Эрл Гарднер - Дело смертоносной игрушки

И тут раздался спокойный голос судьи Кента:

- Я еще раз хочу предупредить вас, мистер Селкирк, чтобы вы не устраивали в этом кабинете нелепых представлений, да еще в присутствии ребенка. Чем дальше, тем очевиднее, что при рассмотрении сложного уголовного дела ни в коем случае нельзя допускать подобных нелепых ситуаций. Теперь мне ясно, что это была попытка сыграть на моем искреннем желании уберечь семилетнего мальчика от эмоционального стресса. Этот фарс зашел слишком далеко, и если я буду идти у вас на поводу, то меня просто дисквалифицируют и отстранят от ведения этого дела.

Гамильтон Бюргер поднялся.

- Этого следовало ожидать. Я возвращаюсь к себе. Прошу вас, мэм, и вашего мальчика пойти со мной. У представителей прокуратуры есть к вам несколько вопросов. - Он обвел взглядом присутствующих. - Если мистер Селкирк по-прежнему хочет предъявить Перри Мейсону обвинение в похищении ребенка, уверяю вас, что этому делу будет дан законный ход, независимо от моих симпатий и антипатий.

Я могу обещать вам полную беспристрастность и объективность.

Бюргер кивнул Селкирку и направился к двери.

- Прошу вас следовать за мной, - бросил он на ходу женщине-детективу.

Мейсон подошел к судье Кенту.

- Очень жаль, что вся эта кутерьма помешала вам спокойно пообедать, сказал он.

Судья смотрел на него с некоторым замешательством.

Но в глубине его глаз Мейсон уловил что-то похожее на восхищение.

Глава 17

Суд возобновил работу в два часа. Теперь на прокурорском месте рядом с Мэнли Маршаллом сидел Гамильтон Бюргер.

Он сразу кинулся в бой:

- С позволения суда я хотел бы вызвать свидетельницу, показания которой, возможно, удивят некоторых из вас.

Я вызываю Миллисент Бейли.

По боковому проходу прошла женщина лет двадцати восьми. - худенькая, изящная, ее грациозная походка и манера держаться красноречиво свидетельствовали о том, что она прекрасно сознает свою привлекательность. Какая-то особенная, неуловимая атмосфера создалась вокруг нее, пока она приносила присягу и занимала место на свидетельской скамье.

Она села и подняла глаза.

Гамильтон Бюргер приступил к допросу:

- Ваше имя Миллисент Бейли?

- Да, сэр.

- Мисс или миссис?

- Миссис.

- Вы проживаете вместе со своим мужем?

- Нет, я разведена.

- Я прошу вас мысленно вернуться к событиям ночи с семнадцатого на восемнадцатое. Помните ли вы, что тогда произошло?

- Вы имеете в виду поздний вечер семнадцатого и утро восемнадцатого?

- Совершенно верно.

- Да, я все хорошо помню.

- Скажите, что вы делали в тот вечер?

- Я встречалась со своим знакомым.

- Можете ли вы сообщить нам его имя?

- Я бы не хотела. Он - довольно известная личность, к тому же женат, но его семейная жизнь не очень удачна.

Он думает развестись и уже предпринял кое-какие шаги для этого. Однако сейчас я не намерена осложнять ему жизнь, поэтому предпочитаю сохранить его имя в тайне.

- Я уверен, - любезно сказал Гамильтон Бюргер, - что в сложившихся обстоятельствах мой коллега не будет настаивать, чтобы вы назвали имя своего знакомого, ну а я - тем более. И я уверен, что большинство мужчин меня поддержат.

И Гамильтон Бюргер отвесил учтивый поклон в сторону Перри Мейсона.

- Я не собираюсь делать никаких исключений, - заявил адвокат, - и буду задавать те вопросы, какие сочту необходимыми.

- Ну что ж, другого я и не ждал, - сказал Гамильтон Бюргер. - Но я уверен, что личность этого человека не имеет абсолютно никакого отношения к существу дела и показаниям свидетельницы, и когда это выяснится, у вас самого не возникнет желания узнавать его имя.

Он повернулся к свидетельнице:

- Теперь, миссис Бейли, я попрошу вас сосредоточиться и как можно подробнее рассказать нам о событиях ночи с семнадцатого на восемнадцатое.

- Я вернулась домой в восемь вечера. Поднялась в квартиру, приняла ванну и переоделась. Мой приятель сказал, что зайдет за мной часов в десять. В десять часов он пришел. Мы выпили по коктейлю, а потом отправились в ночной клуб, где танцевали - ну, по-моему, до половины первого, может быть, до часу.

- А что было потом?

- Потом мы ушли из ночного клуба и поехали в другое место.

- Куда именно вы поехали? - вкрадчиво спросил Бюргер.

- В загородный клуб "Сан-Себастьян".

- Вы находились в самом здании клуба?

- Мы остановились на широкой площадке для парковки машин, там обычно оставляют машины члены клуба.

- В какое время это было? - спросил прокурор.

- Я, конечно, не могу точно сказать, но не позже половины второго.

- То есть было половина второго утра восемнадцатого числа?

- Да, сэр.

- А почему вы поехали именно туда?

- Ну... нам просто нужно было поговорить.

- Вы можете описать то место, где стояла ваша машина?

- Да, конечно. Там есть дорога, которая поднимается по склону холма к зданию клуба, а недалеко от нее стоянка, где оставляют свои машины члены клуба. Это довольно большая асфальтированная площадка с белыми полосами разметки.

- Когда вы туда заехали, там стояли еще какие-нибудь машины?

- Да.

- Пожалуйста, расскажите как можно подробнее, что произошло после того, как вы остановили свою машину на стоянке, - сказал Гамильтон Бюргер.

- Там мы увидели еще одну машину.

- Опишите ее.

- Не могу сказать, что я ее разглядела. Но это была большая машина, по-моему, очень дорогая.

- Свет в машине горел?

- Вы имеете в виду - внутри?

- Да.

- Нет, не горел, и фары тоже были выключены.

- И что же эта машина?..

- Да ничего, она просто стояла, и все.

- В ней кто-нибудь сидел?

- Нет, я даже решила, что ее просто оставили...

- Не важно, что вы решили, - перебил ее Гамильтон Бюргер. - Я спрашиваю вас только о том, что вы видели и слышали.

- Да, сэр.

- Что вы делали дальше?

- Нам с моим другом нужно было обсудить кое-что наедине. Мы... Я имею в виду, он объехал сзади стоящую машину и проехал к самому концу автомобильной стоянки. Там растет несколько деревьев, такие громадные дубы, и примерно полдюжины мест для парковки находится как раз под деревьями.

- И что же вы сделали?

- Мой друг припарковал там нашу машину.

- Эта часть стоянки освещена?

- Нет, сэр. Туда падает немного света от большого фонаря, который висит перед входом в здание клуба и горит всю ночь. Есть еще немного света от фонаря перед въездом на стоянку, но по-настоящему она не освещается. Там довольно-таки темно.

- А под деревьями, по-видимому, совершенно темно?

- Да, сэр.

- Ваш друг поставил машину капотом к деревьям?

- Нет, наоборот. Он развернул машину так, чтобы можно было сразу уехать, если возникнет необходимость.

- Итак, если я вас правильно понял, через ветровое стекло вы могли видеть всю стоянку?