся причиной моего интереса.

Филин по-доброму усмехнулся и сказал:

– Хорошо. Что же вас интересует конкретно?

– История возникновения компании, собранные ей суммы и особенно судьба руководителей, – я почти цитировал задания Приятеля.

– О, это долгий разговор! К сожалению, через час у меня лекция в институте. После нее я весь день в вашем распоряжении.

– Хорошо, я на машине, давайте я вас подвезу.

– Спасибо за вашу любезность! – Филин рассыпался в словах благодарности, произносимых с еще большим уровнем громкости.

Я стал приходить к выводу, что у профессора что-то в не в порядке со слухом.

В одиннадцать часов Филин вышел из здания института и под удивленными взглядами сотрудников и студентов направился к серебристому БМВ, в котором я его ожидал, коротая время за чтением местной утренней прессы.

Мы поехали обратно домой к профессору, и на этот раз расположились в небольшой, но уютной гостиной.

Филин, развалившись рядом со мной на диване, перед которым заботливая супруга поставила чайник с двумя бокалами, начал свое вещание:

– История создания компании „Эверест“ проста и банальна: собрались два человека, Жамнов и Кушнарский, набрали ряд секретуток, сняли офис и развернули мощную рекламную компанию фирмы, собирающей деньги под 30 процентов в месяц.

Я анализировал, чем отличалась эта компания от остальных и почему именно в нее люди вложили немалые средства. Ведь таких фирм в 1994 году было больше чем достаточно.

Во-первых, обещанный процент был более умерен по сравнению с другими. Во-вторых, тем, что в отличие от других, которые рекламировали себя как коммерческие структуры с высоким доходом, „Эверест“ с самого начала объявил, что будет осуществлять вложения в покупку акций приватизирующихся прибыльных предприятий, как бы заранее страхуя вкладчиков. И как это ни странно, на первых порах Жамновым и Кушнарским была совершена покупка акций некоторых волгоградских и иных промышленных предприятий. В глазах вкладчиков это означало серьезный подход к делу, в компанию многие поверили. В том числе и ваш покорный слуга, – снова как-то по-доброму усмехнулся Филин.

– И это все при том, что фирма была достаточно закрытой, – продолжил он. – Ее руководителей практически никто не видел. Функции общения с вкладчиками осуществляли симпатичные девушки, в офисе регулярно вывешивались информационные бюллетени, в которых все было ясно и четко изложено и дополнительных вопроосв задавать не хотелось. В средствах массовой информации также регулярно публиковались отчеты компании о проведенных ей действиях.

Самого Жамнова я видел один раз случайно, заметив как он в приемной дает указания обслуживающему персоналу. Я со своей дотошностью подошел к нему и попросил дать разъяснения по поводу очередного закупленного „Эверестом“ пакетом акций с целью выяснить, не является ли это вложение слишком рискованным... Сославшись на занятость, он сказал, что не может сейчас со мной говорить, и отослал меня к одной из своих подчиненных. Как потом выяснилось, вся закупка акций была произведена в самом начале деятельности, и затраченные на это суммы были отнюдь невелики, порядка 10–15 процентов от всей собранной „Эверестом“ суммы. Но прорекламировано все было с большой помпой и достаточно убедительно.

– Александр Сергеевич, а сколько вообще было собрано денег?

– О, на удивление много! В долларовом эквиваленте – около пяти миллионов. И это за восемь месяцев работы.

– И какова же судьба этой суммы? – спросил я Филина.

Филин сделал неопределенный жест рукой, что означало, по-видимому, недоумение.

– Кто его знает? Исчезли, все до копейки.

– Сейчас уже выяснено, как производилось свертывание деятельности компании?

– Да. В последний месяц деятельности, в августе, было произведено накапливание в сейфах всех имеющихся наличных средств. Одна часть средств под разными предлогами была снята из банка. Другая часть, вложенная в акции приватизированных предприятий, тайно была продана на местных и московских фондовых биржах. Следствие установило, кто являлся агентами „Эвереста“ на фондовом рынке. Это две известные брокерские фирмы „Диалог“ и „Тройка“. Однако претензий к ним предъявить нельзя, поскольку они просто являлись посредниками.